«Мы исходим из того, что он это совершил»

Зураб Кекелидзе. Фото: Григорий Сысоев / РИА Новости, архив

И.о. директора Центра судебной медицины имени Сербского Зураб Кекелидзе ответил на вопросы об экспертизе Михаила Косенко и похвалил больничное питание за 150 рублей в день

22 октября, 2013 17:28

5 мин

Вопрос об адекватности судебно-психиатрической экспертизы осужденного по «болотному делу» инвалида Михаила Косенко будет поставлен перед этическим комитетом Всероссийского общества психиатров. Об этом на пресс-конференции во вторник сообщил главный психиатр Министерства здравоохранения России, и.о. директора Центра социальной и судебной психиатрии им. В.П. Сербского Зураб Кекелидзе. Он не сомневается в том, что комитет согласится с выводами врачей из Центра Сербского. Как сообщил Кекелидзе, Михаила Косенко отправят на принудительное лечение в психиатрическую больницу №5.

На пресс-конференции Зураб Кекелидзе дал свою оценку экспертизе фигуранта «болотного дела» Михаила Косенко, которого 8 октября судья Замоскворецкого суда Людмила Москаленко признала виновным в участии в массовых беспорядках (часть 1 статьи 212 УК) и в применении насилия, опасного для жизни сотрудника полиции (часть 2 статьи 318 УК). Именно на основании экспертизы из Центра Сербского Москаленко освободила Косенко от уголовного наказания и направила его на принудительное лечение в стационар общего типа.

Врачи, проводившие экспертизу Михаила Косенко в июле 2012 года, пришли к выводу о том, что он страдает не «вялотекущей шизофренией» (такой диагноз ему был поставлен в 2001 году), а «хроническим психическим расстройством в форме параноидной шизофрении». Они заключили, что Косенко не может «осознавать фактический характер и общественную опасность своих действий».

«Косенко М.А. представляет опасность для себя и окружающих лиц, он нуждается в направлении на принудительное лечение в психиатрический стационар общего типа», — сказано в заключении экспертов, приобщенному к материалам уголовного дела.

На пресс-конференции Кекелидзе защищал мнение своих подчиненных и попытался доказать журналистам состоятельность их заключения.

Многие критики дела Косенко говорили о том, что для объективного решения экспертиза должна была быть стационарной. Кекелидзе же заявил, что решение о необходимости проведения судебно-психиатрической экспертизы принимает следствие или суд (в том случае, если расследование уже завершено). Они же определяют, какой будет эта экспертиза — стационарной или амбулаторной.

Таким образом, ответственность за то, что экспертиза Косенко была только амбулаторной, Кекелидзе возложил на следователя Елену Пымырзину, которая вела дело Михаила Косенко.

Психиатр рассказал, что по закону срок амбулаторной экспертизы не может превышать 20 дней, за это время каждый из комиссии врачей должен подробно изучить медицинские документы обследуемого и документы из уголовного дела, переданные следователем. Затем врачи общаются с фигурантом дела. Еще некоторое время уходит на составление самого текста заключения: «Считается, десять дней», — уточнил срок Кекелидзе.

«Производство экспертизы начато 23.07.2012 г., окончено 24.07.2012 г.», — говорится в тексте заключения экспертов из Центра Сербского, которое было приложено к делу Косенко. На вопрос корреспондента «Русской планеты» о том, следует ли из этого, что на изучение всех документов и опрос Косенко у экспертов ушло только два дня, Зураб Кекелидзе ответить затруднился.

Он предположил, что речь идет исключительно о времени общения с Косенко.

Само заключение датировано 24 июля 2012 года: получается, что на составление текста эксперты потратили всего один день.

«Возможно, они написали его в тот же день. Чем яснее дело для экспертов, тем, наверное, они пишут быстрее», — заключил главный психиатр России.

Он подчеркнул, что во время составления заключения эксперты опираются на описание событий, предоставленное им следствием. Согласно закону, переданные им материалы дела они принимают за истину.

— Мы не вправе сомневаться, так это или не так, совершал он преступление или нет, — говорит Зураб Кекелидзе.

Михаил Косенко (в центре) в Замоскворецком суде, 2 октября 2013 года. Фото: Дмитрий Лебедев / Коммерсантъ

Михаил Косенко в Замоскворецком суде, 2 октября 2013 года. Фото: Дмитрий Лебедев / Коммерсантъ

«Мы не рассматриваем, является дело политическим или нет: если мы это будем рассматривать, мы будем вовлечены в политику. А мое принципиальное мнение – что психиатры не могут участвовать в политике. Любое дело, которое к нам поступает, — вот по нему мы и работаем», — позже уточнил он.

Зураб Кекелидзе рассказал, что диагноз «параноидная шизофрения» эксперты поставили в первую очередь на основе медицинских документов Михаила Косенко, который более десяти лет наблюдался в психоневролгическом диспансере. В 2001 году Косенко лежал в психиатрической больнице №14, где ему назначали не только такие лекарства как «сонапакс» и «золофт», но также «аминазин» и «рисполепт». По словам Кекелидзе, последние очень редко используются при лечении шизотипического расстройства (так сейчас называется заболевание, которое раньше считалось вялотекущей шизофренией).

В медицинской карте из 14-й больницы указано, что больной поступил туда после того, как занимался «переплавкой свинца» у себя дома и стал испытывать постоянное ощущение, что все вокруг «отравлено свинцом». После выписки Косенко он иногда продолжал жаловаться на то, что «все заражено свинцом: по словам Кекелидзе, этот факт отражен в медицинской карте амбулаторного больного из ПНД №18, где наблюдался Косенко.

Во время допросов сестры и матери Косенко те рассказывали, что Михаил порой говорил, что за ним «следят» через телефонную розетку, что «радиопередача замышляет что-то плохое», что «гудящие машины отравляют свинцом» и что он разговаривал сам с собой «разными голосами» и «вел диалог голосами двух личностей». По словам Кекелидзе, сестра Михаила Ксения Косенко подтверждала, что у ее брата были эти «голоса» и что он дотрагивался до дверных ручек через салфетку.

Эта информация дает полные основания говорить о том, что в случае Михаила Косенко шизотипическое расстройство перешло в параноидную шизофрению, уверен Зураб Кекелидзе.

По его словам, подобное ухудшение состояния наблюдается примерно у 20% больных шизотипическим расстройством.

«Что касается социальной опасности Косенко, то чем она определяется? Еще раз: мы исходим из того, что он это совершил: ударил (полицейского) по крайней мере один раз. Он опасен тем, что наносит удар представителю правоохранительных органов? Как закон определяет, это опасно для общества. Теперь, он опасен для себя самого? Да, опасен, потому что он не осознает, что если он это… то ему грозит заключение до десяти лет? Нет, не понимает», — так разъяснил Кекелидзе вывозы экспертов о том, что Михаил Косенко «представляет опасность для себя и окружающих».

Он добавил, что назначить Косенко амбулаторное принудительное лечение было невозможно в соответствии с неким «методическим письмом», где указано, в каких случаях его необходимо назначать.

То, что вина Михаила Косенко была доказана, вызывает большие сомнения. К частности, одним из основных доказательств обвинения по делу был видеоролик, на котором можно рассмотреть, как перед цепочкой демонстрантов мужчина с бородкой и в белой рубашке держит за голову склоненного омоновца.

За спиной этого мужчины стоит Косенко, который правой рукой как будто придерживает омоновца за одежду. При этом никакого удара, который якобы нанес бойцу ОМОНа Михаил Косенко, не видно.

Как утверждает Зураб Кекелидзе, суд был вправе сам решать, на какую экспертизу ему опираться. И судья может привлечь к рассмотрению дела любого эксперта, в том числе независимых экспертов из негосударственных учреждений. Во время рассмотрения дела Косенко его адвокаты подавали ходатайства о проведении повторной экспертизы, однако судья Людмила Москаленко им отказала.

Московская областная психиатрическая больница №5. Фото: пресс-службы больницы

Московская областная психиатрическая больница №5. Фото: пресс-служба больницы

Поскольку решение суда по делу Михаила Косенко вызвало широкий резонанс и Центр Сербского обвиняют в том, что он, как и в прежние времена, практикует карательную психиатрию, специалисты оттуда решили обратиться в этический комитет Всероссийского общества психиатров, поделился с журналистами Кекелидзе.

«Мы представляем все документы, которые они просили. Мы это сделали потому, что там мы сможем судить профессионально о том, что было», — сказал он.

Также Кекелидзе рассказал, что Михаил Косенко будет направлен на принудительное лечение в психиатрическую больницу №5.

«Это больница хорошая… Я про питание могу сказать: питание там хорошее. Почему-то мне запомнилось, что там на каждого больного приходится, если я не ошибаюсь, 150 рублей (в день). И это, так скажем, более чем достаточно»,

— уверен Кекелидзе.

Московская психиатрическая больница №5 находится в 50 километрах от Москвы, в селе Троицкое Чеховского района. В конце 2010 года ее посетили сотрудники Независимой психиатрической ассоциации России (НПА) совместно с представителями аппарата уполномоченного по правам человека Москвы, которые были обеспокоены большим количеством жалоб от пациентов больницы и их родственников. Как утверждали члены НПА, жалобы на эту больницу приходили в течение многих лет.

Как отмечалось в отчете психиатров, психбольница рассчитана на две тысячи коек, из которых 1540 предназначены для принудительного лечения в стационаре специализированного типа. Для стационара общего типа, в который попадет Косенко, в больнице есть 420 коек. Практически никакой разницы между стационарами психиатры не заметили, несмотря на то, что «это два разных вида принудительного лечения».

Как сказано в отчете, пребывающие в общем стационаре пациенты ограничиваются в свободе ровно так же, как и пациенты из специализированного стационара.

«Практически никакой психотерапевтической или психокоррекционной работы в больнице не ведется, что значительно затрудняет пациентам возвращение в обычную жизнь, поскольку за длительное время нахождения в условиях изоляции они существенно дезадаптируются», — отмечали эксперты. В отчете также говорилось об отделении «интенсивной терапии», куда периодически попадают и больные из стационара общего типа. Согласно выводам проверки, в больнице нарушаются нормы площади для пациентов — вместо 7,5 квадратных метров одному больному выделено лишь 3,5 квадратного метра.