«Страна палачей». По приговору и без

В Минске приведён в исполнение смертный приговор в отношении «чёрных риелторов», хоронивших людей живьём

Герман Лукашенко

29 ноября, 2018 13:09

12 мин

Республика Беларусь является последней страной Европы, где казнят людей. Буквально две недели назад здесь побывали представители неправительственной международной правозащитной организации Amnesty International, которые похвалили Александра Григорьевича Лукашенко и его команду за «прогресс в деле отмены высшей меры социальной защиты».

Директор филиала «Международной амнистии» по Восточной Европе и Центральной Азии Мари Стразерс, видимо, ещё не привыкла к тому, что Беларусь — страна контрастов. Здесь обещают одно, говорят другое, а делают… то, что посчитают нужным.

Кого казнили?

В 2017 году в Республике Беларусь вынесли 5 смертных приговоров. Двое из осуждённых на смерть — Игорь Гершанков и Семён Бережной — «чёрные риелторы», о казни которых стало известно вчера.

Гершанков (на фото справа) и его беременная супруга (на фото слева) образовали костяк преступной группы. Будучи замеченными ранее в мошенничестве с квартирами белорусские «Бонни и Клайд» в период с 2009 по 2015 год вычисляли жителей Могилёвской области, скатившихся до асоциального образа жизни, втирались к ним в доверие, подпаивая водкой.

Всестороннее содействие в реализации преступных замыслов Гершанкову и его пребывавшей в интересном положении (!) супруге оказывал Семён Бережной (на фото — в центре). Когда «клиент доходил до нужной кондиции» и подписывал документы на продажу или передачу квартиры, в лошадиной дозе спиртного оказывалась не менее лошадиная доза клофелина. Иногда в ход шли психотропы и наркотики.

Пробуждение либо не наступало, либо наступало в могиле на одном из сельских кладбищ в Могилёвской области. Жертвы банды «чёрных риелторов» умирали мучительной смертью, похороненные заживо.

Преступники были уверены в своей безнаказанности, полагая, что их подопечных «алконавтов» искать не будет никто и никогда. Их расчёт оказался ошибочным.

Беларусь — страна, в которой каждая «боевая единица» на счету!

В последнее время белорусское государство всё более интенсивно интересуется жизнью каждого, пусть самого пропащего, гражданина, который не участвуют в экономике страны. «Пропасть с концами», как это нередко бывает у нас, в Российской Федерации? Такой номер в Беларуси однозначно не пройдёт!

Подельников, к деятельности которых был также подключён 22-летний Борис Колесников, взяли в тот момент, когда на сельских кладбищах были готовы свежие могилы для несчастных, находившихся в «оперативной разработке» у преступной группы.

На очных ставках Бережной валил всё на Гершанковых, а Гершанковы на него, наивно рассчитывая отделаться сроком или хотя бы пожизненным заключением.

Не вышло. Мошенничество и разбой, хищение и уничтожение документов, похищение людей и убийства при отягчающих. Какой тут может быть приговор? В России этим людям была бы обеспечена пожизненная прописка в «Чёрном дельфине» или «Белом лебеде», а в Беларуси еще осенью 1996 года был проведён референдум, на котором у «тутэйшых» спросили, хотят ли они оставить в своей стране смертную казнь.

На момент всенародного плебисцита действовал УК БССР 1961 года, согласно которому душегубы могли отправиться либо в расстрельную камеру, либо в места не столь отдалённые на 15 лет, откуда, как известно, при очень хорошем поведении, «став на путь исправления», можно выйти и раньше.

И народ проголосовал за сохранение высшей меры. По результатам именно этого референдума, камуфлируя изменение конституции такими вот популистскими вопросами, ни в одной стране не отдающимися на откуп населению, Александр Григорьевич Лукашенко, смог изменить Конституцию под себя и внести в неё поправки, позволяющие ему избираться на свой пост неограниченное количество раз до глубокой старости. Поэтому когда назойливые европейцы дёргают белорусов за карман, умоляя сделать Европу свободной от смертной казни, чиновники Синеокой разводят руками:

— Не можем пойтить супротив мнения народного, — таков их неизменный ответ.

Тот факт, что уголовный кодекс Беларуси несколько изменился в 1999 году и помимо 15-летнего срока убийц можно приговаривать к сроку заключения до 25 лет или пожизненному лишению свободы, никого не смущает.

Под каждой статьёй, включая эту, белорусами будет оставлен не один и не два комментария. В них будет разными словами выражено одно и то же мнение:

Не хотим содержать своими налогами душегубов!

Душегубы Игорь Гершанков и Семён Бережной были приговорены Могилёвским областным судом к высшей мере наказания. Их общая мадам получила 24 года лишения свободы и перспективу выйти на волю пожилой беззубой уркой. Колесников отделался длительным сроком.

В попытке спастись, эти люди предпринимали всё возможное и невозможное. Писали петиции в различные правозащитные инстанции. Голодали. Грызли вены. Обращались в структуры Евросоюза, в ООН, где традиционно попросили не казнить приговорённых, пока их жалоба не будет рассмотрена в Организации объединённых наций.

Забыли видимо, что Беларусь — страна бедная и маленькая, но гордая, свободная и, главное, независимая от таких предрассудков, как мнение мирового сообщества. Есть с кого брать пример. Это я про Россию.

Ведь если у нас репортажи о пытках в Ярославской колонии собирают комментарии в стиле «Так им, чай, не на курорте!», то комментарии среднестатистического белоруса, восхищающегося очередным расстрелом иногда и вовсе напоминают фантазии серийного убийцы.

Добропорядочными гражданами высказываются глубочайшие сожаления по поводу невозможности колесования преступников, разрывания на части толпой, поэтапного четвертования, обезглавливания, отправки в безвоздушное пространство, отрезания от тела приговорённого маленьких кусочков в течение продолжительного временного отрезка по старинному китайскому методу казни «Лин-Чи» и захоронения живьём по аналогии со способами, которые использовали сами преступники. Особое переживание у определённой части населения вызывает тот факт, что в Беларуси не казнят женщин.

Мечта о том, что возмездие будет страшнее преступления живёт в наших сердцах и вызывает надежду, что однажды Государство окажется более изобретательным, чем доктор Ганнибал Лектер. Когда же правосудие сделает из убийц фарш и пустит в продажу, вызвав нашествие покупателей похлеще чем в «чёрную пятницу»?

Складывается впечатление, что в Беларуси не менее, чем в России соскучились по террору времен 30-х годов, когда действовавшие по приказу партии, правительства и незабвенного товарища Сталина работники НКВД, приводившие в исполнение смертные приговоры, изощрялись, как могли.

Где-то проявляли «вершины гуманизма» - стреляли в голову. В Минусинске выживших после выстрела добивали ломом. В Куйбышевском (Каинском) оперсекторе УНКВД по Новосибирской области связывали и душили верёвкой. Кое-где устраивали соревнования, в ходе которых приговорённого убивали сильнейшим ударом ноги в пах. Доходило до эксперимента с электродетонатором, с помощью которого пьяные палачи пытались взорвать «врага народа».

И это наша «славная» и, главное, документально подтверждённая история, за осквернение которой сегодня можно получить в лоб! Её традиции частично (повторюсь, лишь частично) сохранены в Беларуси.

Голоса противников смертной казни, всех этих «мерзких правозащитников, отрабатывающих деньги ненавистных англосаксов и прочей посягающей на право убивать от имени государства нечисти» неизменно встречают у жителей Беларуси реакцию следующего типа: «Вот когда на месте жертв этих мерзавцев и негодяев окажутся твоя жена, родители и дети, мы посмотрим, как ты запоёшь».

Но, простите, я отвлёкся. В фокусе внимания, покамест, оборванная песня расстрелянных. С чего сыр-бор? Казнили убийц. Ну и ладненько. Народец доволен? Это главное. А хорошо бы ведь ещё и нашим «ярославским кудесникам» из нашумевшей истории об истязаниях в СИЗО разрешить не только пытки, но и расстрелы. Уж они-то наверняка превзошли бы своих «дедов» из подвалов НКВД 20-30-х годов!

Но те, кто располагает более чем двумя извилинами, не могут не понимать, что доля оправдательных приговоров в России – 0,36%. А в Беларуси за первое полугодие 2018 года этот показатель опустился до 0,21%.

Удивительно! Насколько точно, безукоризненно работает обвинение. Ведь это абсолютный мировой рекорд, достойный занесения в Книгу рекордов Гиннеса. Нигде в мире такого нет. Даже в Зимбабве.

Нашумевшая несколько лет назад ситуация с расформированным впоследствии отделом «Дальний» в столице Татарстана, городе Казани, показала, что в пыточной у наших «славных» милиционеров, так и не превратившихся, несмотря ни на какие реформы, в полицейских, можно сознаться даже в убийстве президента США Кеннеди. И это настораживает.

Жить в стране, где приговор зачастую готов у судьи задолго до начала прений сторон — это ли не экстрим?

Но для исполнения смертного приговора в Беларуси не нужно всех этих условностей в виде допросов и судов, приговоров и общественного вожделения расправы не где-то в подвале на СИЗО № 1 на улице Володарского, в 20 метрах от входа в Национальный академический драматический театр имени М.Горького, а на лобном месте, с обязательным привлечением «законопослушных самаритян».

Еще в начале «нулевых» в Германию сбежал начальник группы по приведению в исполнение смертных приговоров, полковник внутренней службы Олег Николаевич Алкаев.

Оказавшись на просторах свободолюбивого Западного мира (отрекшегося от смертной казни после глубинного анализа нацистской практики 1940-х) бывший главный палач Всея Беларуси занялся раздачей интервью и написанием мемуаров, где он указал на существование в Республике Беларусь специализированных эскадронов смерти.

Речь о дислоцирующейся в окрестностях Минска бригаде № 3214. Её руководитель Дмитрий Павличенко «проявил себя» в дни бесследного исчезновения белорусских политиков в 1999 году. Вспомним бывшего министра внутренних дел Республики Беларусь Юрия Захаренко, экс-председателя белорусского Центризбиркома Виктора Гончара и бизнесмена Анатолия Красовского. Алкаев пишет, что руководитель бригады спецназначения Дмитрий Павличенко зачем-то брал по приказу свыше пистолет ПБ-9 (версия «ПМ» для спецопераций). Из этого оружия в стране приводят в исполнение смертные приговоры.

Брал и возвращал. После того, как «спецоперация была завершена». Сопоставив более чем странные факты временного изъятия «расстрельного пистолета» (не отстрелянного ни для одной пулегильзотеки мира!) с датами исчезновения неугодных власти, Алкаев проявил чудеса оперативности и дал дёру, понимая, что вскоре в этой удивительной игре он будет признан лишним. А тела пропавших так и не нашли.

Куда они делись? Большой вопрос. Ответ, наверное, узнаем нескоро.

Какой вывод напрашивается из всего сказанного? В сердцах и белорусов, и россиян, смертная казнь, безусловно, является эдаким триумфом безоговорочной справедливости. Ветхозаветная ценность «Око за око, зуб за зуб!» бередит разум добропорядочных граждан, жаждущих возмездия.

Но замечаем ли мы, что уже сегодня готовы аплодировать расправе над инакомыслящими, неугодными, мешающими нам верить в то, что мы живём в безукоризненно справедливых, ну, просто идеальных странах, где всё в порядке. В первую очередь, с властью. Ну и с правосудием, после попадания в тиски которого, вероятность вашего оправдания равно 0,21%?

Вопрос риторический.