Крым, наши

С тех пор, как Крым стал российским, поток туристов в него значительно сократился. Зато туда стали переезжать российские бизнесмены. Их привлекают обещанные бюджетные инвестиции, жизнь на море, а ещё понимание того, что Крым пока — непаханое поле, урожай с которого соберёт тот, кто первым его засеет. Крымчане встречают прибывающих радушно: для них всякий русский с материка пахнет наличностью. Пермяки не остались в стороне от этой бизнес-миграции. «Русская планета» узнала историю пермской семьи, которая вместе еще с друзьями, переехала из Перми в Крым, чтобы уральской артелью строить на юге бизнес.

Саша Скребейко разговаривает со мной по скайпу из крымского аэропорта, где встречает друга и компаньона. Здесь, по крайней мере, работает wi-fi: про 3G в Крыму лучше забыть, а дома у Саши интернета пока нет. Зато есть бассейн и сауна. Двухэтажный коттедж на огороженной территории семья Скребейко сняла за 20 тысяч рублей. Это очень дешево для Крыма. Повезло с хозяйкой— местной владелицей карьеров, которая увидела в пермяках потенциальных партнёров.

– У нас тут впервые за много дней холодно, — морщится Саша.

Климат — одна из причин бегства семьи Скребейко с Урала. Сашина жена Ольга, например, уверена, что живет на «солнечных батарейках», и последнее пермское лето, хмурое и холодное, крепко выбило её из колеи.

Дело, впрочем, не только в погоде. Оля — коуч, Саша — бизнес-тренер, продажник. Им по 30 лет. В Перми имели несколько бизнесов: организовывали экстремальную игру «Dozzzor», владели своей школой танцев и собственным кафе. По разным причинам все это уже закрылось. И ничего нового Саша с Олей в родном городе так и не начали.

– Вроде бы и хочется развиваться в Перми, но какая-то такая атмосфера в городе, будто и не нужно многое людям, и не хочется им ничего менять, — говорит Ольга. — Мы, конечно, можем жизнь положить на то, чтобы изменить здесь что-то. А можем проголосовать ногами, показать, что люди уезжают из города, где такая обстановка.

Уехать из Перми Скребейко, впрочем, пытаются не впервые. Они уже пытались поселиться в Праге, но закрепиться там не получилось: чехи ужесточили условия пребывания эмигрантов на своей территории, и Скребейко пришлось возвращаться на родину. Оля вспоминает, как была напугана после возвращения. Не пермской грязью, а тем, с какой скоростью она к ней снова привыкла и стала воспринимать ее как норму.

Крым чище Перми, но в целом еще более неустроенный, с наступлением осени обильная зелень перестает это скрывать.

«Совдепия», — характеризует Саша окружающую его теперь действительность, хотя сами крымчане предпочитают ко всему добавлять приставку «евро». По мнению местных, она обладает великой силой и является всеобъемлющей характеристикой, призванной снять любые вопросы.

– Я столкнулся с этим, когда искал жильё, — рассказывает Саша. — У них всё «евро». Евроремонт, евроотделка, европотолок, евроунитаз, евродверь и евроключ в эту евродверь.

Впрочем, семья Скребейко готова простить полуострову и неустроенность, и гонор — за солнце, море и дешёвые фрукты. Александр уже переехал в Крым. Ольга с двумя сыновьями пока в Перми, живет в режиме ожидания: она не начинает новых проектов, но и не продолжает старых.

В режиме ожидания живет и большая часть крымчан. Они ждут больших денег, которые потекут к ним из России в виде государственных и частных инвестиций. Наладить дела самостоятельно они не надеются — свободных денег тут ни у кого нет, и кредит сейчас взять сложно.

– Вчера узнавал в одном банке, — говорит Скребейко. — Дают только тем, у кого есть стабильные поступления от государства — например, пенсионерам и военным.

Банки понять можно: с того момента, как Крым обрусел, поток туристов в него резко сократился из-за сложностей с транспортным сообщением, и крымчане входят в эту зиму непривычно — совсем без жирка. Финансовое положение большинства стало неустойчивым.

– Все голодают, на зиму денег заработать не получилось, состояние у людей очень нервное, — говорит Александр.

Серьезный рост цен и иные бытовые проблемы (например, нехватка электричества) энтузиазма не добавляют, но воспринимаются большинством как временные трудности. В основном местные по-прежнему с надеждой смотрят в сторону России и ждут улучшений.

Делают они это терпеливо и абсолютно пассивно. Саша признаётся: когда пытались найти жильё, поразились тому, как неприветливо ведут себя крымчане, несмотря на то, что это — их основной бизнес.

– Возможно, они избалованы, потому что много лет желающих было намного больше, чем они могли принять. Ну, пошлют одного подальше, через пять минут другой позвонит, — рассуждает Александр. — Но ведь теперь год голодный, а они ведут себя точно также.

Перед тем, как приехать в Крым, Саша вместе с товарищами три недели проводил разведку боем. Они намотали 2,5 тысячи километров по всему побережью. Заезжали в каждый город, каждую встречную деревушку. Разговаривали с бизнесменами, бывшими чиновниками, просто местными жителями. Выясняли, что здесь уже есть, чего нет, чего не хватает.

На контакт люди идут охотно. Оно и понятно: в каждом приезжем русском (разделение пока никуда пока не делось) местные чуют деньги и не стесняются задирать цены. Рынок здесь абсолютно дикий: один и тот же объект у разных продавцов может отличаться в цене на порядок.

– Они смотрят на то, как ты выглядишь, и называют стоимость, — рассказывает Саша. — А потом смотрят на твою реакцию и добавляют: «Нууу, это не окончательно, можем поговорить!» Классика.

Прослойка более-менее состоявшихся людей в Крыму невелика, и все друг друга знают.

– Крым — большая деревня, — делится наблюдением Саша. — Мы в Ялте разговаривали с человеком из Феодосии по поводу человека из Евпатории.

А ещё здесь каждый считает своим долгом козырнуть знакомством с мэром, благо, обзавестись им совсем не сложно.

– Мы поняли, что они не врут, когда попали на день города в Бахчисарае, — рассказывает Скребейко. — Мэр вышел на сцену, сказал пламенную речь и тут же спустился в толпу. Он шёл через народ, к нему многие подходили, он многих узнавал, здоровался, разговаривал. Свой парень, из деревни.

Новые русские земли сейчас берут в оборот не только пермяки. Приезжают в Крым москвичи, питерцы, сибиряки, рассказывает Саша. В основном, скупают недвижимость, в производство вкладываются куда реже. Пермяки решили поступить наоборот. Они вышли на одного бывшего винодела из Евпатории, со своими землями и пустующим винзаводом. Он как раз собирался продавать один из участков, чтобы приобрести парочку линий производства стройматериалов. Разговорились и ударили по рукам: с крымского винодела — земля и производственная база, с четырех пермяков-авантюристов — деньги и договорённости о поставках сырья из России. Производить планируют арматуру и несъёмную опалубку. Вот уже два месяца ребята подбивают бюджеты. По предварительным прикидкам, они сумеют отбить вложения за год.

– Во-первых, — объясняет Александр, — стройка — это постоянный процесс для одноэтажного Крыма, люди здесь перманентно обрастают пристроями. Дети родились — пристроили комнатку. Дела идут хорошо — достроили еще одну, чтобы сдавать.

Во-вторых, есть определённые ожидания от обещанного российскими властями экономического бума. Если Крым будет строиться, ему понадобятся стройматериалы. Своего серьезного производства тут нет. Раньше готовый продукт завозили с Украины. Теперь это невозможно, а из России — сложно из-за проблем с транспортным сообщением. После присоединения Крыма к России древесина, например, выросла в цене в 2-3 раза.

Кризис пермских бизнесменов не пугает. Напротив, они полны решимости им воспользоваться:

– Крым сегодня — это поздние 90-е в России, когда, в принципе, можно всё, и кто первый встал, того и тапочки. Вот мы и хотим постараться стать первыми. Стройматериалы — перспективная тема. По крайней мере, на 3-4 года, пока не построят мост.

Ольга Скребейко немного паникует. Но не из-за кризиса, а по поводу количества вещей, требующих сортировки и упаковки. Мировой финансовый кризис однажды уже лишил её семью купленной в ипотеку квартиры в Праге, так что — не привыкать. Да и терять сейчас нечего.

– Мы понимаем, что в глазах многих выглядим авантюристами, — говорит Оля. — Но люди разные. У меня есть подруга, которая планирует рожать детей, только когда они с мужем купят квартиру и две машины. Хорошо. Но есть другие люди, которые, не имея ни квартир, ни машин, заводят двоих-троих детей, живут на съёмных квартирах и радуются жизни. Ну, так сложилось, что на сейчас нет ничего, что держало бы нас в Перми. Так что, по большому счёту, какая разница, где стартовать — тут или там? И если в Крыму сейчас более интересные условия, то почему бы и не там?

Сама Оля пока точно не знает, чем будет заниматься на полуострове. Какое-то время уйдет на обустройство быта и исследование территории. Если надо, поможет мужу с его бизнесом. Если захочет, будет проводить коуч-сессии через интернет. Что точно останется, так это воспитание сыновей.

– Будем мужиков растить! — гордо заявляет Оля.

Будущие мужики — шестилетний Сашка и трёхлетний Никита — в это время носятся по заставленной коробками квартире, примеряя плавательные маски и трубки. Все-таки на море едут.