Новости – Люди
Люди
«Такие изменения в Америке шли бы лет 50»
Теодор Драммонд. Фото: Наталья Горяйнова
Корреспондент «Русской планеты» встретилась с американским пенсионером, который переехал в липецкое село
28 февраля, 2014 22:31
6 мин
Кузьминские Отвержки — большое село в восьми километрах от Липецка. Последнее время быстрыми темпами застраивается как потомками местных жителей, получившими земляные паи от совхозов, так и приезжими, которых устраивает близость областного центра. Среди новостроек особо примечательна одна, в которой поселился американский пенсионер Теодор Драммонд.
Бабушки и дедушки Теодора по материнской и отцовской линии — французы, эмигрировавшие в США, а звучную шотландскую фамилию он получил от своего отчима. Так что охота к перемене мест, видимо, у него в крови.
Участок земли в липецкой деревне Теодор купил в 2010 году и почти сразу начал его застраивать.
– Это — гараж. Мы не тратили здесь много денег на отделку. Это лишь временное жилье, пока не будет построен дом, — указывает Тед на просторное, хорошо обставленное трехкомнатное помещение.
Мы разговариваем через его жену. Ольга стала переводчиком Теда еще в 1998 году, когда он приехал отстраивать птицеводческий комплекс «Золотой Петушок Инвест». Переводит и сейчас, когда нужно пообщаться с соседями, что-то купить в магазине или починить машину.
– Временами у меня появлялось желание выучить язык. Но в России очень многие знают английский и вокруг меня были люди, которые хотели выучить язык, так что старались говорить со мной по-английски. И если я медленно говорю, то меня многие понимают.
Английский язык в семье Драммондов понимает даже дворняга Дик. Когда Тед выходит меня встречать, по его команде «сидеть тихо» собака, перед этим уплетающая еду из миски, спокойно уходит в будку.
На мой чисто женский вопрос о том, не Ольга ли повлияла на то, что Теодор остался в России, косясь на жену, отвечает, что все равно жил бы только в нашей стране.
– Я в Россию приехал в таком возрасте, когда в Америке уже не нужен. Меня там не взяли бы на работу как наемного работника, потому что я долгое время работал на себя. А в Америке таких работников не любят. У меня там были крупные проекты. А потом они стали все меньше и меньше, и это очень тяжело: привыкаешь управлять коллективом в 150 человек, а потом в твоем подчинении остается два-три человека. Когда у меня появился шанс приехать в Россию и участвовать в большом проекте, я был счастлив.
Сейчас у Теда небольшая фирма по строительству деревянных домов. Он уже построил в Липецкой области шесть коттеджей. Говорит, что его вполне устраивает, если он в год будет строить по два-три дома. Будет что передать и одиннадцатилетнему сыну Даниэлю: вместе они с удовольствием проводят экскурсию по своему будущему дому. Даня, как его называют соседи и мама, показывает свою комнату, подвал, в котором расположится тренажерный зал. Тед с гордостью говорит, что всего за месяц вместе с другом смог возвести каркас дома. Еще в июле 2013 года был только фундамент, а уже в августе появился дом, который теперь требует только внутренней отделки.
– Это будет комната Ольги, — указывает Тед на второй этаж. — Утром туда будет всходить солнце, и в доме всегда будет много света.
Слово «много» для Теда кажется качественным определением его русской жизни. Много земли — есть где детям гулять. Много полей — есть где глазу отдохнуть. Много воздуха и много хороших людей, хотя в Америке пугали, что в России страшно.
– В России я научился тому, что людям можно доверять. А еще какие-то вещи можно выполнять иначе. Я увидел, какие умные и находчивые люди. Они делают иногда такие вещи, до которых мы не могли бы додуматься. На предприятие мы привезли трактор, в котором двигатель через определенное количество времени просто выкидывается и ставится новый. А здесь рабочие его перебрали, и он еще два года работал.
Тед говорит, что особенно ему нравится, как из ничего в русской деревне можно сделать многое. К примеру, его приводят в восторг цветочные горшки из старых виниловых пластинок, которые он видел у соседей. Единственное, к чему Тед за все 15 лет жизни в России остался равнодушным, — это еда. Ни борщи и каши, ни пельмени и квас не вошли в рацион американца.
– Продукты у нас одинаковые, но готовим мы их по-разному. В Америке и друзья, и дети говорили, что в России мне будет нечего есть и я умру от голода. Но я им сказал, что картошка везде одинаковая.
Однако сам сажать картошку Тед не любит. Сад, огород и хозяйство, состоящее из нескольких десятков кур, — забота русской жены. На плечах Теда строительство дома и газон, искусству разбивки которого он учит и соседей. Участок Теда удачно расположен на краю села, где активно идет новостройка. Так что, несмотря на трудности перевода, Тед нашел общий язык с соседями — к нему идут за консультацией по строительству.
В Америке у Теда четверо детей и внуки. Говорит, они так заняты работой, что даже друг с другом им некогда общаться. Так что в гости к себе он их не ждет. Сам с семьей летал в Америку, но это недешево. Шутит, что когда липецкий аэропорт откроют после реконструкции, может, общение с родными станет доступнее.
Еще одна причина жить в России — это относительная дешевизна. Хотя Тед замечает, что цены на бензин и мясо в России удивительно высоки. Зато дом, который бы ему в Америке обошелся в полмиллиона долларов, здесь построен за гораздо меньшие деньги.
Говорим уже без переводчиков, прогуливаясь по огромному участку. Тед категорически против кирпичных домов — они холоднее и отапливать их дороже. Недоволен он и срубами, мода на которые докатилась и до липецкой деревни. К тому же как строителю ему не нравится то, что ни внутри, ни снаружи дом уже нельзя будет изменить.
–У себя в доме я могу двигать стены как хочу, потому что несущими являются только наружные, — объясняет Теодор.
Тед старается выглядеть по-американски политкорректным. Говорит, что Олимпиаду в Сочи почти не смотрел, предпочтений в играх никому не отдавал: «Болею за сильных — побеждать должны лучшие». Зато в России он научился критиковать власть.
– Страна у вас хорошая. Молодые люди очень умные. Но администрация проблемная, — Тед замолкает. — И еще в России начальство плохо относится к людям и плохо платит. Заработная плата несправедливая — из людей стараются выжать как можно больше, а платить как можно меньше.
Чуть позже Теодор с грустью произносит:
– И все же я хотел бы быть помоложе и родиться здесь, в России. Россия удивительная страна. Когда я приехал сюда, была така-а-я разруха. А в последние 15 лет в России произошли большие изменения, которые в Америке шли бы лет пятьдесят.
поддержать проект
Подпишитесь на «Русскую Планету» в Яндекс.Новостях
Яндекс.Новости
