Позиция Кремля и японская надежда. Вечное вращение солнца

Принятие поправки в Конституцию РФ о недопустимости отчуждения российских земель не на шутку озаботило японские власти, увидевшие в ней опасность планам отторжения в свою пользу Курильских островов.

Однако японское правительство, пытаясь изображать «хорошую мину при плохой игре», делает вид, что конституционное нововведение является-де «внутренним делом России» и к японо-российским переговорам о мирном договоре на условиях «возвращения северных территорий», как в Японии произвольно именуют российские южно-курильские острова, отношения не имеет.

Генеральный секретарь кабинета министров Японии Ёсихидэ Суга и министр иностранных дел Тосимицу Мотэги заявили, что Токио намерен продолжать соответствующие «плотные переговоры» с Москвой. При этом местные комментаторы убеждают японцев, что в поправку о территориях, чуть ли не ради Японии были внесены «исключения», допускающие изменение российской границы через процедуры «делимитации, демаркации и редемаркации». Хотя высокопоставленные представители МИД РФ заверяют, что российское правительство не ведет с японским правительством переговоров о границе.

Напомним недавнее выступление заместителя министра иностранных дел РФ Игоря Моргулова: «Что касается вопроса о принятых поправках в конституцию и их влияния на переговоры с Японией. Вы знаете, мы в своей работе с японскими партнерами всегда исходили из нерушимости наших границ.

Если вы обратили внимание, мы всегда в разговорах с Японией по мирному договору подчеркивали тезис о необходимости признания нашими японскими партнерами итогов Второй мировой войны в полном объеме, а значит, законности принадлежности южно-курильских островов Российской Федерации по итогам Второй мировой войны. Никаких изменений здесь, естественно, быть не может».

В отличие от не всегда хорошо подготовленных японских журналистов и политологов, берущихся комментировать сложившуюся ситуацию, профессор университета в префектуре Ниигата и руководитель ставящей своей целью «возвращение северных территорий» проправительственной организации «Совет по проблемам национальной безопасности» Сигэки Хакамада считается в Стране восходящего солнца опытным специалистом по России и японо-российским отношениям. А потому его мнение нередко публикуется в японских СМИ, правда, в последнее время в основном в правонационалистической, русофобской газете «Санкэй симбун».

Так вот в последней статье профессора в этом издании, озаглавленной «Приманка в виде поправок в Конституцию РФ и заключение мирного договора» ставится вопрос:

«Урегулирование проблемы северных территорий — это отчуждение российской земли или же демаркация границ?» И дается промежуточный ответ: «Сахалинская область рассудила, что это — отчуждение, и тут же установила на Кунашире памятную доску в честь поправок в Конституцию. Между тем демаркация означает, что Россия признает неопределенность государственных границ»

В известной степени профессор Хакамада прав. Если президент РФ Владимир Путин настоял на включении в «железобетонную», как предлагал актер Владимир Машков, поправку неких процедур изменения границ нашей страны, то в Токио вправе предположить, что это сделано, в том числе, и для Японии. Даже если это совсем не так.

В связи с этим надо заметить, что японский профессор позволяет себе вольно утверждаать, что президент Путин якобы признавал неопределенность японо-российской границы. Он пишет:

«Действительно, сам президент Путин до 2005 года говорил, что принадлежность четырех островов не определена, то есть границы не прочерчены. Следовательно, в соответствии с Иркутским заявлением 2001 года и «Планом действий» 2003 года, подписанными с японскими премьерами, глава России согласился с Токийской декларацией 1993 года, в которой сказано: «Решить проблему принадлежности четырех островов и заключить мирное соглашение»

Правда, он признает: «В сентябре 2005 года Путин неожиданно жестко подчеркнул: «Что касается переговорного процесса по четырем островам, то они находятся под суверенитетом Российской Федерации, это закреплено международным правом, это результаты Второй мировой войны, и в этой части мы ничего не собираемся обсуждать». И тут же профессор безапелляционно называет такую позицию «бесцеремонным искажением истории». В чем «искажение истории» не поясняется, видимо, потому, что ученый все же должен знать и, уверен, детально знает и о Ялтинском соглашении, и об условиях Потсдамской декларации, и об Акте о капитуляции, и о Сан-Францисском мирном договоре и, наконец, об Уставе ООН.

Что же касается «обещаний» японцам Ельцина, то тут требуется пояснение. Приводимая Хакамадой Токийская декларация 1993 года была подписана Б. Ельциным в момент, когда в центре Москвы еще пахло гарью пожара после расстрела из танков здания Верховного Совета РФ, в России не существовала представительная власть и, по сути, было приостановлено действие Конституции. Подписанная Ельциным декларация не рассматривалась и не одобрялась не только в российском парламенте, а вообще где бы то ни было, и потому ее легитимность весьма сомнительна. Хакамада же уже не первый раз упорно пытается утверждать: «Президент России (Ельцин – А.К.) признал, что эта декларация — соглашение, не требующее ратификации. Он подписался под тем, что это — важный договор».

Происходит это потому, что у японской стороны, кроме подписи Ельцина под выгодным им текстом, нет больше никаких зацепок для выдвижения требований о продолжении переговоров о «возвращении» российских островов.

Однако профессор Хакамада честнее тех называющих себя «специалистами по России» авторов, которые тщатся убедить японцев, что-де «еще не все потеряно». Он признает: «Для российской стороны даже частичный возврат северных территорий — это отчуждение. Более того, по новой Конституции Россия также бесцеремонно решила, что она отдает приоритет собственному Основному закону, а не международным соглашениям». Оставим на совести имеющего профессорское звание ученого слово «бесцеремонно». Почему-то он не укоряет США за то, что законодательство этого государства приоритетно следует своим законам, а от России требует обратного. Или это от того, что, находясь на положении вассала, Япония не вправе критиковать сюзерена?

Но есть в статье профессора Хакамада и моменты, с которыми можно согласиться. Он пишет: «…Россия постоянно повторяет, что она продолжит вести переговоры по мирному договору. Но что она собирается обсуждать? Как понимать противоречия России?»

Могу подтвердить это множеством примеров, когда МИД РФ заявляет: «Мы ведем с Японией переговоры о мирном договоре, а не об островах». Но тогда вслед за Хакамадой в который раз хочу и я спросить: «Что в условиях, когда японская сторона требует на переговорах только острова, Москва собирается обсуждать?». Тем более что премьер-министр Японии Синдзо Абэ фактически объяснил «другу Владимиру», что без Курил Японии никакой мирный договор с Россией не нужен.

Это тогда, когда Путин предложил «другу Синдзо» заключить мирный договор без предварительных условий.

Но вернемся к включенным в конституционную поправку по инициативе президента «исключениям» о делимитации и пр. Развеивая иллюзии, Хакамада «режет правду-матку»:

«Я толкую это так. Слова Путина о действиях по демаркации границ — это приманка для Японии. Другими словами, это — капкан, чтобы Япония бездумно пошла за Россией и начала сотрудничать с ней в экономической области и на международной арене. Когда я обсуждаю проблему мирного договора с российскими чиновниками и экспертами, они выражают опасения, что, если территориальную проблему урегулировать, Япония потеряет интерес к России»

Каковы же в сложившейся ситуации рекомендации профессора Хакамада своем правительству? Их можно свести к следующему. Во-первых, «необходимо прекращать экономическую деятельность (в России? – А.К.), и предпринимать другие действия». Во-вторых, «правительство и политики не должны забывать об объективности и перестать слышать (от русских - А.К.) только то, что хочется услышать».

В-третьих, учитывать, что «Кремль пришел к выводу, что поступал правильно, что надо и впредь вести себя жестче, чтобы добиться дальнейших уступок». И, в-четвертых, следует понять, что, «если в переговорах ставить сроки, твоя позиция ослабевает; необходимо подготовиться к тому, что территориальная проблема будет решаться десятилетиями, и преодолеть эти проблемные места».

В общем, ничего нового. Еще десять с лишним лет назад Хакамада призывал японцев к неустанной «борьбе за северные территории», даже если эта борьба займет целый век. Вот эти слова: «Если в настоящее время осуществление таких переговоров затруднительно, подобный план государственной важности можно отложить хоть на сто лет…».