Ретро-путешествие по московским вкусным заведениям времен СССР

Одним из самых известных ресторанов советской столицы был респектабельный «Метрополь» на проспекте Маркса - ныне Театральный проезд.

Попасть туда считалось большой удачей, как и в респектабельный «Славянский базар», старую, добрую «Прагу» на Арбате. Цены, в общем, были доступные для советского среднего класса, но слишком много было желающих. И потому у ресторанов постоянно змеились очереди. Впрочем, они были в Советском Союзе везде и всюду.

Более подробно – о «Праге». Персонал в ресторане был вышколенный – повара и официанты только высших разрядов, метрдотели важные, как министры. И обстановка впечатляла - хрустальные люстры, золоченые канделябры, фирменная посуда - тарелки и фужеры с синей каймой и логотипом Праги.

Автор этих строк имел честь бывать в старых стенах «Праги». Помню, как истекала жиром на блюде испеченная утка, рядом высилась кастрюля с картошкой, над которой веял ароматный дымок. Были на столе и непременные спутники московских застолий – соленые огурцы, хрусткие грибы, в масляном озерце плавала селедочка с лучком. И весело плескалась в пузатых графинчиках разноцветная наливка…

Все перечисленные рестораны были старыми, еще дореволюционными, а вот «Седьмое небо», которое тоже было популярным, вознеслось на высоту более трехсот метров в 1967 году. Пол ресторана, расположенного на Останкинской башне, непрерывно вращался, и это немного пугало. Известный актер Георгий Милляр выразил свои чувства так: «Нам пить осталось так немного, / Уж мы теперь совсем не те, / У ресторанного порога, / На ненормальной высоте».

Еще один элитный известный ресторан – «Арагви» на улице Горького – ныне Тверской. Когда-то сюда заглядывал Лаврентий Берия, который располагался, конечно, не в общем зале на виду у всех, а в отдельном кабинете. Сюда испуганные официанты подавали ему харчо и шашлык по-карски. Ресторан славился именно этими и другими кавказскими блюдами.

В просторных залах, под огромными панно художника Ираклия Тоидзе, автора знаменитого плаката «Родина-мать зовет!», лакомились знатными кушаньями известные политики, среди которых были сын вождя Василий Сталин, космонавты, поэты, артисты – Фаина Раневская, Галина Вишневская, Алла Пугачева. Да кого тут только не было!

Недалеко от «Арагви» находилась не менее известная «Астория». Многие ходили сюда не только «погурманить», но и послушать артистку Беату Кочуру, которая пела по-русски и польски. Во время войны в «Астории» - в то время он был коммерческим рестораном - кутили фронтовики, попавшие в Москву перед отправкой на фронт. Они топили в вине и водке свой страх…

В сороковых годах ресторан стал называться «Центральным». Здесь снимали эпизод из сериала «Место встречи изменить нельзя», в котором Шарапов, преследуя Фокса, выпрыгивает через разбитое окно на улицу. По сценарию эта сцена происходила в «Астории», которой уже не было.

Другой эпизод этой картины – с Манькой-облигацией - запечатлели в «Поплавке» - плавучем ресторанчике с узкими залами-каютами, который стоял на Москве-реке неподалеку от кинотеатра «Ударник». Заведение не поражало своим видом, но там было как-то уютно. И довольно дешево.

На Пушкинской площади, где уже три десятка лет властвует «Макдоналдс», когда-то было кафе «Лира» – культовое заведение московской молодежи. Сюда приходили послушать музыку, потанцевать. И выпить коктейль - «Привет» стоил полтора рубля, «Шампань-коблер» - два. «Юбилейный» - на полтинник дороже. Не так уж и дорого, даже бедным студентам было по карману. Но попасть в «Лиру» было непросто. Однако и здесь заветная купюра решала все проблемы. Это подтверждал в своей песне Андрей Макаревич:

У дверей в заведенье народа скопленье,

Топтанье и пар.

Но народа скопленье не имеет значенья -

За дверями швейцар.

Неприступен и важен стоит он на страже

Боевым кораблем.

Ничего он не знает и меня пропускает

Лишь в погоне за длинным рублем…

Недалеко от «Лиры», на месте нынешнего сквера на Пушкинской площади стояли невысокие дореволюционные строения. В одном из них, выходящем на Тверской бульвар, располагалась шашлычная «Эльбрус». Там, кроме главного блюда, подавали цыплят-табака. Это кушанье, кстати, было очень популярно и не раз удостаивалось внимания известных литераторов. Например, Александра Галича: «А я цыпленка ем табака, я коньячку принял полкило…». Многие так и поступали.

Пользовался успехом «Узбекистан» на Неглинке - первый ресторан среднеазиатской кухни в Москве. «Кто-то, в доску пьян, / стучался в ресторан «Узбекистан», / куда его, конечно, не пускали», - усмехался Евгений Евтушенко.

Актриса Людмила Гурченко вспоминала, что летом 1966 года Владимир Высоцкий, его друг Всеволод Абдулов и она заняли в очередь в «Узбекистан»: «Стояли мы бесконечно. Перед нами все проходили, и проходили люди в черных костюмах… Он (Высоцкий – В.Б.) вел себя спокойно. Я же нервничала, дергалась: «Ужас, а? Хамство! Правда, Володя? Мы стоим, а они уже, смотри! Вот интересно, кто они?»

Вскоре Высоцкий написал стихотворение «Мы в очереди первые стояли», где были такие строки: «А люди все кричали и кричали, / А люди справедливости хотят: / «Ну как же так?! Мы в очереди первыми стояли, / А те, кто сзади нас, уже едят!»

Высоцкий с другими актерами Театра на Таганке часто заглядывал в другой ресторан, довольно скромный, под названием «Кама» на Верхней Радищевской. Заведение вплотную примыкало к театру.

Двухэтажный дом был историческим – там Пушкин встречался со своим другом Вяземским, Но его все равно, в конце концов, снесли…

Историк кулинарии Павел Сюткин напомнил особенность советского общепита – незнакомых людей в ресторанах и кафе официанты сажали за один столик: «Сегодня это трудно себе представить. Но лет сорок назад, зайдя туда пообедать, можно было оказаться за одним столиком с усталым командировочным из Нарьян-Мара или симпатичным усатым Гоги из Тбилиси.

Если советская публика относилась к этому соседству с пониманием (спасибо за то, что в ресторан пустили), то иностранцев это изумляло. В в мае 1967 года в американской газете «Нью-Йорк Таймс» был опубликован материал ее московского корреспондента. Там говорилось:

«Обед в московском ресторане может стать настоящим открытием. Хотя его кухне и далеко до парижской, там всегда будет прекрасная икра, белый хлеб, заливное из осетрины, и, конечно, тот самый московский борщ, сваренный на мясном бульоне. Все это сопровождается недорогим, но качественным советским шампанским, водкой и коньяком, или гораздо менее приятным пивом. Но главное в посещении ресторана, конечно, не еда. А советская «общность»

Ни одно кресло за столом не должно пустовать. Выбор столика и компании за ним принадлежит не клиенту, а распорядителю ресторана.

Так, влюбленная парочка почти наверняка будет посажена вместе с ворчливой супружеской четой среднего возраста. Официантки, чаще всего, посадят пришедшего перекусить одинокого мужчину за столик к такой же одинокой женщине, независимо от их собственных намерений. А западный путешественник может быть удивлен непосредственным соседством с русско-грузинским завтраком, состоящим из сосисок, пива или бокала коньяка».

Напоследок о шашлычных, которые всегда были заполнены. Одно из них - заведение, прозванное «Антисоветским», располагавшееся напротив гостиницы «Советская» на Ленинградском проспекте. После долгого стояния в очереди посетители входили в продымленный зал и часа через два-три уходили – сытые, нетрезвые и радостные оттого, что вечер удался, а завтра - новый день, и опять непременно произойдет что-то хорошее.

Помяну добрым словом другую шашлычную - «Риони» на Старом Арбате. В том же здании находился магазин «Электросбыт». Известный бард Булат Окуджава, который когда-то жил этом доме, с улыбкой признался автору этих строк в грехах молодости: «Украли как-то с приятелями из ресторана со стороны кухни жареного гуся, на чердаке пировали…»

Неплохими шашлыками славилась ВДНХ – их предлагали «Ташкент», «Золотой колос», «Лебедь». И качество клиентов устраивало, и цены были невысокими. Только опять же очереди…

Вспоминается и шашлычная у Белорусского вокзала, которая ни убранством, ни особым угощением не выделялась, зато славилось «удобством» - туда можно было принести бутылочку, и официантка переливала ее в графин и маскировала под компот. Естественно, она получала награду за свое гостеприимство…