Владислав Третьяк: Канадцы думали, что будет легкая прогулка...
«Русская планета» и кинокомпания «Амальгама» при поддержке Авторадио запускают новый общественно-политический проект «Личные связи», в котором самые знаменитые персоны страны расскажут о своей жизни и работе.
20 мая, в 12:00 (мск), на нашем YT-канале состоится премьера интервью с советским вратарем и президентом Федерации хоккея России Владиславом Третьяком.
Интервью взял журналист, писатель, общественный деятель, предприниматель, деятель отечественного FM-радиовещания, а также генеральный директор «Газпром-медиа радио» Юрий Костин.
Юрий Костин: Владислав Третьяк – легенда, великий хоккеист, признанный Международной федерацией хоккея лучшим хоккеистом ХХ столетия. Он меня удивил своей теплотой и своей искренностью. Человек, которого 30-тысячный стадион в США и Канаде приветствует стоя – скромен и каждый день задается вопросом: а все ли я правильно делаю? Он живет по совести, любит свою страну и очень честен.
Спасибо, что нашел время встретиться. Для меня важен тот факт, что человек, который прошел такой путь, остается человеком. Скажи - в чем секрет? Воспитание?
Владислав Третьяк: Мой отец был военным летчиком. Спорт не любил, хотя и занимался. Он хотел, чтобы я был летчиком тоже, готовил меня к службе военной. Непростая у меня юность была, потому что очень много заставлял работать, общественно-полезным трудом заниматься на даче. Все дети купались, отдыхали, а нам с утра с братом наряд – посадить картошку, сходить за керосином, наколоть дрова… из-за этого мы не очень любили отца. Просили – «па, дай денег на конфеты!» Он отвечал - я вас кормлю, и все. Очень строгий был.
Как-то отец уехал в командировку и написал нам наряд. Мы думали - ладно погуляем, во вторник – еще немножко… а мне надо было малину прополоть. Думаю, дай закидаю землей, получилось ровно, а он приехал и дождь пошел. Чуть ухо мне не оборвал за то, что обманул. И мне вот это воспитание – то, что я приучился слушать старших, уважать, делать качественно то, что тебе положено – когда я в хоккей пришел, я уже готов к этому был.
Ю. Костин: не каждому было легко с легендарным тренером Анатолием Тарасовым работать. Но все-таки он воспитал сборную. Правда, что он тебя называл полуфабрикатом?
В. Третьяк: Когда я первый раз пришел в клуб, мне сказали – завтра с тобой Тарасов хочет поговорить. Я не спал всю ночь. Он сказал - ну что, полуфабрикат, будем работать? Выживешь – получится, нет – уходи. Он мне все время делал замечания, Озеров меня стал хвалить, а Тарасов всегда ругал. Я расстроился - ну что же такое, ведь меня все хвалят. А он ответил: если я тебе делаю замечание – ты еще живой. Он все время хотел, чтобы я лучше и лучше играл. А в 17 лет взял в команду ЦСКА и отправил детей тренировать. Я говорю – я же не тренер. А он – когда ты тренируешь, ты изучаешь предмет, упражнения. Понимаешь, для чего ты их даешь, сам показываешь и спрашиваешь, анализируешь что делаешь - и растешь.
Ю. Костин: безусловно, он порадовался бы – тебя Международная федерация хоккея признала лучшим игроком ХХ столетия.
В. Третьяк: Взять бриллиант: он некрасивый, когда его из породы достаешь. А искусство мастера, как и тренера, увидеть талант и раскрыть. Тарасов мог это найти. Много примеров, когда лучшие хоккеисты играли на Олимпиаде в Сочи, но тренер не мог их расставить. Нельзя Овечкина с Малкиным ставить, потому что на Овечкина весь Вашингтон играет.
Тарасов был очень тяжелым, но в то время так надо было. Как вы хотите догнать канадцев – только через «не могу», через трудолюбие, через себя, через большие тренировки мы можем к ним придвинуться, сыграть с ними.
Ю. Костин: Если уж заговорили про Харламова, суперсерию вспомним, 1972 год, первая игра, сентябрь. Помню, как вся коммуналка собралась смотреть. И как не вспомнить фильм «Легенда 17» - что там вымысел, а что правда?
В. Третьяк: это ведь художественный фильм – там можно немножко отойти от правды. Брежнев, он болел за ЦСКА, это да. Но есть моменты – помните, как Харламов летел в самолете, и у него кровь идет? Он до 72 года не был травмирован. Это чтобы показать, через какие трудности проходят спортсмены.
Эти матчи - это была революция в хоккее, это была не игра, это был бой, двух систем. Канадцы думали, что будет легкая прогулка, но когда в первые два матча Харламов показал лучший класс – ему уже почти сразу принесли в гостиницу чек на миллион долларов. Он сказал – нет, я за ЦСКА буду играть. И они поняли, что он может их похоронить. Дали заданию Бобби Кларку – я его знал, хороший хоккеист, боец. Но ему тренер поручил убрать Харламова. Он стал антигероем, да, но вырубал его буквально топором, бил ему по голеностопу. Удаляли судьи – но он сделал так, что Харламов последнюю игру не играл.
Ю. Костин: хоккей и НХЛ - это был большой бизнес. А вы жили как абсолютно лоу-миддл класс.
В. Третьяк: помню, приехали в Бостон играть, уже 1976 год. И канадцы сказали – в сборной вы хороши, но клубами не обыграете. И мы обыграли. Но в последнем матче поставили судью вредного, и обыграть их было невозможно. А на пресс-конференции смеялись над нашими зарплатами в 200 долларов и удивлялись! Они о таких ценах даже не знали.
Ю. Костин: думаю, та суперсерия продлила жизнь Советскому союзу. Вот была война, вот победа, Гагарин, космос, а потом стало все грустнее. А спорт объединил страну и показал, что мы способны совершать чудеса, и побеждать канадцев. Они же играли без шлемов…
В. Третьяк: и без зубов!
Ю. Костин: это как школьнику драться с отборной шпаной. Вы победили, и зал встал. В спорте важна честность, и в политике это имеет значение, но мы решили с тобой об этом не говорить, хоть ты депутат…
В. Третьяк: Сегодня ведь самый популярный хоккеист в мире – Овечкин. А он россиянин. Его боготворят, людям политика не важна, они его любят и уважают.
До игры они с нами не здоровались, а когда мы их обыграли – стали для них героями. Помню, когда игры проходили в Москве, все смотрели, уроков не было, везде стояли экраны и все смотрели матчи Канада-СССР. Эти матчи сделали революцию. Мы защищали честь не только СССР, но и всего европейского хоккея.
Ю. Костин: это был серьезный сдерживающий фактор для развала экономического, к которому все шло, но нашей стране нужно было вокруг чего-то объединяться…
В. Третьяк: Юр, перебью. Когда меня к президенту вызвали и спросили, чего это мы за 15 лет с 1993 года чемпионами мира не становились – я ответил – ну, так-то и так-то. Он сказал: ну давайте, хоккей забирайте. Мне не победы нужны, мне россиян объединить надо.
Когда идет Олимпиада – смотрят все, потому что это Россия. Это наша гордость, любой спортсмен если наш выходит – вся страна болеет и переживает за каждого. И патриотизм – это хорошее чувство, его не надо бояться, это твоя страна, ты здесь вырос, тебя научили играть или трудиться, воспитали тебя.
Ю. Костин: 75 лет Победы – хочется попросить на эту тему порассуждать. Ведь все очень связано. Даже выход картины «Легенда 17» объединил страну вокруг прошлого, а хочется новых побед– полет на Марс, освоение Луны. Не сидеть в сети, созерцая, как остальной мир развивается, а чтобы наша страна полетела, как ракета. Вот День Победы - есть ли, на твой взгляд гражданина, а не депутата, тонкая грань эксплуатации прошлого? Где она?
В. Третьяк: к сожалению, эту грань нарушают. Западным политикам выгодно принизить величие победы Советского Союза. Я был в Освенциме, и поляки все рассказывают, кто освободил, но ни разу не сказали про советские войска. Стыдно, что мы вошли туда, а они переписали историю. Думаю, Бог накажет этих людей. Помощь союзников мы вспоминаем с уважением. Но, извините, американцы потеряли столько-то, а у нас 28 миллионов. Вся страна разрушена была.
В каждой семье есть потери– у моей мамы все 4 брата погибли в один месяц. Все отдали долг стране. И если сейчас что будет – тоже встану. У нас хорошая молодежь, но с ней нужно работать. Не надо забывать про традиции военные. Вот говорят – что вы вспоминаете войну постоянно? А как не вспоминать? И тогда были недовольные, и пятая колонна была, но все равно пошли воевать. Вот мы спортсменов воспитываем на традициях, и на военных в том числе. Мы немножко расслабились, стали забывать, что было. Стали забывать свои победы – что в спорте, что в космосе, что в Великой Победе. А на них нужно воспитывать.
В 1975-м, на 30-летие Победы, мы ездили играть в Мюнхен. И нас повезли в музей советской армии. Туда приехали 15 героев СССР – маршалы, генералы, офицеры, и они говорят –видите знамя Победы?
Вы должны выиграть этот матч. Для нас сделайте! И мы обыграли всех. И с этими героями сфотографировались потом у того флага Победы. Мы отдали дань, выразили благодарность этим людям, за то, что они сделали. Страна наша и наш президент правильно делают, что говорят о величии Победы, и о коалиции. Нельзя такое забывать.
Ю. Костин: возвращаясь к святому – мы сейчас с тобой беседуем в клубе ЦСКА. Ты в 1960-м году сюда пришел?
В. Третьяк: в 1963-м, 21 год играл здесь. А в 1969 уже вышел в основную команду. Это как родной дом. А вон там на льду будущие звезды.
Ю. Костин: меня, правда, смущает, что я сижу выше. Недавно я перечитал интервью Владимира Крутова, он очень сильно переживал, что Харламов должен был поехать на кубок Канады, но остался в Москве. Полетел бы - остался бы жив?
В. Третьяк: приведу другой пример. Бобров и Виноградов не полетели в Свердловск. Вся команда тогда погибла, а они остались. Жизнь такая штука, что никто не знает, что будет через секунду. Нам надо наслаждаться каждый день жизнью, которую нам дают, и благодарить Господа за то, что руки-ноги есть, что можешь заниматься любимым видом спорта. Харламов погиб в катастрофе, но я знаю, что Тихонов сказал перед этим – я его хочу поберечь. «В Канаде на него охота будет, он от травмы не отошел. Он мне нужен на ЧМ за ЦСКА». Он не хотел его потерять в том пекле, потому и не взял.
И кубок Канады в 1981 году … есть в планах сделать фильм об этом. Мы обыграли всех профессионалов тогда. Сейчас спросите – никто и не помнит, но это такие победы, которыми можно гордиться.
Посмотрите на американцев, как они воспитывают своих спортсменов. Обычно Олимпийский огонь зажигает один человек, ну или два. А в Солт-Лейк-Сити у них вся команда зажигала. Все 20 человек, представляете? Они вошли в историю, и после этого хоккей начал развиваться по всей Америке.
А что такое спорт? Люди приходят, и не все будут профессионалами. Но хоккей научит многому. Попробуй тренера не послушай. Он тебя не пустит на поле просто. Почему спорт во всем мире уважают? Потому что идет воспитание: патриота своей команды, города, страны, под чьим гимном стоишь... Массовый спорт важен для государства.
Ю. Костин: правда ли, что Тарасов говорил - защищай ворота, как семью и родину?
В. Третьяк: да. На площадке вы должны относиться к ним как к самой любимой девушке. И пас давать на блюдечке. В команде разное было, и зависть, но, когда мы выходили на площадку – это была боевая команда, машина, полная уверенности в себе. И тренер вел, как командир на войне.
Ю. Костин: я с таким удовольствием пересмотрел хронику после фильма «Легенда 17», там многое для нашей хоккейной школы было дико. Канадцы и правда такую силовую игру использовали?
В. Третьяк: Да, у них жесткий хоккей, и площадка меньше. Они берут силовой нагрузкой, но мы справились за счет быстрого катания, паса и дисциплины - у них такой не было. Мы умеем терпеть.
После 1 периода, помню, заходим в раздевалку, счет 2:2, Бобров, тренер, говорит - ну что, мужики – можно с канадцами играть! Приедем домой – кто без уха, кто без глаза – но играйте в пас. Они у себя дома, если будут проигрывать – будут удаляться, хамить, а мы более сыграны. И оно дало результат. Медаль останется на всю жизнь. А синяк заживет.
Ю. Костин: жизнь была не сахар, сложная, плюс вы военным поколением воспитаны. Двужильные. Как я говорил, по сравнению с теми же канадцами уровень жизненного комфорта был не такой, плюс идеология. Может, она сыграла свою роль, что Тарасов не поехал, я не знаю…
В. Третьяк: там были свои проблемы. Они с Министерством спорта не согласовали. Команда – это было его, он никого туда не допускал. Не всегда начальству это нравилось. Считаю, это была ошибка, что в 1972 году не взяли – Для нас это тоже был удар. Но мы бойцы, у нас главная задача – выходить на лед и делать то дело, какое умеем.
Ю. Костин: хочется верить, что такие великие команды еще будут. Сейчас время собирать камни – разбросали уже достаточно. Конечно, такой дисциплины будет достичь труднее, нужно великих игроков воспитать.
В. Третьяк: мы более управляемые. У нас родители строгие были – они дети войны, привыкли к суровым условиям, а сейчас… Мы не летали на чартерах, формы не было, защитки хорошей не было. Выглядели не очень симпатично, конечно, но это нас мобилизовывало. Сегодня наши спортсмены упакованы, у них все есть, но… у них больше информации, они хорошие зарплаты получают, у них другой мир. По идее, они лучше должны играть, чем мы, но дело же в характере. К сожалению, сейчас интернет воспитывает не так, куда нужно. Вот нас сейчас родители слушают – пусть знают: детей надо отдавать в спорт, любой - и большой, и малый, он воспитывает человека.
Ю. Костин: правда, что тебя Брежнев принимал?
В. Третьяк: Брежнев вообще любил хоккей, приезжал на все чемпионаты. Мы играли в 1981 году с финнами, а до этого купили ему подарки на кубке Канады, а как отдать - не знали. И вот в декабре, у него день рождения, мы играем с финнами, проигрываем и вдруг прибегает министр спорта и говорит – так, Третьяк, Макаров, бегом к Брежневу - вручать подарки! Финны не поняли, почему перерыв 45 минут. А мы бегали к нему в ложу, надо было снимать щитки эти, это долго очень.
Брежнев меня расцеловал - до сих пор не мою рот, веришь? Мы вручили, он говорит – ну, молодцы за подарки, а что это вы финнам проигрываете? И спросил, на каком языке надписи на майках. Министр спорта Брежневу говорит - вы знаете, у нас Евротур, все должно быть на английском. Брежнев - а, ну ладно, играйте. Но за ночь нам всем переделали футболки - чтобы он видел, какие игроки на площадке.
Ю. Костин: мне очень хотелось бы продолжить этот разговор, но программа заканчивается.
Благодарен, что нашел время. Для меня честь и гордость, что мы дружим, и во многих проектах, в том числе на «Авторадио», будем принимать участие и дальше.
В. Третьяк: я был на фестивалях «Авторадио», сколько там тысяч человек - 30? 40? Люди объединены. У них проблемы дома, на работе, зарплаты нет, но они приходят и два часа вспоминают молодость, песни, на которых выросли. И спасибо, что хоккей поддерживаете.
