Российская «Дрель». Будет ли бомба безопасной для гражданских
На днях стало известно о том, что арсенал ВКС России пополнит авиабомба ПБК-500У «Дрель», способная, как утверждается, исключить поражение гражданских объектов. Об этом агентству ТАСС сообщил исполнительный директор АО «НПК «Техмаш» Александр Кочкин.
Как пояснил топ-менеджер, такого важного эффекта удалось достичь благодаря разработке специального софта. В итоге боевые элементы ПБК-500У «запрограммированы на конкретные виды целей — бронетехнику, ракетные и артиллерийские установки, и полностью исключают наведение на гражданские объекты».
«Если поражающий элемент не сработал по заданной цели, он всё равно через определённое время самоликвидируется и не будет представлять опасности для населения после прекращения боевых действий», — подчеркнул Кочкин.
Новость, которую озвучил исполнительный директор «Техмаша», вызывает немало вполне разумных вопросов, хотя «Дрель» — действительно очень востребованное оружие в Воздушно-космических силах.
Планирующая бомба
«Дрель» — это полутонный боеприпас с кассетной боевой частью, которая состоит из 15 самоприцеливающихся суббоеприпасов. Бомба предназначена для сброса с военных самолётов разного типа с высот от 100 метров до 14 километров на скорости 700—1100 км/ч.
Её особенность заключается в том, что благодаря особой аэродинамической компоновке она после сброса может планировать от носителя на расстояние свыше 30 километров. Коррекция полёта осуществляется по ГЛОНАСС.
Такое оружие намного дешевле крылатых ракет воздушного базирования. Как утверждает разработчик, лётные и маневренные качества «Дрели» позволяют экипажу самолёта не сбрасывать бомбу над целью и не входить таким образом в зону ПВО неприятеля.
Однако, скорее всего, это не совсем так. Безопасность лётчиков сильно зависит от номенклатуры применяемых противником зенитных ракетных комплексов (ЗРК). Если враг вооружён ПЗРК или средствами ПВО ближнего радиуса, то поводов для опасений действительно нет.
Совсем другая ситуация, когда у противника имеются ЗРК среднего и дальнего радиуса действия. В таком случае его противовоздушная оборона представляет собой эшелонированную систему с зоной мониторинга на 400-600 километров и дальностью поражения до 150-250 километров. Кроме того, неприятель может применить средства радиоэлектронной борьбы, подавив сигналы ГЛОНАСС.
Имеющаяся в открытом доступе информация позволяет сделать вывод о том, что «Дрель» не предназначена для борьбы с высокотехнологичным противником (её применение будет попросту бесполезным). Зато бомба должна прекрасно справляться с поражением целей в условиях локального вооружённого конфликта.
После выстреливания поражающие элементы ПБК-500У спускаются на парашютах и наводятся на цели врага при помощи радарных и инфракрасных сенсоров. Считается, что суббоеприпасы «просверливают» броню и защитные укрепления, включая железобетонные сооружения. Помимо того, они могут уничтожать объекты, скрытые под землёй на глубине до трёх метров.
«Дрель» создавалась в ответ на появление у Соединённых Штатов целой линейки корректируемых авиабоеприпасов массой от 230 до 910 кг, оснащённых комплектом оборудования Joint Direct Attack Munition (JDAM) с навигацией GPS. Они могут планировать вплоть до 100 километров.
К сожалению, разработка ПБК-500У затянулась. Проект был запущен в 1990-е, несколько раз приостанавливался и по-прежнему не завершён. Ожидается, что наши ВКС всё же получат «Дрель» в 2022 году.
Минимизация рисков
Объявленная Александром Кочкиным информация о том, что ПБК-500У не будет поражать гражданских нуждается по меньшей мере в верификации. Проблема, которую он поднял, стоит необычайно остро и не уходит с повестки дня, несмотря на серьёзный научно-технический прогресс.
Только недавно от авиаудара ВВС США по объектам террористов в Кабуле погибло несколько мирных жителей, включая детей. За последние годы огромное количество жертв от атак с воздуха эксперты ООН зафиксировали в Йемене (2015-2016) и секторе Газа в период операции «Несокрушимая скала» (2014), в ходе которой погибли почти 1,5 тысячи мирных палестинцев.
Также, по данным ряда правозащитных организаций (например, Human Rights Watch), большое количество мирных жителей Сирии погибло от ударов ВВС правительственной армии и ВКС РФ.
Помимо гуманистического и морально-этического аспектов, гибель гражданских имеет политическое измерение — почти всегда она приводит к негативным репутационным последствиям.
Трагические инциденты служат поводами для различных спекуляций и обвинений в преднамеренных ударах по гражданским, хотя зачастую мирные люди гибнут из-за того, что террористы используют их инфраструктуру.
Конечно, есть и определённые исключения, но повторимся, что государство, которое ведёт боевые действия против бандформирований, априори не заинтересовано в расправе над мирным населением, тем более с воздуха.
Однако ситуация такова, что даже высокотехнологичное и высокоточное оружие воздушного базирования стран-членов НАТО и Израиля продолжает убивать мирное население.
Как в принципе можно гарантировать, что бомба или ракета смогут отличить гражданский объект от военного, особенно в условиях современных конфликтов, когда боевики часто используют в своих целях обычные автомобили (те же пикапы), размещают свои позиции в жилых домах, больницах, школах, детских садах?
Современные «умные боеприпасы» оснащены системами технического зрения. Это позволяет им распознавать и классифицировать объекты, в том числе по приоритетности поражения. Тем не менее, реальная обстановка на театре военных действий (ТВД) бывает намного сложнее. Где вероятность, что система определит гражданского в здании, по которому требуется нанести удар, или отличит настоящий автомат от муляжа?
Задача защиты гражданских от поражения с воздуха не может быть на 100% решена. Тем не менее, риск для мирного населения можно минимизировать прежде всего за счёт повышения эффективности разведки.
В частности, в условиях плотной городской застройки для выявления позиций противника уместно использовать средства радиотехнической разведки. Как правило, террористы ведут активный радиообмен — его несложно зафиксировать и сделать вывод о том, что в здании Nнаходится штаб или командный пункт.
Много информации позволяет получить прослушка и визуальная разведка непосредственно на местности, с камер наблюдения и БПЛА. Например, почти все эти меры позволили определить американцам дом, где проживал Усама бен Ладен. В мае 2011 года спецназ США его успешно ликвидировал.
Причём операция проводилась без 100-процентного понимания того, что в этом здании действительно террорист номер один. Американцев насторожили крупные размеры дома по сравнению с окружающими строениями и отсутствие подключения к телефонной сети и интернету. Стало понятно, что там проживает влиятельный человек, и он явно не хочет, чтобы его кто-то обнаружил.
Затем разведка определила всех жильцов дома и обратила внимание на мужчину, который по росту и телосложению очень похож на бен Ладена. Осечки не произошло — после операции американцы провели ДНК-тест и подтвердили личность убитого террориста.
Естественно, устранение бен Ладена — это особый случай, на который американцы не пожалели ресурсов. Возиться так с каждым боевиком или полевым командиром нереально. Однако, как показывает практика, именно качество разведывательной информации является ключевым залогом успеха на ТВД и помогает минимизировать риски для гражданских.
