Новости – Люди
Люди
История на краю географии
Станчиковая церковь. Фото со страницы в Википедии.
В одно из самых загадочных поселений России отправилась научная экспедиция
15 августа, 2014 13:46
10 мин
В Якутии начала работу научная экспедиция по изучению истории уникального старинного села Русское Устье. Жители его, а русскоустьинцев на сегодняшний день осталось всего 130 человек, до сих пор сохраняют обычаи, песни, верования и даже язык такими, какими они были почти 500 лет назад.
Удивительна и до конца не изучена и история самого возникновения Русского Устья. Не случайно в экспедиции будут работать вместе якутские и новгородские ученые: по одной из версий, первыми жителями села стали выходцы из Великого Новгорода, бежавшие в середине XVI века на северо-восток — кто от преследований Ивана Грозного, кто от ратной службы, кто просто в поисках свободы.
Однако летом прошлого года в Якутии отмечали лишь 375-летие села — ведь первое сохранившееся упоминание о Русском Устье относится к 1638 году: в это время казацкий отряд Ивана Реброва открыл морской путь на Индигирку и основал в низовьях реки два острога.
– Документальных свидетельств, подтверждающих основание Русского Устья на 100 с лишним лет раньше, чем оно упоминается в летописях, не осталось. В том и трудность восстановления его истории, — рассказывает РП кандидат исторических наук Елизавета Фролова. — Однако в селе сохранились в первозданном виде обряды, фольклор, говор, характерные для русского севера периода XV-XVI веков, но никак не для более поздних периодов. И это вполне объяснимо: проведенные на этой территории раскопки показывают, что первые жители Русского Устья, или как сами они его называли, Русского Жила, добирались сюда не землей, а морем, причем объекты, найденные при раскопках — фрагменты морских судов, одежды, оружия, предметов быта, относятся именно к этому времени. А теперь представим: беглые новгородцы выстроили село в 100 км от Северного Ледовитого океана. Кругом — только местные народы, слова не знавшие по-русски. Отношений с западными российскими территориями нет. Таким образом и «законсервировался» на столетия язык местных русских. Ведь массово эти земли, особенно самые северные районы, где и находится деревня, стали осваиваться гораздо позже. Остались прежними обычаи. Разве что усвоены были новгородцами местные верования и обряды. А грамоте здесь если вообще детей и учили, то по старинным церковным книгам. Этим и объясняется то, что Русское Устье и по сей день остается своего рода заповедником истории и культуры.
Владимир Зензинов, один из лидеров партии эсеров, отбывавший в этих местах ссылку с 1912 по 1914 годы, рассказывает о быте, верованиях, обычаях жителей Русского Устья в книге «Старинные люди у холодного океана».
По его свидетельствам, «законсервированность» местных русских в далеком прошлом объясняется просто — территориальной удаленностью от других более-менее крупных населенных пунктов. По сути, местные даже и не подозревали о существовании других людей на белом свете, кроме их ближайших соседей — якутов и юкагиров. И даже летосчисление у них было свое: календарь, на котором года считали от сотворения мира. Ведь от Рождества Христова отсчет стали вести только при Петре, о чем русскоустьинцы не подозревали. Их календарь представлял собой дощечку с зарубками. Он, впрочем, был не очень точным, поскольку високосные годы на Индигирке не учитывали.
«Ближайшими русскими селениями от Индигирки являются с. Казачье (Усть-Янск) в 700 верстах и Нижне-Колымск — 600–700 верст, где, кстати сказать, очень сильно якутское влияние, — писал Владимир Зензинов. — Из ныне живущих на Индигирке верхоянских мещан никто дальше этих двух пунктов не был, а на юг никто не поднимался выше Абыя (700 верст от Русского Устья). Верхоянск, Якутск кажутся здешним жителям где-то на краю света, а Иркутск, Москва, Петербург звучат для них почти так же загадочно, как для нас названия планет — Марс, Юпитер… Вот, например, отрывок из разговора с одним русско-устинцем: «Ты знаешь, как царя зовут?» — «Не-е, не знаю, ведь он новый». — «Какой новый — 18 лет царствует!» — «Ну я и говорю — новый».— «А про войну с японцами слыхали?» — «Слыхали». — «А победил кто?» — «Мы победили, русские»…»
А вот и свидетельство уже из XXI века. В 2006 году журнал «Geo» опубликовал очерк Дмитрия Соколова-Митрича о Русском Устье.
«Перво ниохто не был, ни людей, никого, бул только дух на небесах, и от этого духа основался человек, и он там жил, на небесах. Он думает, этот человек: должна ведь быть жемля. Он посмотрел вниз — а там моро — и увидел: чего-то чернеет одном мести. Вот он к нему жближился, этому месту, и увидел: гагара на море плавает. Стал он ш ней баять (он тоже, этот гагара, как швятой): «А ты знаешь, где жемля лежит?»—«Я думаю, внутри есть, очень далеко», — отвечат гагара.—«Как-нибудь не могом ли достат жемли?» – человек шпрашиват...
Старик Шахов обмакнул юколу в соль, глотнул чаю, прикурил потухший «Беломор» и просто посмотрел на меня:
– Понимаешь хоть, о чем я говорю?
– Со слуха как-то не очень. Может, на русский перейдете?
Старик рассмеялся.
– А я и говорю на русском. Если я баять начну по досельному, вообще иностранцем стану».
– Конечно, русские, прожив столетия на Индигирке, не могли не перенять многого и от местных жителей, — рассказывает «РП» краевед Николай Елтышев. — Традиционные промыслы — охота, рыболовство, это понятно. Соответствующим образом изменился и их рацион: это мясо и рыба во всех видах, приготовленные по традиционным местным рецептам. Живут русскоустьинцы, как и сотни лет назад, в основном охотой на песца. Как, в общем, и многие коренные северяне. Единственное, жители села не занимаются оленеводством, поскольку ведут оседлый образ жизни. Но, что не менее важно, «северному» влиянию подверглись и религиозные представления русских индигирцев. Это такая причудливая смесь христианства, причем старых верований, с язычеством — опять же местным, северным, что, честно сказать, просто диву даешься. Крестом здесь обороняются от злых духов, обитающих, к примеру, в тундре, и от прочей полярной «нечисти». Что, когда и откуда было привнесено, как формировались верования индигирцев — тоже обширный предмет для изучения.
Но у оторванности русскоустьинцев от всего остального мира есть еще одна сторона. Вплоть до последних десятилетий жителям села неведомы были элементарные блага цивилизации.
Татьяна Браткова, журналист «Нового мира», побывала в Русском Устье в середине 1970-х. Вот что она написала после своей поездки:
«Настоящих домов, со скатной крышей, было всего два — фельдшерский пункт и магазин. В остальных домишках шло непрекращающееся изнурительное сражение с холодом, безостановочное кормление ненасытной железной печки. Печка из круглой железной бочки из-под горючего — первый подарок Северу от цивилизации; до появления бочек все дома отапливались камельками. Зимой — то есть с конца августа по июль следующего года — печка топится практически непрерывно. Комната в домишке одна, иногда с перегородкой, не доходящей до потолка: топить две печки — непозволительная роскошь. Малышей, как собачек, привязывали длинной веревкой к спинкам кроватей, чтобы не могли, играя, дотянуться до вишнево раскаленной, гудящей в углу печки. Так исстари заведено. Русскоустьинцы обычно посмеиваются: «Все мы на веревке выросли».
Но, как оказалось, и такой «доисторический» образ жизни в современном государстве — еще не предел.
– На самом деле во второй половине 1970-х — в 80-х годах жизнь в Русском Устье начала было выравниваться, дошли до села и цивилизация, и советская власть. Кстати, в 1988 году селу вернули его исконное название: в 1942-м оно было переименовано в Полярное, — рассказывает Николай Елтышев. — Но в 1990-е, как кто-то точно заметил, жизнь в селе снова была отброшена на уровень начала XX века. В этот период Русское Устье постигла судьба многих северных территорий: они, так сказать, за ненадобностью были фактически брошены на произвол судьбы. Ни нормального транспортного обеспечения, ни социальной инфраструктуры человеческой, ни даже завоза продуктов толком не было. Местные стали разбегаться кто куда, село пришло в упадок. Вот только к юбилею, к 375-летию, порядок здесь стали наводить. Восстановили местную церковь, разрушенную в 1930-е годы, сейчас службы здесь идут. На юбилей приезжала целая делегация новгородцев — вроде как к предкам своим далеким. Сейчас вот и историки поработают тут.
Вместе с археологами в Русское Устье приезжала целая делегация новгородцев. Чиновники вернулись, а ученые будут работать в Якутии еще целый год. Как рассказал РП заместитель руководителя департамента культуры Новгородской области Борис Зорин, северо-западный и северо-восточный регионы связывает давнее сотрудничество.
– 12 августа из Якутии вернулась большая делегация новгородцев — в Русском Устье побывал в том числе и наш губернатор Александр Смирнов, — рассказывает Борис Зорин. — Поводом стало освящение церкви Иконы Божьей Матери «Знамение». Эту икону, особо почитаемую в Новгороде — она является его покровительницей, мы также передали в дар русскоустьинцам. Хочу отметить, что церковь строилась исключительно на частные пожертвования — многие новгородцы пожелали передать таким образом привет своим далеким «родственникам». Перевозили эту церковь из Новгорода в тундру по железной дороге отдельными частями, и путь ее длился почти год, а на месте уже собирали. Привезли части собора в мае, а освятили только сейчас: собирали долго, ведь там еще и вечная мерзлота, грунты такие, что со строительством беда. Но теперь обряд освещения совершен, в храме идут службы. Планируется, что служители Новгородской и Старорусской митрополии будут совершать в старинное село миссионерские поездки и тесно сотрудничать с Якутской епархией.
Помимо нынешней экспедиции, уже начавшей свою работу, намечаются и другие проекты в области археологии, лингвистики, изучения архивов, культурного обмена.
– У нас якутяне часто бывают, — говорит чиновник. — И дело не только в нашей далекой истории, но и в недавних событиях. В годы Великой Отечественной войны много воинов из Якутии воевали и погибли в нашей Новгородской области.
поддержать проект
Подпишитесь на «Русскую Планету» в Яндекс.Новостях
Яндекс.Новости
