«Алексей Навальный как политик еще не проявляет политической гибкости»
Юлия Навальная вряд ли сможет стать русской Светланой Тихановской и объединить оппозицию после ареста своего мужа. Однако власти своей зачисткой политического поля сами толкают людей поддерживать ее.
Об этом в интервью «Русской планете» рассказал политолог, эксперт по внутренней политике, президент Центра развития региональной политики Илья Гращенков.
- Настрой на протесты продержится у россиян до единого дня голосования, который будет осенью?
- Не скажу, что тут есть настрой на протесты, скорее наоборот.
- У той части населения, у которой он есть изначально…
- Протест - это активная форма показа своего недовольства. Если бы можно было исправить ситуацию на избирательных участках - пойти и проголосовать за оппозицию, то, может, не было бы протестов. Протесты сильно зависят от действий властей. Чем больше власть лишает людей возможности хоть как-то свою позицию донести, тем больше оказывается тех, кто готов даже выходить на несогласованные акции. Яркий пример - с этими фонариками. Мирную акцию, которую теоретически не то что не запрещать можно было бы, но и поддержать, пытаются тоже интерпретировать как что-то незаконное. Соответственно, наращивают число людей, которые, может быть, и не присоединились, если бы она не была столь привлекательная с той точки зрения, что раз власть боится, значит, надо в акции участвовать.
Я думаю, что число протестующих продержится и даже возрастет, вопрос в том, насколько у них останется возможность выходить. Если будут также силовыми методами всех разгонять и сажать, то, конечно, возникнет страх у большинства перед выходом, но это не значит, что они исчерпают желание выходить на протесты.
- Может быть, оппозиции стоило сделать перерыв, как заявлялось ранее, чтобы не растратить силы, чтобы не посадили активную часть, которая выходит на митинги?
- Он фактически сделан - акция с фонариками. Если первые акции целиком зависели от количества вышедших, были призывы: «Выходите все, чтобы мы могли показать наше количество», то здесь призыв: «Участвуйте все, кто хочет». Здесь тоже понятно желание сепарировать людей на районные группы. Минский протест в конечном итоге тоже перешел в статус районных акций. Это повышает сплоченность людей, потому что они уже могут обзавестись коммуникациями на районном уровне: я вышел с фонариком, увидел своего соседа, мы уже вошли в контакт. На больших акциях таких контактов нет, они каждый раз распадаются. С точки зрения цементирования протестной базы все верно. Все эти технологии описаны тем же Шарпом, поэтому тут не бином Ньютона, оппозиция действует в той политической логике, в которой действуют люди с 1968 года после парижских протестов: радикальные уличные акции надо время от времени перемежать акциями искусства, акциями мирными, акциями консолидирующими и с позитивной повесткой.
- По сообщениям СМИ, Юлия Навальная уехала в Германию. Как это скажется на судьбе оппозиции и самого Алексея Навального?
- Тут тяжело комментировать, потому что совершенно непонятна вся эта миграция: почему Навальный приехал, почему Навальная приехала и уехала. У меня такое впечатление, что это больше связано не с публичной политикой, а с кулуарными переговорами, причем не только четы Навальных, но и вообще всей политической и российской системы, и западной и так далее.
Говоря о публичном факторе, Навальная не стала какой-то консолидирующей точкой для оппозиции, там по-прежнему какие-то другие координаторы. Насколько я помню, она была рядовым участником протестов в предыдущих двух выходах. Я думаю, что ее отъезд никак не сыграет на организаторских способностях.
- Штаб Навального обвиняют в сотрудничестве с западными спецслужбами. Их постоянные разъезды из Германии и обратно не подтверждают по-вашему эти слухи?
- Не думаю. У нас население сейчас жестко расколото. Более старшее поколение и реципиенты всех теорий о том, что все это агенты Госдепа, четко сепарированы, в том числе телепередачами накручены на то, что это все попытки иностранного вмешательства, а молодежь жестко сепарирована всеми этими передачами по YouTube, Facebook, у них свои каналы коммуникации. В этой логике они предстают как защитники последних либеральных ценностей, и контакт с ними - это вынужденная мера, когда в России нет ни справедливого суда, ни каких-то возможностей открыто выражать свою точку зрения, потому что все митинги тебе не согласуют, тебя посадят и так далее. Тут, в принципе, все логично, и какой-то точки пересечения этих двух групп я не вижу: одни будут всегда убеждены в одном, другие в другом.
- Будет ли у нас применен «белорусский сценарий», Юлия может стать новым лидером вместо мужа?
- Вопрос скорее к нашей политической системе. Как же ее надо было зачистить в последние годы, что мы практически всегда вынуждены выбирать между действующей властью и кем-то, совершенно к этой роли не подготовленным вроде Юлии Навальной. Тихановская в Белоруссии, тоже блогерша, никак не планировала принимать участие в политике, и тем не менее зачищенное поле просто выносит какого-то человека и говорит: «Либо действующая власть, либо этот».
Кем может быть применен «белорусский сценарий»? Если власть продолжит двигаться в таком фарватере, что можно только максимально сплотиться вокруг нее, при этом все остальные враги, то единственный, кто ей будет противостоять, будет восприниматься как единственный лидер оппозиции, потому что все остальные либо окажутся в заключении, либо утихнут. Если нет, будет какая-то возможность конкурирующих точек зрения.
Я уверен, что Юлия Навальная вряд ли имеет серьезную поддержку, да и сама она, по-моему, себя еще ни разу не проявила именно как самостоятельный политик. В Белоруссии были выборы президента, победа Лукашенко, и митинги были против этой победы. У нас выборы президента уже прошли, сейчас вся речь идет только о выборах в Госдуму, и было желание не пускать Юлию Навальную именно в Госдуму. Я не вижу причин бояться допуска одного-двух оппозиционеров в ГД, дать трибуну. Мне кажется, несравнимые сценарии в принципе. Если жесткость властей в сужении любого политического пространства будет продолжаться, то неминуемо, как и с Лукашенко, возникнет такой же вопрос, дихотомия: будет Навальный, как у Лукашенко Тихановская. Это не навязанный извне сценарий, это просто объективная невозможность выбора между другими.
- Многие сейчас осуждают ФБК за их общение с представителями ЕС на тему санкций в отношении представителей власти России. Что вы об этом думаете?
- Здесь вопрос сложный, поскольку все санкции европейские, как мы видим, достаточно аккуратно применяются. Это говорит о том, что Евросоюз - не единое государство, а все-таки союз стран, у всех разные интересы и отношения с Россией. Те, кто менее заинтересован, например, нет общего бизнеса, конечно, политически настроены именно с точки зрения политического влияния. Те, кто связан, особенно Германия, Италия, естественно, аккуратнее подходят к этим вопросам. Фактор общения Навальных с ЕС, скорее является неким триггером включения тех или иных санкций по принципу экономического противостояния. Я не думаю, что без глубокого диалога, о котором мы, наверное, мало знаем, но тем не менее я думаю, что он активно идет между влиятельными людьми и влиятельными корпорациями Запада, возможно политическое влияние Навальных. Они фактически оказываются внешним проявлением для реализации каких-то уже принятых исходя из экономических соображений пакетов санкций.
Тем не менее не стоит не учитывать того фактора, что для большинства россиян это выглядит так, что ФБК и прочие обращаются напрямую к Западу с просьбой ужесточить санкции против конкретных людей. В данном случае, наверное, это оправданно, с точки зрения Навальных, в том плане, что к ним применяются репрессивные, как они считают, меры, следовательно, они обращаются за защитой, поддержкой к единственной внешней силе, которая способна выступить в данном случае арбитром. Для электората либерального, протестного, это все оправданно, а того российского, который придерживается таких национальных принципов, конечно, это кажется призывом к внешнему вмешательству.
- Сейчас проходит рассмотрение еще одного дела, возбужденного против Навального, на этот раз о клевете. Не отвернется ли от него часть людей, особенно старшего поколения, в связи с этим процессом? И не считаете ли вы, что всем и ему в том числе было бы проще, если бы он просто извинился перед ветераном Артеменко?
- Это и с житейской, и с политической точки зрения говорит о том, что Навальный как политик еще не проявляет какой-то политической гибкости. Поскольку в России Великая Отечественная война, ветераны в последние годы были воздвигнуты на некий пьедестал, война во многом обрела не только реальные контуры, но и ценностные. Наверное, это было бы действительно правильно. Извиниться - позволило бы сохранить электорат, не вызывать лишнее раздражение.
С другой стороны, я так понимаю, в позиции Навального есть важный элемент - именно противопоставление всем тем системам ценностей, которые были сформированы при Путине в последние годы. Поскольку Великая Отечественная война, ветераны являются некоторым фактором оплота действующей власти, то есть культом, возможно, что Навальный осознанно идет на эскалацию, пытаясь разрубить связь между его молодыми поклонниками и попытками навязать им эту патриотическую линию.
Фактически он отказывается от гибкости в пользу противопоставления себя всем ценностям, которые исповедует нынешнее государство. Я просто не очень понимаю, какие у него политические цели. Если бы целью было куда-то избраться, то он проявил бы политическую гибкость. Если его цель более глобальная - противопоставление себя государству, наверное, действительно правильно, что он идет на этот конфликт. Этот суд ему может добавить срока, неприятностей, но, судя по тому, что он вернулся и осознанно сел с тюрьму, я думаю, что как-то он по-другому планирует использовать все обвинения против себя. Поскольку до конца мне неизвестно, как именно он собирается это использовать, только могу предположить, что это осознанное противопоставление себя Путину и тем ценностям, которые при нем получили особый статус.
