От Древнего Рима до России. Октавиан Путин
В какой стране мы живем? Кто в ней правит?
Ответы на эти вопросы уже даны жизнью. И на днях были уточнены бывшим помощником президента РФ Владиславом Сурковым.
В интервью газете Financial Times он сопоставил Владимира Путина и основателя Римской империи Гая Юлия Цезаря - Октавиана Августа. Такого помпезного сравнения еще не удостаивались современные политики.
Октавиан, который превратил Рим в процветающую державу, по словам Суркова, сохранил все институты власти. И внешне там царила демократия. Однако при этом представители власти отчитывались перед одним человеком и подчинялись ему. Путин, как считает его бывший помощник, совместил демократию «с монархическим архетипом российского правления».
Но что тут нового? Николай II после изданного им манифеста в октябре 1905 года о даровании свобод совести, собраний, неприкосновенности личности, продолжал править по-прежнему - единолично. Все находилось под царевым оком – министерства, ведомства, Государственная дума.
Про Сталина и говорить нечего - все институты власти находились под его неусыпным контролем. Также было при Хрущеве и Брежневе. Фасад демократии скрывал тоталитаризм, впрочем, заметно размякший после сталинской диктатуры.
Так почему Сурков взял за образец весьма далекий от современности и России образ? Возможно, потому что в этом сравнении есть новизна и величие. Оно должно захватывать дух, проникаться счастьем обитания в нынешней эпохе. Но это - о патрициях, греющихся на солнце президентского величия. Плебеям же уготована участь значительно скромнее и, несомненно, труднее. Им следует забывать о трудностях, невзгодах, давлении власти.
Но Сурков этого не хочет этого видеть. Он, как живописец, захвачен картиной, которую создает: «Этот архетип работает. Он никуда не девается… В нем достаточно свободы и достаточно порядка».
Это при том, что экономика России слабеет, промышленность отстает. Жизнь россиян ухудшается, растет количество бедных. Количество запрещающих, карающих законов увеличивается. Оппозиция скошена, словно сорняк, уничтожаются ее последние ростки. Разномыслие угасает, все пышнее разгорается единомыслие.
Однако в этом Сурков видит благо: «Передозировка свободы смертельна для государства. Все, что является лекарством, может быть ядом. Все дело в дозировке».
Но не кажется ли ему, что «доктор» чересчур сильно сократил эту дозировку? И «больной» чувствует себя все хуже: бледнеет, стонет, прерывисто дышит. Молит дать другую вакцину. Ан, нет, говорят ему – побочные явления пройдут, температура спадет и наступит – нет, не улучшение: привыкание. К властным приказам и указам, воспринимаемым не только без ропота, но даже с удовольствием. А для этого нужно подавить – страхом, угрозами, тюрьмами, ссылками - умственный иммунитет, любой, даже безгласый протест. Как бы трудно, с надрывом не жилось.
Это и будет стабильность. Современный Октавиан Август будет править долго и спокойно.
Ныне государство твердо стоит на этом пути. Кажется, повеяло дымком от сталинской трубки, блеснуло стекло бериевского пенсне. Пройдут выборы в парламент, и новые-старые слуги народа бросятся с свежим усердием затягивать гайки на истертой государственной обшивке…
Сейчас Сурков вне Кремля, но, не исключено, его час снова пробьет. Ведь он уже был уволен с поста вице-премьера. Но то была не опала, а передышка. Его снова позвали во власть – помощником президента. Но через несколько лет опять удалили. Однако крест на нем не поставили.
Сурков, верно, и сейчас жаждет близости с Кремлем. И, возможно, прежде чем давать интервью Financial Times, обратился на самый верх – можно ли? Не будет ли вреда?
На это последовал благосклонный кивок.
… Гай Октавий Фурин был внучатым племенником Юлия Цезаря. Император, поскольку у него было своих законных детей, усыновил юношу, сделал своим наследником, дал свое имя. Вместо Гая Октавия Фурина появился Гай Юлий Цезарь Октавиан.
Вскоре Юлий Цезарь погиб, и Октавиан стал претендентом на власть. Но не он один – с ним соперничали многие, в том числе, известный полководец Марк Антоний. В той схватке Октавиан одолел всех. На заседании сената «благодарные граждане» объявили нового правителя «сыном Бога» и даровали дополнительное имя Август – то есть, священный. Полное его имя стало Гай Юлий Цезарь Октавиан Август.
При нем был сенат, но его решения никогда не расходились с мнением Октавиана. И на высокие посты назначали только тех, кого он рекомендовал. Лишь для того, чтобы они послушно выполняли его волю.
У диктатора был холодный ум и бесчувственное сердце. Он расправлялся с неугодными, казнил пленных. Их мертвые тела запрещал погребать, говоря: «Об этом позаботятся птицы!»
Он опасался заговоров и восстаний. Приказал убить юного Цезариона – сына Юлия Цезаря и Клеопатры. На всякий случай – в нем текла кровь легендарного родственника. Не пощадил Октавиан и отпрыска Марка Антония. «Не возвращаются только мертвые», - говорил император.
Жестокость не мешала Октавиану покровительствовать искусствам. Многие приближенные ему подражали. Имя одного из них – Гая Мецената, помогавшего поэтам, музыкантам, художникам, вошло в историю. Он не только приятельствовал с императором, но даже удерживал его от подписания многих смертных приговоров. Известны слова Мецената, обращенные к Октовиану: «Да полно же тебе, мясник»!»
Римский правитель был не слишком строгих правил. Но – лишь до прихода к власти. Став императором, начал чтить мораль и семейные ценности. Издавал законы против роскоши и распущенности, поощрял брак и деторождение, платил пособия многодетным семьям.
Распутников и блудниц неустанно карал. Не пощадил Октавиан даже собственную дочь Юлию, которая будучи замужем, окружила себя сонмом любовников. Она была сослана на маленький остров Пандатария. Император даже подумывал, не казнить ли ее…
Наказан был и знаменитый Овидий, отправленный в римскую «Сибирь» - в греческий городок Томы на побережье Понта Евксинского. С поэтом расправились внезапно: без суда, официального приговора - по личному распоряжению всесильного правителя. Все книги Овидия были изъяты из библиотек.
Относительно его высылки существуют разные версии. Сам Овидий считал, что причиной гнева Октавиана была его шутливая поэма «Искусство любви», которую император счел преступно безнравственной. Впрочем, сам он сочинение не читал. Однако нашелся какой-то интриган, враг стихотворца, угодливо указавший императору на поэму. И участь автора мигом была решена.
Но это все детали. При Октавиане, правившем более сорока лет, лет Рим был стабилен. Его правление римляне называли временем внутреннего мира и экономического благополучия.
Не было свободы, был повсеместный догляд, неугодных режиму заключали в тюрьмы, лишали жизни. Но безропотные жители были обеспечены благами – патриции большими, плебеи – малыми. Даже жизнь рабов стала легче.
Солдаты – те, кто служил в армии и распущенные по домам, получали пособие. Значительно расширилась торговля. Были созданы полицейские и пожарные силы – Бдительные Урбани и Городские когорты. Последние были созданы для борьбы с беспорядками. И, наконец, Рим украсился великолепными строениями. Октавиан с гордостью говорил, что «принял Рим кирпичным, а оставляет его мраморным»…
Вот таким был римский император. Наверное, для идеализации образа президента Сурков мог бы найти и другой образ – и лучше, наверное, из русской истории. Впрочем, подождите… Не предложил ли он своему бывшему шефу набор имен для сравнения с его личностью? А тот выбрал именно римского императора. Может, уловил какое-то сходство с собой?
