Армейский резерв. Почему России нужно увеличить численность ВС?
Отсутствие конкретных официальных заявлений, связанных с задачей и замыслом спецоперации ВС РФ на Украине, порождает массу вполне оправданных вопросов. Они касаются как текущего характера боевых действий, так и будущего военного и политического присутствия на Украине, которое априори необходимо для контроля за «денацификацией» и «демилитаризацией».
В сложившейся ситуации очень многое будет зависеть от того, насколько решительно станет действовать российская элита. Учитывая противоречивые сигналы, которые наблюдаются в ходе переговорного процесса между представителями Москвы и Киева, на сегодняшний день трудно сказать, появилось ли в Кремле осознание того, что 24 февраля Россия перешла Рубикон и теперь обязана полностью перестроить Украину.
Как бы ни сложились обстоятельства, руководство РФ не должно подписывать подобие «Хасавьюрта-2» или «Минска-3». Если мир не будет заключён на условиях полного демонтажа прежней украинской государственности, то наша страна неизбежно получит у своих границ новый гнойник. Чтобы этого не произошло, помимо трезвого ума и воли, нужны ещё успехи в боевых действиях.
В обход канонов
Главной чертой спецоперации стало использование Москвой относительно небольшого количества вооружённых формирований.
Минобороны РФ официально не раскрывает численность задействованных на Украине войск, но, по данным американской разведки, в соседней стране сосредоточены порядка 150-200 тысяч человек. С учётом штатной численности ВСУ и мобилизованного населения российской группировке противостоят около полумиллиона человек.
Тем временем каноны военной науки требуют от наступающей стороны достижения трёхкратного преимущества в живой силе и технике, по крайней мере, на направлениях главных ударов. В случае умелых оперативных действий оно позволяет осуществлять рассечение и окружение крупных сил противника, а также достаточно быстрыми темпами продвигаться в глубину обороны.
Можно ли пренебрегать этим написанным кровью правилом? Эксперты считают, что такой риск оправдан в войне с немотивированным и плохообученным противником и при подавляющем техническом преимуществе наступающих. Расчёт здесь делается на эффект неожиданности, деморализацию обороняющихся, массовое дезертирство и капитуляцию.
Необходимо откровенно сказать, что ничего из вышеперечисленного на Украине не наблюдается.
Безусловно, российская армия лучше оснащена и обладает преимуществом в плане оперативной подготовки. Большое значение имеют ракетные удары по военной инфраструктуре ВСУ, которые лишают украинскую армию огромного количества материальных ресурсов и возможностей их восполнить. Это истощение неизбежно крайне негативно отразится на боеспособности ВСУ.
Однако скромное количество введённых на Украине войск объективно мешают ВС РФ не только уверенно двигаться вперёд, но и хорошо прикрывать тылы.
Скорее всего, военнослужащих не хватает даже на поддержание порядка на освобождённых территориях. Об этом свидетельствуют продолжающиеся там нападения на пророссийских активистов, грабежи мирного населения и акты мародёрства.
Отсутствие военного контроля за освобождёнными территориями, комендатур и новых военно-гражданских администраций — это не только губительный для мирного населения социально-экономический и криминальный хаос. Это неприкрытый тыл нашей армии, досадный проигрыш в пресловутой битве за умы и сердца.
Невозможно игнорировать и неясную ситуацию с оставленными в тылу крупными городами с достаточно мощными гарнизонами — Сумы, Чернигов, Одесса, Днепропетровск. Неясная ситуация для российских войск сложилась в полностью русскоязычном Харькове, где было оказано очень серьёзное сопротивление.
Странным образом развивались и продолжают развиваться события в Донбассе, где сконцентрированы около трети наиболее подготовленных и боеспособных частей ВСУ и Нацгвардии.
Спустя месяц после старта спецоперации российской армии и ополчению так и не удалось полностью окружить все украинские группировки. Единственный крупный на сегодняшний успех наземных сил — это блокада Мариуполя. Но за него завязались ожесточённые бои, которые, по всей видимости, будут продолжаться ещё одну-две недели.
Определённую надежду даёт сейчас недавнее взятие Изюма. Овладение этим населённым пунктом позволяет выйти на оперативный простор для удара в тыл соединениям ВСУ в Славянске, Краматорске и в других городах ДНР. Если развить этот успех, то удастся наконец-то полностью окружить, а потом рассечь все соединения ООС (Операции объединённых сил).
Нужны мотивированные мужчины
Руководство РФ демонстративно отказалось от привлечения к спецоперации срочников, но данное решение не выглядит адекватным с военной точки зрения.
Призывников в армии РФ порядка 30% личного состава. Они по-прежнему составляют основу мотострелковых подразделений, которые в ходе спецоперации можно было бы привлекать для выполнения задач в тылу и для поддержания правопорядка на освобождённых территориях.
Как бы это ни звучало цинично, особенно после двух кровопролитных чеченских кампаний, «услуги» срочников в спецоперации однозначно нужны. К тому же призывники (в том числе, в силу психологических особенностей, связанных с молодым возрастом) нередко оказываются более мотивированными, чем контрактники.
Если их нормально обучать военному делу (пример Израиля является лишним тому доказательством), они могут превратиться в весьма боеспособную силу, воюющую действительно за высокие идеалы, а не оклады и льготы после увольнения или выхода на пенсию.
Если руководство РФ категорически не желает использовать призывников, то в таком случае имеет смысл всерьёз заняться расширением мобилизационного людского резерва (МЛР), то есть заключать контракты с гражданскими, которые после обучения могут привлекаться к мероприятиям, характерным для общевойсковых формирований и отрядов территориальной обороны.
Однако в России работа с резервистами налажена неважно. Сейчас их в лучшем случае несколько тысяч человек в каждом военном округе. Уровень подготовки российских резервистов, скорее всего, не слишком высокий. Но нет ничего хуже, чем пытаться привлекать к мероприятиям военного характера «запасников», давно позабывших о том, что такое воинская дисциплина и культура обращения с оружием.
До спецоперации в России была предпринята вполне адекватная попытка модернизировать систему МЛР. Так, в середине прошлого года в Южном военном округе было публично объявлено о наборе в БАРС — Боевой армейский резервный состав.
В кратчайшие сроки в него планировалось «рекрутировать» около 38 тысяч человек. Минобороны обещало достойные условия службы и вполне адекватный заработок. Однако, учитывая отсутствие сведений о росте численности БАРС, этот план, по всей видимости, не был реализован.
Причину неудачи необходимо искать не в дефиците желающих, а в отсутствии экономической базы. Российский военный бюджет последние годы насильно держат в рамках показателя в 3% ВВП. С таким уровнем ежегодных расходом (порядка 44 млрд долларов) наша страна объективно не может заниматься динамичной модернизацией Вооружённых сил.
Понятно, что финансовые ресурсы государства ограничены, но экономить сейчас на армии и вопросах военной безопасности недопустимо. К сожалению, драгоценное время на формирование вменяемой системы МЛР было безвозвратно потеряно. Тем не менее, в ближайшие месяцы вполне реально вложить средства в БАРС, и получить ощутимый положительный эффект.
В конце концов, с конца февраля множество мужчин с опытом срочной службы добровольно приходят в военкоматы. Это практически готовая база для создания столь необходимого армейского резерва или добровольческих подразделений, мотивированных на поддержание правопорядка на Украине и борьбу с бандподпольем, которое непременно там появится и будет укрываться в лесах.
Помимо БАРС, в срочном порядке важно вывести на новый уровень развитие системы ДОСААФ, с акцентом на его авиационную составляющую, которая находится в ужасающем состоянии. В 2017 году было публично объявлено о нехватке в ВКС 1300 военных лётчиков. Сегодня, скорее всего, ситуация выправилась, но полностью проблема с повестки дня не ушла.
Очевидно, что и после спецоперации Россия продолжит интенсивно использовать авиацию. В связи с этим наше государство не может позволить иметь кадровые дыры в ВКС. Невозможно строить какие-либо планы в отсутствии резерва для восполнения потерь лётного состава.
Если абстрагироваться от морально-этического аспекта, то военно-политическому руководству РФ пора начать воспринимать спецоперацию на Украине как возможность выявить и исправить ошибки, допущенные в ходе военного строительства последних лет.
Дальнейшее игнорирование объективно существующих вызовов приведёт к критическим последствиям для безопасности России и краху политики на украинском направлении. Власти РФ должны осознать, что в ближайшей перспективе нашей стране неотложно требуется увеличить численность Вооружённых сил, как по штату, так и за счёт резерва из мотивированных мужчин.
