«Афганистан может стать плацдармом для «Аль-Каиды»*
Об исключении «Талибана» (запрещенf в России) из списка террористических организаций ООН пока не может быть речи. Для начала им необходимо откреститься от всех связей с группировками, в том числе с «Аль-Каидой» (запрещена в РФ).
Об этом в интервью «Русской планете» рассказал эксперт Центра Изучения Современного Афганистана Никита Мендкович.
Он также рассказал о наглядных изменениях в политике талибов и ущемлении прав женщин после свержения власти.
- Талибы пришли к власти, причем бескровно. Каковы ваши прогнозы, что ждет Афганистан в ближайшем будущем?
- По поводу Афганистана следующая ситуация. «Талибан» заявляет, что сильно изменился в сравнении с тем, что было в 90-е годы, поэтому полностью проецировать то, что сейчас будет со страной в сфере внутренней и внешней политики, с того момента на нынешний было бы ошибкой. Талибы в частности заявляют, что они планируют отказаться от дискриминации женщин, дать им право на профессию, более того, в частности не прибегать к наиболее одиозным мерам - массовым телесным наказаниям и тому подобному.
С другой стороны, есть риски неприятных инцидентов во внешней политике. Это связано с тем, что на стороне «Талибана» на протяжении конфликта сражались несколько международных террористических организаций: боевики запрещенных в России «Аль-Каиды» «Джамаат Ансаруллах», «Исламского движения Узбекистана», «Отряда имама аль-Бухари» и многих других.
В связи с этим есть риски, что эти организации после победы талибов могут начать использовать Афганистан как плацдарм для проникновения в том числе на территорию Центральной Азии, откуда многие активисты этих организаций родом. Более того, есть проблема, связанная с наркотрафиком. Это обусловлено тем, что «Талибан» контролирует значительную часть наркоторговли в стране, формируя за счет этого свой бюджет, может в дальнейшем развивать наркоторговлю после своей победы, но уже в самом худшем варианте он может использовать наркоканалы для экспансии - для проникновения по криминальным каналам в те же самые страны Центральной Азии и представлять уже угрозу для них - поглощать местный криминалитет и тому подобное.
- Насколько реально сейчас вычеркивание их из списка террористических организаций?
- Вначале дела, потом какие-то шаги в этом направлении. Если талибы избегут продолжения сотрудничества вот с этими самыми террористическими организациями и начнут реальную борьбу с терроризмом в Афганистане, где они стали официальной властью, тогда, естественно, можно будет говорить об их вычеркивании из списка террористических организаций. Но пока это не сделано, пока нет каких-то реальных шагов, доказывающих, что «Талибан» действительно изменился, в особенности в плане взаимоотношений с третьими странами, говорить об этом рано.
- Как России следует себя вести в данной ситуации? Правильно ли то, что мы готовы с ними общаться, ведь до сих пор называем их террористами?
- Это абсолютно правильная позиция, потому что наши дипломаты общаются не с талибами, а ведут переговоры, поддерживают контакт с Афганистаном. У нас, к счастью или к сожалению, другого Афганистана нет. Талибы сейчас захватили над ним контроль, они контролируют и Кабул, и границу со странами СНГ, которые наши союзники. Для того чтобы решать текущие проблемы, мы можем разговаривать только с талибами, никто другой эти проблемы решать не будет.
Есть даже более элементарный пример: сейчас посольство находится в Кабуле. С кем нужно решать вопросы безопасности личного состава - с вице-президентом Салехом, который непонятно где находится и не влияет на ситуацию в городе? Нет. В настоящий момент охрану посольства несут боевики «Талибана», они выставили посты около здания. Естественно, с ними ведется диалог. Более того, Россия при этом не отказывается от других методов взаимодействия. На текущий момент Россия в рамках ОДКБ укрепляет границу с Афганистаном Таджикистана и Узбекистана, там проведены буквально пару дней назад трехсторонние учения именно на случай отражения каких-то агрессивных прорывов со стороны Афганистана. Достаточно простая истина в том, что переговоры нужно вести, но, опираясь на силу, можно добиться большего, чем просто на добрые слова. Во всяком случае, талибы лучше будут понимать такого рода позицию.
