«Сны большей частью у меня вещие»

«Русская планета» поговорила с членами Республиканского общества слепых.

Я сюда попала в 93 году как беженка из Чечни. Дали сертификат на жилье, оставалось дело только за деньгами. До сих пор ничего нет… Жила в общежитии, но соседка по комнате вышла замуж, и я была вынуждена уйти к старшей сестре. Она у меня тоже больна. Я — ее ноги, а она — мои глаза. А что делать? Надо поддерживать, надо помогать друг другу, тогда и жить легче. Считаю, единственное, что нас может поддержать — это любить жизнь и принимать позитив. А если принимать только негатив, человеку будет плохо. Только эта мысль меня и спасает. Печалиться вредно для здоровья. Позитивные люди и здоровее, и живут больше. Я знаю, что если буду все время ныть, мне никто не поможет. Я и окружающих буду напрягать, и сама буду напрягаться. Мне это ничего не дает. Нужно любить жизнь, и жизнь будет любить тебя.

Самое главное — это семейный очаг. Важно, чтобы уголок у человека был, чтобы он мог быть хозяином. Я довольна детьми, внуками. Они меня любят, они меня всегда ждут. А так я на жизнь не жалуюсь. Меня родственники очень любят. Только я не знаю, за что.

Я являюсь инвалидом по зрению с детства. Училась в кисловодской школе для слепых детей, после этого стала работать во Владикавказе, в цеху по изготовлению бельевых прищепок, упаковщицей. Работаем тут только потому, что никакого другого места нет — куда нас еще возьмут? Зарплата мизерная, но приходим сюда не только за этим. Здесь можно пообщаться, а живое общение всегда важно. Каждый человек интуитивно чувствует другого, а незрячие — наиболее остро. Все люди делятся на типы, кто-то кому-то ближе, кто-то — дальше. Бывает, что мы можем принять человека, бывает — нет. Этакая психологическая несовместимость.

Если говорить о снах, большей частью они у меня вещие. Может, связь с астралом улучшается в связи с плохим зрением. Это даже наука не может точно сказать, отчего так. Тут только интуитивно понять можно.

Для меня жизнь разделилась на две половины. В 30 лет я потерял зрение, и последующие 30 — полная слепота. Невозможно рассказать словами, как тяжело живется слепым, однако нужно как-то приспосабливаться. У меня трость как третий глаз, без нее никуда. Можно было бы и собаку-поводыря завести, но для нее тоже нужно место. Держать негде.

Здесь люди находят ценность человеческого общения. Некоторые приезжают, и хоть зарабатывают немного, говорят: «Я не могу дома сидеть. Тут я среди своих». Человеку зрячему проще, легче, он более коммуникабельный, а инвалид — более замкнутый. Кто-то не может найти общение с другими, а здесь все на равных, здесь проще. Здесь люди близкие друг другу по духу. Много у нас и активистов. Люди, помимо работы, еще чем-то занимаются для души.

Самая серьезная проблема для нас — это отсутствие жилья. Вот, к примеру, молодые семьи после заключения брака уходят на съемные квартиры, чтобы жить своей жизнью. Однако в случае с лишенными зрения супругами все становится гораздо сложнее. Был такой случай: молодая семья, в которой оба супруга были незрячие, и с ребенком на руках так и не смогла найти жилье в городе. Люди были вынуждены купить частный дом в селе. И эта проблема нависает не только над молодыми, но и над пожилыми, которые проживают в общежитиях. Такое положение вещей зачастую ведет к вынужденному одиночеству, а оно не всегда по силам даже здоровым гражданам. Быть одиночкой очень сложно, а без жилья семью не построишь.