Новости – Люди
Люди
«Мать приютила разведчиц, рискуя попасть под расстрел»
Владимир Середа четыре года жил на Украине на территории, оккупированной нацистской Германией. Фото: Алина Кулькова / «Русская планета»
Бывший «ребенок войны» — о жизни на оккупированной Украине с сотрудниками ГРУ, которых он нашел спустя 68 лет
8 мая, 2016 10:35
5 мин
Владимир Середа, будучи мальчишкой, четыре года жил на Украине на территории, оккупированной нацистской Германией. В небольшом сарае, который заменял ребенку и его матери дом, находились и две советских разведчицы. Их настоящие имена он выяснил только в 2012 году, уже будучи на пенсии и живя в Пензе.
– Детская память цепко держит события тех лет. Четыре года оккупации, голода, издевательств, массовых расстрелов и казней советских людей могут показаться кошмарным сном. На моих глазах в противотанковых рвах фашисты сотнями расстреливали детей, стариков, женщин, — рассказывает «Русской планете» Владимир Васильевич. Сейчас ему уже за 80, но он прекрасно помнит все свое военное детство. — Когда началась война, я жил с матерью на железнодорожной станции Снегиревка, отец ушел на фронт. Это был транспортный узел, связывающий между собой Херсон — Николаев — Днепропетровск и, узкоколейной линией, Снегиревку и Каховку. В этом районе находилась 6-я немецкая армия.
Середа ненадолго задумывается. Собравшись, продолжает:
– Чего я только не насмотрелся. Помню, в бывшей церкви, которую советская власть перепрофилировала под клуб, немцы сделали концлагерь. В 1941 году в него привезли матросов. А мы, мальчишки, жалели молодых пареньков и пытались хоть как-то облегчить их участь: через окно кидали хлеб, который они не могли даже поднять. Руки у них были связаны. На второй день к церквушке подъехали немецкий танк и крытая машина. Матросов погрузили в автомобиль и повезли в каменный карьер. Мы побежали за ними. Еще по дороге заговорили о том, что почему-то не слышно никаких выстрелов, зато слышен звук двигателей. Когда машины уехали, мы спустились в карьер. Там лежали разорванные тела. Оказывается, фашисты привязывали их к машине и танку и просто разъезжались в разные стороны. Это был кошмар!
Маленькому Володе тогда было всего восемь лет.
– Женщины этих ребят собрали и похоронили. А вообще такие картины были обычным делом. Когда мы с мальчишками в озере ловили раков, видели, что там плавали трупы.
– Однажды я увидел, как немец сам себя застрелил. Мы нашли русские каски — думали, в войну будем играть. Матери дерматин из них вырвали и стали туда наливать воду курам, собаке готовить. Одна каска у нас во дворе лежала до 1944 года. А в доме жили немцы, и был среди них один здоровый лоб, который мимо детей просто так пройти не мог: то подзатыльник отвесит, то пнет. Прозвали мы его Лошадиной мордой. И однажды эта морда наткнулась на эту каску. Неожиданно немец схватил свой «Парабеллум» (пистолет Люгера. — Примеч. РП) и выстрелил в нее. А пуля рикошетом отскочила и попала ему в живот. Как он орал! Мне кажется, он так и умер, не поняв, что с ним произошло.
Но самое яркое вспоминание Середы связано с разведгруппой — двумя девушками.
– Тамара Улыбина и Ирина Цыганкова приземлились в районе села Бурхановка. Быстро собрав парашюты, прикрыли их хворостом и землей. А радиостанцию и оружие — два пистолета ТТ — запрятали в другом месте. Переждали немного и пошли в село искать учительницу Юлию Приходько. Ей привезли письмо от жениха, от которого она три года не получала никакой весточки. Он просил Юлию Дмитриевну оказать им помощь. Через старосту она достала им справки, что они проживают в Бурхановке.
На второй день, по словам Середы, Ирина и Тамара забрали радиостанцию и оружие и хотели в назначенный час сообщить о благополучном приземлении. Но рация не работала: одна из девушек при приземлении упала на нее. Задача осложнялась еще и тем, что надо было внедриться на жительство в Снегиревку и как-то передавать разведданные.
– На конном заводе работал мой дядя Николай Кузьменко, — продолжает вспоминать пенсионер. — В 1941 году он попал в плен. А у немцев была директива: дабы поссорить наши народы — украинцев и русских, — украинцев отпускали по домам для строительства «самостийной Украины» как придатка великого рейха. Он не раз высказывал Юлии Дмитриевне ненависть к фашистам и искал пути борьбы. И этот момент настал. Предложение о совместной работе он принял без колебаний. Он привел разведчиц жить к нам. Представляете, чем это могло грозить? Расстрелом! «Как же будем жить? — недоумевала мама. — Мы спим на соломе в сарае, а чем их кормить?»
Тем не менее, мать не отказала и приняла девушек, как родных. Спустя время они нашли человека, который отремонтировал им рацию. И полетели радиограммы. Ирина работала посудомойкой в войсках ПВО, а Тамара собирала разведданные.
Однажды Тамара в сарае передавала очередную радиограмму, как в дверь неожиданно настойчиво постучали. Закрыв крышку рации, разведчица накинула на нее домотканый половик. В дверях стоял немец.
Зайдя в помещение, он сел прямо на радиостанцию, не взглянув толком, на что садится. Не теряя самообладания, Тамара выманила его на кухню, угощая последним куском сала. Немец «клюнул».
После этого случая разведчиц пришлось поселить в другом доме.
– Я носил им молоко, батареи для радиостанции, которые выбрасывали нацисты. За это мне купили сапоги и полушубок. Его, правда, потом отобрали немцы.
Снегиревка была освобождена от оккупации 14 марта 1944 года. Разведчицы ушли в свою часть. Потом они прислали письмо приютившим их людям, в котором просили не обижаться на них.
– Я искал этих разведчиц 68 лет, — говорит Владимир Васильевич. — И в 2012 году нашел! Настоящие их имена и фамилии — Ираида Павленко и София Прудникова — мне прислали из министерства обороны, там есть архив всех разведчиков. Но перед этим прислали данные на других девушек. Зато теперь у меня есть и их фотографии! Хотелось бы, конечно, с ними встретиться, пообщаться, но живы ли они? Как-никак обе 1916 года рождения.
поддержать проект
Подпишитесь на «Русскую Планету» в Яндекс.Новостях
Яндекс.Новости
