Кремлевский театр Иосифа Сталина
80 лет назад, в апреле 1941 года министр иностранных дел Японии Йосуке Мацуока прибыл в Москву на переговоры со Сталиным и Председателем Совета народных комиссаров СССР Вячеславом Молотовым.
Ситуация в Европе накалялась – все упорнее становились слухи о близости войны между Советским Союзом и Германией. Япония была союзницей Третьего рейха и могла выступить на стороне Берлина. Поэтому Сталин пытался сделать все возможное, чтобы удержать дальневосточных соседей от этого шага.
Это был уже второй визит японского министра в СССР. Первый состоялся в марте 1941 года. Мацуока добирался из Токио до Москвы целых одиннадцать дней. Он проехал всю Сибирь на поезде и был поражен ее бескрайними просторами. Японец неплохо изучил историю России и знал, сколько завоевателей нашли здесь свою гибель…
Японского министра принял Сталин. Он невозмутимо дымил трубкой, внимательно слушая рассказ гостя о Японии, ее традициях. Представители двух стран вели почти светскую беседу, но за вежливыми улыбками и беззаботными фразами скрывалось стремление изучить друг друга. Это было первое действие дипломатического спектакля. Главные события произошли после того, как Мацуока, побывав в Берлине и Риме, вернулся в Москву.
В столице Германии Мацуока принял коллега - министр иностранных дел Германии Иоахим фон Риббентроп. Затем состоялся разговор с Адольфом Гитлером. Он выглядел усталым и озабоченным – недавно узнал, что в Белграде произошел государственный переворот. Правительство прогерманского премьера Цветковича было свергнуто, и к власти пришли военные. Югославию охватили волнения - на демонстрациях жители страны выкрикивали лозунги, оскорбляющие Третий рейх и его властителя.
Гитлер отдал приказ разработать план военной операции против Югославии. Войны против этой страны и Греции станут последними для Германии перед нападением на СССР…
В беседе с японским министром Гитлер рассуждал о растущей военной мощи Третьего рейха, предрекал вермахту новые победы. Но - не стал говорить о подготовке к нападению на Россию. Фюрер был уверен, что сможет победить противника без помощи Японии. Но уже в ходе войны, когда вермахт натолкнулся мощное сопротивление Красной армии, Гитлер стал требовать от Токио ударить по России с востока…
Мацуока учтиво улыбался, слушая Гитлера, кивал и лишь изредка вставлял короткие реплики. Он тоже не собирался посвящать фюрера в стратегические планы Японии.
Затем Мацуока совершил вояж в Рим, где беседовал с Муссолини. Но это была, скорее, дипломатическая формальность. Мысленно японский министр был уже снова в Москве. Он ждал новой встречи с большевистским лидером не только с тревогой, но и интересом.
…8 апреля 1941 года поезд с японским министром застыл на перроне Белорусского вокзала. Ему предстояло провести в Москве почти неделю.
Для гостя была приготовлена солидная культурная программа – ему показали Москву - дворцы русских царей, памятники архитектуры, водили по музеям. Японец съездил в столь милый его сердцу Санкт-Петербург, который, впрочем, давно стал Ленинградом.
Он бывал в нашей стране еще при царе. Тогда Мацуока занимал пост секретаря посольства Страны Восходящего Солнца. Два года он жил в Санкт-Петербурге. Ходил в театры, бывал в музеях, бродил улицам и проспектам. Столица России произвела него неизгладимое впечатление своей красотой и величием. Мацуока часто вспоминал этот город, мечтал приехать сюда снова. И вот он опять здесь…
Один из вечеров Мацуока посвятил театру. Он посетил МХАТ, где давали «Три сестры» по Чехову, и японец имел счастье лицезреть искусство артистов, взращенных гениальным Станиславским. В спектакле, поставленном Немировичем-Данченко, играли Тарасова, Ливанов, Хмелев, Степанова и другие великие лицедеи…
День шел за днем, приближался день отъезда, но Сталин не звал Мацуока к себе. Японец встречался со своим советским коллегой – Молотовым, но никакого толку от этих разговоров не было.
Только в последний день своего визита, 13 апреля, Мацуока был приглашен в Кремль к Сталину. Времени уже не оставалось, и гость решил действовать решительно. Он сам предложил советскому руководителю заключить пакт о нейтралитете!
Сталин изобразил удивление. Улыбнулся, сделал паузу. Переспросил – действительно ли господин министр этого хочет. Мацуока радостно подтвердил – да! Накануне он связался с Токио, высказал свои соображения и сообщил план действий. Премьер-министр Фумимаро Коноэ одобрил его план. Впрочем, об этом они много говорили перед поездкой в русскую столицу.
Сталин сказал, что, конечно, он готов подписать пакт, но «только ради уважаемого гостя». Как будто оказывал личную услугу. На самом же деле соглашение позарез нужно было ему. Сталин знал, что война с Германией неотвратима. Разведчики из разных стран завалили его донесениями о концентрации немецких войск на западных границах СССР. И Сталин очень опасался еще одного удара – со стороны Японии.
Случай с Мацуока - очередной блестящий спектакль кремлевского театра одного актера. Впрочем, это не совсем верно. Актеров было два – Мацуока наверняка понял замысел Сталина и охотно подыграл ему. Японец не хотел втягивать свою страну в войну с Россией, которая грозила непредсказуемыми последствиями…
Все документы были моментально оформлены, скреплены подписями министров иностранных дел и печатями. Представители двух стран облегченно вздохнули, засверкали улыбками. А в кабинете Молотова кремлевская челядь торопливо накрывала стол для банкета.
Во время застолья Сталин и Мацуока окончательно «подружились». Разумеется, этому изрядно поспособствовал алкоголь. Японец, привыкший пить мало и крошечными рюмочками, был вынужден принять русские темпы. Тосты произносились один за другим, опорожненные бутылки немедленно заменялись новыми. В общем, Мацуока не устоял, причем в прямом смысле.
Привожу фрагмент из книги Феликса Чуева «Сто бесед с Молотовым»: «Показывали по телевидению, как вы со Сталиным в 1941 году принимали Мацуоку. Сталин пьет шампанское и на него смотрит. А вы стоите с бокалом и улыбаетесь. Мацуока Сталина под руку взял…
- Тот уже выпил много. Журналисты заставили. Дело шло к войне. Это в моем кабинете. Народу много было…
- Говорят, вы с Мацуокой пели «Шумел камыш…», когда его провожали в 1941 году?»
- Было, было дело… Да, он еле стоял на ногах на вокзале…»
Разумеется, граждане СССР не знали подробностей переговоров, в том числе, пикантных деталей. Для них было приготовлено сухое, официальное сообщение ТАСС, которое было опубликовано в «Правде»:
«В результате переговоров, происходивших в течение последних дней в Москве между Председателем Совнаркома СССР и Народным Комиссаром иностранных дел тов. В.М. Молотовым и министром иностранных дел Японии г-ном Иосуке Мацуока, 13 апреля подписан Пакт о нейтралитете между Советским Союзом и Японией, а также Декларация о взаимном уважении территориальной целостности и неприкосновенности границ Монгольской Народной Республики и Манчжоу-Го. В переговорах принимали участие тов. Сталин, а со стороны Японии - Японский посол в Москве г-н Татекава».
Еще одна цитата – снова из книги «Сто сорок бесед с Молотовым». Он вспоминал: «В завершение его визита Сталин сделал один жест, на который весь мир обратил внимание: сам приехал на вокзал проводить японского министра. Этого не ожидал никто, потому что Сталин никогда никого не встречал и не провожал. Японцы, да и немцы, были потрясены. Поезд задержали на час. Мы со Сталиным крепко напоили Мацуоку и чуть ли не внесли его в вагон. Эти проводы стоили того, что Япония не стала с нами воевать».
Сталин был в отличном настроении. Он ходил по перрону Ярославского вокзала, пожимал руки не только дипломатам и военным, но и железнодорожникам и пассажирам. На прощанье он несколько раз обнял Мацуоку. Потом довольно рассмеялся:
«Мы азиаты, а азиаты должны держаться вместе!» Сталин нашел глазами военного атташе Германии Ганса Кребса и сказал – то ли вопросительно, то ли утвердительно: «Но и с вами мы должны оставаться друзьями…»
Мацуока несколько раз входил в вагон, потом снова выходил на перрон – еще раз обняться и попрощаться с гостеприимными хозяевами. Наконец, его успокоили, он расположился в купе, и с радостной улыбкой приник к окну. Паровоз дал длинный гудок, и Транссибирский экспресс двинулся в далекий путь.
По пути Мацуока дал несколько телеграмм – в газету «Правда», Молотову и «своему новому другу» Сталину. Вот фрагмент из этого послания:
«…Прошу разрешить мне заверить Вас, что я уношу с собой самые приятные воспоминания о своем временном, явившимся наиболее долгим в течение моей нынешней поездки, пребывании в Вашей великой стране, где я был удостоен сердечного приема, и где я с восторгом и пониманием увидел прогресс, достигнутый в жизни народов СССР. Сцена нецеремонных, но сердечных, поздравлений по случаю подписания Пакта останется, без сомнения, одним из счастливейших моментов моей жизни…»
Гитлер рвал и метал. Он не ждал такого коварства от союзника. В Москве же царила эйфория. Теперь СССР – Москва избегала войны на два фронта. Но японцам ничего не стоило разорвать соглашение, если бы они были уверены в своем немецком союзнике. Но даже громкие победы Гитлера летом и осенью 1941 года не убедили потомков самураев, что они приведут вермахт к триумфу.
Действия Мацуока на переговорах в Москве вызвали разноречивые оценки в Японии. В июле 1941 года кабинет премьер-министра Коноэ ушел в отставку. Покинул свой пост и «друг Сталина».
В 1945 году Мацуока был арестован американцами и предан суду Международного военного трибунала для Дальнего Востока. Но до окончания процесса экс-министр не дожил…
В ходе войны с СССР Гитлер так и не заставил своих союзников навалиться на СССР с востока. Японцы опасались мощного русского кулака, силу которого почувствовали в боях на Халхин-Голе в 1939 году. К тому же, у них были другие заботы – шла напряженная война с США и Великобританией на суше и на море.
Япония не нарушила пакт о нейтралитете. Советский Союз тоже был верен соглашению. Но – лишь до августа 1945 года. Согласно договоренностям, заключенным на саммите в Ялте между главами трех держав, СССР обязался вступить в войну с Японией через 2–3 месяца после капитуляции Германии. В качестве награды Москва получала южную часть полуострова Сахалин и Курильские острова.
…Советская армия силами трех фронтов обрушилась на Квантунскую армию. У Японии, до предела изнуренной войной, не было никаких шансов выстоять против огромной группировки советских войск, обладавшей мощным вооружением и имевшей неисчислимые резервы.
Война продолжалась меньше месяца. 2 сентября 1945 года грохот литавр предварил выступление Сталина, сообщившего о победоносном окончании сражений на Дальнем Востоке:
«Сегодня государственные и военные представители Японии подписали акт безоговорочной капитуляции. Разбитая наголову на морях и на суше и окруженная со всех сторон вооруженными силами Объединенных наций, Япония признала себя побежденной и сложила оружие…»
