Беларусь, которую мы потеряли
На следующий день после похорон Андрея Зельцера у дома, где он был убит, работало целых 8 дворников, усердно убиравших листья с испуганным выражением лица. Цветы, принесенные к дому человека, которого протестная часть белорусского общества за прошедшие девять дней окрестила национальным героем, убрали накануне.
Белорусская власть девять дней не отдавала матери Зельцера тело сына. За это время народ почти уверовал в то, что пули карателей из КГБ не настигли Андрея, что он успел выскочить в окно своей квартиры, расположенной не выше второго этажа, скрылся, а Лукашенко, чтобы не терять лицо, объявил его мертвым.
Надежды умерли позавчера, когда в соцсетях появилось сообщение о месте и времени прощании с Андреем. Лесное кладбище. 15.30. 6 октября.
В этой истории белорусская власть не просто в очередной раз пробила дно. Лукашенко, действительно, перешел в глазах собственного общества красную черту, от природного бессилия и злобы начав воевать с покойником.
Пропагандисты БТ поносили убитого и его близких последними словами. Бывший военачальник, а ныне депутат, Олег Белоконев с прямолинейностью раннего Путина предложил мочить в сортире оппозиционеров из расчета сто за одного убитого бойца. Тех, кто проявлял толику сочувствия к Зельцеру и не хотел рыдать в голос по убитому бойцу «Альфы», Лукашенко предупредил:
«На Окрестина свободно»
На девятый день тело, всё-таки, отдали матери (жена, разумеется, в тюрьме). Убитая горем женщина хотела похоронить сына по-человечески и устроить прощание. Родственники обзванивали ритуальные залы. Ни в одном из них не разрешили привезти гроб с телом человека, который еще вчера был достойным членом общества, высокооплачиваемым специалистом успешной компании и примерным семьянином. Побоялись или запретили? Вопрос.
На кладбище, у которого стояли характерные микроавтобусы с гэбьём, Зельцера привезли прямо из морга.
Более ста человек пришли с ним проститься, несмотря на страх быть задержанными прямо на похоронах. И вот тут опричнине Лукашенко можно сказать спасибо.
Вместе с Зельцером никого из пришедших проститься в землю не закопали. И по нашим данным никто не был схвачен. А могли бы. Ведь этот парень, с оружием в руках защищавший свой дом от сотрудников белорусского КГБ, был без суда признан лукашенковским режимом особо опасным преступником, экстремистом и террористом.
Качественно иначе поступили с теми, кто осмелился посочувствовать его семье в социальных сетях или осудить действия силовиков, штурмовавших квартиру Зельцера. Все эти люди были выявлены, арестованы и отправлены в изолятор на Окрестина. Как и обещал так называемый президент. Конечно же, не обошлось без извинений на камеру в лучшей из восточных традиций.
Вот они. На коленях. С наклеенными на лоб символами оппозиции, когда-то являвшимися государственными гербом и флагом страны, или с нынешней госсимволикой. Рыдающие, сломленные, умоляющие отпустить.
Имя их неизвестно. А подвиг? Бессмертен. Он заключается в наличии собственного мнения, отличного от мнения узурпатора. За это сейчас сажают. Сегодня в Беларуси это поступок, на который решаются лишь герои.
В том, что их много, мы могли убедиться, глядя на реки и моря людей на улицах Минска. Прошлый год доказал, что белорусский режим, в отличие от российского, держится исключительно на штыках. А на них, как известно, долго не усидишь.
В Кремле не могут это не понимать, поддерживая Лукашенко из страха. Чего боимся? Потерять последнего союзника в западном направлении, обрести танки НАТО, которые, по мнению наших ура-патриотов, будут стоять в ста километрах от Смоленска, если Беларусь примет европейский вектор развития.
Но что значит потерять страну? Это значит потерять уважение тех людей, которые ее населяют. Так было с Чехией после Пражской весны 1968 года. Нелегко уважать тех, кто врывается на улочки твоего города на танке, чтобы спасать тебя от тебя же.
Уважение молодого поколения белорусов Россия теряет настолько стремительно, что само слово «Россия» на улицах Минска можно услышать крайне редко. Чаще слышно презрительное «Рашка».
В эти осенние дни у нас был отличный шанс обрести симпатии братьев-белорусов вновь. Да, речь об истории корреспондента «Комсомольской правды» Геннадии Можейко. Давайте поставим в ней не точку, а «трагическое многоточие».
Можейко, будучи дежурным выпускающим редактором в день перестрелки посмел процитировать на сайте белорусского филиала «Комсомолки» слова одноклассницы Зельцера.
Девушка помянула убитого Андрея добрым словом, оказавшимся для белорусского режима хуже красной тряпки. И понеслось. Министерство информации Республики Беларусь заблокировало сайт белорусской «Комсомолки».
Юридически «КП в Белоруссии» — это белорусская компания, но работает она по «российской франшизе», а по факту является структурным подразделением российской «Комсомольской правды».
«КП в Беларуси» —последнее негосударственное печатное издание, где изредка появлялись раздражающие Александра Лукашенко статьи (например, фото мирных людей, изувеченных спецназом в августе 2020 года).
На блокировку сайта «Комсомолки» отреагировал сам Песков (читай — Путин). Отвечая на вопрос о блокировке сайта, заданный одним из журналистов кремлевского пула 1 октября 2021 года, пресс-секретарь президента России сказал:
- Да, мы не согласны категорически с этим. Не согласны. Мы считаем, что, безусловно, это идет в нарушение принципов свободы СМИ. И, конечно, мы бы ожидали от белорусской стороны все-таки обеспечения условий для работы наших СМИ на территории Беларуси.
В ответ Александр Григорьевич Лукашенко показал Кремлю, как его спецслужбы умеют работать на территории России. Он выкрал бежавшего в Москву журналиста Геннадия Можейко под носом у ФСБ, посадил в изолятор на Окрестина, через 72 часа предъявил обвинение в разжигании социальной розни и оскорблении представителя власти и отправил до суда в СИЗО г. Жодино.
Не сделал Лукашенко только одного. Не вызвал всех своих пропагандистов и не показал, как он демонстративно вытирает перед входом в свой просторный кабинет ноги о коврик с надписью «Россия».
Кстати, о России. Как известно, у нас было три президента. Ельцин, Путин, Медведев и опять Путин.
Ельцин после задержания Шеремета запретил принимать самолет Лукашенко в России, пока диктатор не отпустит журналиста, показавшего 25 лет назад в своем репортаже «прозрачность границ» Беларуси и Литвы.
Дмитрий Медведев 11 лет назад произнес свой исторический спич в адрес Александра Григорьевича, объяснив ему, за чей счет построено «белорусское экономическое чудо. Дмитрий Анатольевич заявил о том, что Лукашенко не придерживается элементарных человеческих приличий, назвал его поведение бесчестным, посоветовал прекратить тиражировать истеричные антироссийские сюжеты на БТ и предложил разобраться с тем, куда в 1999 году подевались бесследно исчезнувшие белорусские политики — Юрий Захаренко, Виктор Гончар и Анатолий Красовский.
Резюмировал Дмитрий Медведев свое разгромное выступление так:
«Мы хотим, чтобы наши (прим. белорусские и российские) граждане жили не в страхе, а в атмосфере свободы, демократии и справедливости. Мы готовы идти этим путем вместе с нашими белорусскими друзьями.
Шли годы. Смеркалось. Спустя много лет стало совершенно очевидно, что «друзья» пошли другим путем. Граждане обеих стран, сболтнувшие лишнее в соцсетях, могут быть уверены, что к ним вскоре постучит в двери кувалдой хороший парень, спецназовец, за пост о котором в Беларуси или за брошенный в его сторону бумажный стаканчик в России ты имеешь шанс получить клеймо уголовника на всю жизнь.
Российский народ к такого рода перспективе в основной своей массе равнодушен. Белорусы явно не хотят жить в атмосфере страха и террора, что и продемонстрировали в прошлом году.
Если раньше белорусские спецслужбы хозяйничали в Беларуси, а российские — в России, то в последние годы белорусское КГБ чувствует себя в России, как дома, похищая на территории России белорусских граждан и уволакивая их в пыточные Республики Беларусь.
Была надежда, что похищение Геннадия Можейко на территории России вызовет гневную реакцию Владимира Владимировича. Однако происходящее сейчас очень красноречиво говорит о том, что дружба с Александром Григорьевичем (еще раз — последним другом в западном направлении), как и установление дипломатических отношения с террористами из запрещенной в России организации «Талибан» для нас куда важнее, чем какой-то там Можейко, Зельцер и сотни измордованных в казематах белорусского КГБ белорусов.
Нам, с нашими имперскими амбициями, важнее подписание дорожных карт Союзного государства, о существовании которого знает в России не каждый, чем развязанный в Беларуси террор, который является «внутренним делом Беларуси» и даже противозаконная работа белорусского КГБ в нашей стране.
Можейко вывезли, и он, безусловно, «присядет», как сидят сегодня все пытавшиеся быть независимыми белорусские журналисты Tut.by, «Нашай Нiвы» и других независимых изданий. А как насчет российских СМИ?
Позавчера на сайте «Комсомолки» появилось уведомление о закрытии белорусского филиала. Была маленькая надежда, что сейчас мы увидим насупленные брови Владимира Владимировича и грянет гром.
Не увидели. Не грянул. Решение о закрытии филиала «уважаемого и авторитетного в России издания» было названо Песковым «единственно правильным». Это прямо говорит о том, что Лукашенко позволено до поры вытирать о российские авторитеты свои натруженные крестьянские ноги.
В конце концов, «мы один народ». Почему бы не позволить? Но есть маленький нюанс. Лукашенко не вечен. Рано или поздно он обретет «Нирвану». А белорусский народ, который пытали и мучили за российский счет, при поддержке спецназа ФСИН, останется. И вот здесь мы, русские, сильно рискуем, как герои культового фильма Алексея Балабанова, произнеся в адрес любого белоруса «Брат!».
Глядишь, вспомнив, как мы рьяно поддерживали диктатора, посылая ему безвозвратные кредиты, обеспечивали информационную и даже силовую поддержку, белорус обернется, улыбнется и скажет
«Не брат ты мне», - и дальше по тексту.
Нехорошая будет история.
