Подвеска из белемнита и двухпудовая гиря

Так выглядит целая раковина белемнита («чертов палец»). Фото: Евгений Горностаев / "Русская планета"

Руководитель Ивановского Музея камня Андрей Лапыкин — о любопытных находках последней палеонтологической экспедиции

Анна Яблокова

18 мая, 2015 15:19

7 мин

Цикл экспедиций «Путешествие в мезозойскую эру», который организуют сотрудники Музея камня на протяжении нескольких лет, помогает им пополнять экспозиции музея. Кроме того, в походах активно участвуют дети и, признаются музейщики, часто самые ценные находки делают именно они. Так было и в последней экспедиции.

– Андрей Иванович, какой район вы исследовали и что думали найти?

– Основная задача и цель нашего «Путешествия в мезозойскую эру» — исследовать берега Волги и выявить там основные палеонтологические памятники, которые относятся, соответственно, к мезозою. В этом году проводили этап по Заволжскому району, исследовали участок реки от села Жажлево до Антипинского. Это настоящий медвежий угол. Когда заказывали транспорт (группа состояла из 14 человек, 9 из которых дети), думали, что автобус довезет нас до места начала экспедиции, но не тут-то было: водитель не мог проехать дальше Жажлева, и около 10 километров нам пришлось идти пешком по бездорожью. Встречались даже медвежьи следы в мягком грунте. Но самих медведей, к счастью, не видели.

В первый период работы думали, что экспедиция будет неудачной, так как берега Волги сперва не дали ничего стоящего. Исследования береговой линии показало, что она имеет размыв моренной гряды ледникового периода, то есть не очень интересна для нас.

– Но первое впечатление оказалось обманчивым?

–Да. Впадающие в Волгу ручьи и речушка Еловица, которые мы исследовали, дали по–настоящему уникальный материал. Это в первую очередь находки, относящиеся к триасовому периоду. Они достаточно редкие, так как в этот период на территории области была суша. В море осадочные породы накапливаются очень быстро, на суше их гораздо меньше. Весь триасовый период у нас в зале был представлен одной маленькой витриной с черепом лабиринтодонта (это самая типичная находка) и несколькими окаменелостями. Но череп был найден не в геологическом слое, а на поверхности земли, поэтому он представляет не очень большую ценность, так как не позволяет изучить конкретные выходы — слои жизнедеятельности животных и растений, скрытых в летописи земли. А в этот раз нам очень повезло: из экспедиции мы привезли много находок, найденных в слоях, которые и пополнят нашу коллекцию триаса.

Андрей Лапыкин. Фото: Евгений Горностаев / "Русская планета"

Во-первых, мы нашли новое местонахождение триасовых выходов. Им около 220 миллионов лет. На основе палеонтологического материала мы можем реконструировать этот период. Триасовые выходы на территории нашей области располагаются в Семигорье, которое включено в свод геологических памятников России, Решме и Плесе. Фактически мы открыли абсолютно новое местонахождение, которое пока еще нигде не заявлено. Наши московские коллеги уже отметили, что это открытие — «уровня академии наук». В эти места нужно организовывать большую, серьезную экспедицию, проводить раскопки. Мы пока только разведали обстановку. В будущем году собираемся снова побывать в окрестностях Жажлева и провести более основательную работу.

Еще одна уникальная находка нашей экспедиции — раковина моллюска белемнита (предка кальмара), из которой более тысячи лет назад один из наших предков сделал украшение: подвеску на шею. Находка напоминает фигурку человека с головой и туловищем. Скорее всего, он крепился на веревочку и подвеску носили на груди. Ее нашел один из наших учеников. Чтобы выяснить, действительно ли это подвеска, нужно провести тщательное исследование. Но по всем признакам это именно она.

Раковины белемнита, состоящие из минерала арагонита желто-медового цвета, в народе называют «чертовыми пальцами». Они легко поддаются обработке и потому в древности их повсеместно использовали, особенно в сфере ритуального искусства. Например, с их помощью наносился орнамент на керамику: получался рисунок с точечками (так называемая ямочно-гребенчатая керамика, относящаяся к льяловской культуре). Рисунок нес в себе определенный смысл: ямки напоминали удары копьем, а они символизировали убитую добычу — пищу, свежее мясо, изобилие. У нас в музее есть фрагменты керамики с такими рисунками, да и самих белемнитов предостаточно. Но подвеска из ростра белемнита — это действительно уникальная находка. Украшения из белемнитов на территории России были найдены лишь в Воронежской области. А в районе, где мы проводили экспедицию, ранее были обнаружены несколько археологических памятников, здесь были финно-угорские и славянские селища. Скорее всего, подобных украшений было много, но из-за хрупкости материала до нас дошло только одно, вот это. Оно относится к первой половине первого тысячелетия нашей эры.

Были и просто интересные находки. Например, нашли много фрагментов керамических сосудов. А еще — двухпудовую чугунную гирю с клеймами, на которой четко читается дата: 1875 год. Думали, что это весовая гиря, а оказалось, что спортивная. Привезли мы и классический чугунок, которого, как ни странно, у нас в экспозиции, иллюстрирующей свойства чугуна, не было.

– Это тоже была находка?

– Да. Понимаете, до села Жажлево жизнь еще, как говорится, теплится. А дальше идут несколько вымерших деревень. Люди ушли оттуда несколько десятилетий назад. По сути, это зарастающее травой поле, на котором еще читаются расположения домов, а самих строений давно нет. Земля еще хранит память об этих деревнях, там есть много оставленных вещей. Конечно, они уже занесены слоем почвы, но слой пока не большой. Например, гиря торчала неглубоко, и достать ее было достаточно просто.

Самая ценная находка экспедиции: раковина белемнита. Фото: Евгений Горностаев / "Русская планета"

– Какие ценные находки были сделаны в прошлые годы?

– В основном это были находки юрского периода (160-180 миллионов лет). Пожалуй, самая уникальная находка, сделанная совместно со студентами МГУ — фрагмент черепа морской рептилии ихтиозавра. Это было в 2009 году. До этой находки Ивановский край выпадал из поля интереса палеонтологов. Считалось, что самые ценные находки можно делать в Костромской, Саратовской, Ульяновской областях, но не у нас. А мы доказали обратное. Но, конечно, мы делаем все это не для того, чтобы что-то кому-то доказать. Мы собираем иллюстративный материал для музея. Кроме того, дети, занимающиеся у нас, примеряют на себя роль настоящих палеонтологов.

– Какие еще экспедиции намечаете?

– Хотелось бы пополнить наш зал по геологии и минералогии. Конечно, ехать придется не в Ивановскую область, а в другие регионы. Кстати, внизу у входа в наш музей вы можете видеть карту наших путешествий. Места, где мы побывали, отмечены красными кружками. Ни одного кружка нет только на Дальнем Востоке и в Сибири. Потому что дорога туда очень дорогая. Но мы занимаемся многими интересными вещами и кроме экспедиций. Например, у нас есть постоянно пополняемая краеведческая экспозиция, мы собираем и изучаем старинные кирпичи с клеймами, минералы, камни — всего и не перечислишь.

ТЕГИ

поддержать проект

Для поднятия хорошего настроения, вы можете угостить наших редакторов чашечкой кофе

Маленькая чашка кофе