«Мы не есть хлеб, мяу-мяу давай»

Гастарбайтеры из Вьетнама. Фото: Алихан Динаев

Чечня столкнулась с масштабным притоком мигрантов из Вьетнама

17 октября, 2013 15:23

4 мин

«Менеджеры Майклы»

Вьетнамские первопроходцы появились в Грозном примерно три года назад. С тех пор их число стремительно растет и сегодня по разным оценкам составляет от 2 до 5 тысяч человек. Для мононациональной республики это очень много. Точных сведений, разумеется, нет, поскольку почти 100% приезжих являются нелегалами. О незаконном характере их появления в России и работы можно судить хотя бы на основании статистических данных — Чеченстат утверждает, что с января по август 2013 года в республику прибыло всего 95 человек из стран дальнего зарубежья (в среднем 12 человек в месяц). А официальная квота на работу дается лишь 71 иностранцу.

Найти рабочих из Восточной Азии корреспонденту «Русской планеты» оказалось несложно. 20-минутная прогулка по улицам Грозного позволила познакомиться с семью гастарбайтерами.

– Сколько вьетнамцев в Чечне?» — такой вопрос задавал корреспондент РП каждому из иностранцев.

– Ооо, не знаю, много! — отвечали одни. А другие добавляли: «Очень много!»

Большинство из вьетнамцев с трудом понимает русскую речь, но тот, кто более или менее освоил язык, автоматически становится бригадиром и связующим звеном рабочих с окружающим миром.

Вьетнамец Майкл (именно так он представился) живет в Грозном уже второй год. Он хорошо одет и довольно прилично говорит по-русски, в отличие от соотечественников он ведет себя легко и уверенно. Приехав в Чечню в качестве простого рабочего, Майкл со временем стал заниматься совсем другими делами. Теперь к нему обращаются люди, ищущие строителей, он договаривается о ценах и сроках работы, решает возникающие споры и т.п.

– У нас дома нет работы. Кто находит работу, тот получает 150–200 долларов в месяц. Наши приезжают в Чечню, потому что знают — здесь всегда много строек, можно много заработать и не бывает проблем из-за документов — рассказывает корреспонденту РП «менеджер» Майкл, сделавший себе своеобразную карьеру в неведомой подавляющему большинству жителей его страны Чечне.

Если межкультурные противоречия между чеченцами и вьетнамцами и возникают, то носят они незначительный характер.

– Нам все дают хлеб, а мы не есть хлеб — жалуется тридцатилетний Тан на чеченские кулинарные предпочтения. После чего то ли в шутку, то ли всерьез говорит: «Мяу-мяу давай!»

А на вопрос о том, есть ли у него семья, он ответил по-восточному мудро: «Жена деньги забирать, сначала деньги заработать — потом жена».

Его коллега Нгуен (это уже другой Нгуен — «Википедия» утверждает, что 40% вьетнамцев носят фамилию Нгуен) приехал в Чечню, чтобы заработать деньги для открытия на родине своего дела.

– Здесь деньги, во Вьетнаме лодка, много рыбы, — рассказывает он, после чего издает звуки работающего двигателя и жестами давет понять, что речь идет о моторной лодке.

Всем известно, что Северный Кавказ страдает от безработицы, которая в Чечне составляет более 27%, а в Ингушетии и вовсе катастрофические 44,5%. Именно тяжелое экономическое положение обычно называют основной причиной террористической активности в округе и непрекращающегося «ухода в горы». Не менее широко известно и то, что чеченские строительные бригады работали по всему Советскому Союзу еще с 70-х годов прошлого века, а самих чеченцев часто называли «нацией строителей». Поэтому тот факт, что гости из Азии занимают рабочие места, которых и без того слишком мало, должен вызывать удивление у наблюдателей и недовольство у местных жителей. Но в отличие от европейских стран и других регионов России, миграционная ситуация в Чечне не становится причиной межнациональных конфликтов, а гневных отповедей по поводу «понаехавших» почти не слышно.

Разумеется, без эксцессов не обходится. Например, летом несколько вьетнамцев были убиты своими же соплеменниками, не совладавшими с крепостью русской водки. Этот случай вызвал резкую реакцию главы ЧР Рамзана Кадырова, после чего депортировали шесть человек. Чуть раньше появилась новость о том, что группа рабочих была жестоко избита неизвестными, иногда рассказывают о случаях воровства. Но все это единичные инциденты, не позволяющие говорить о каких-то тенденциях и закономерностях.

– С ними очень легко. Они тихие, спокойные, трудолюбивые, могут работать по 10–12 часов в день и работать очень качественно. Им не приходится отвлекаться на свадьбы и похороны, на всякие посторонние дела, как это всегда бывает у местных строителей. Но, конечно, главное преимущество азиатских рабочих в том, что они готовы трудиться за небольшие деньги — говорит бизнесмен Ислам, в доме которого ремонт сделали вьетнамцы.

Действительно, именно низкая стоимость услуг заставляет людей делать выбор в пользу вьетнамцев. Судите сами: чеченская бригада возьмется за штукатурку стен только за 120–150 рублей за квадратный метр, строители из Узбекистана просят 100 рублей, а вьетнамцы возьмутся за дело за 65–80 рублей. А поскольку каждый чеченец считает своим долгом построить дом (и, как правило, начинает строить его — неважно, есть ли у него деньги на это или нет), то «азиатское нашествие» воспринимается как отличный способ сэкономить.

– Мы можем получить больше 1000 долларов в месяц. Таких денег никогда не получишь на родине, — подчеркивает Нгуен, приехавший из маленького городка Тяудок.

То обстоятельство, что все они работают нелегально, не заключая трудовые договора и не платя налоги, кажется, мало кого беспокоит — по крайней мере самих рабочих и их работодателей уж точно. Пользу от налогов ощутить непросто, а сэкономленные деньги может посчитать каждый.

Миграционные волны меняют рынок труда по всему миру. Сегодня сложно найти жителя крупного российского города, готового пойти в дворники или класть кирпич на очередной новостройке. Все понимают, что это низкооплачиваемая и непрестижная работа, что «этим занимаются только мигранты». В результате происходит быстрая переоценка ценностей. Все больше и больше чеченцев (особенно молодых) отказываются даже от идеи подзаработать на стройке. Немногие хотят заниматься тем же, что и приезжие из бедных, а то и нищих стран.

– Зачем вкалывать за гроши? Пусть этим занимаются вьетнамцы и другие. Я хочу работать на госслужбе. Сейчас никто не думает о работе строителя, среди студентов таких я никого не знаю. Туда идут только от безысходности. Все хотят устроиться в силовики или чиновники — там можно очень хорошо зарабатывать, — поделился с «Русской планетой» своим мнением студент 4 курса Чеченского государственного университета Сулиман.

С другой стороны, спрос рождает предложение. Есть огромный спрос на дешевую рабочую силу, поэтому местным строителям все тяжелее и тяжелее конкурировать с приезжими на внутреннем рынке труда. То есть многие готовы работать, но спрос на их услуги низок. Все это вынуждает их отправляться в другие регионы, где средние зарплаты выше, а контроль над нелегальной миграцией строже.

Некоторые умело используют присутствие иностранцев в собственных целях. Например, сдают им квартиры, в которых живет по 10–15 человек, снабжают их продуктами национальной кухни. А в Грозном и вовсе появилось так называемое «вьетнамским такси». Тамерлан — один из таких предприимчивых людей — занимается специфическим частным извозом уже полгода.

– Уж не знаю почему, может из-за страха, может из-за незнания города, но приезжие почти не ездят на городском транспорте. Каждый раз вызывать новое такси им трудно, поэтому они договариваются с конкретным человеком, который и занимается тем, что постоянно развозит их по нужным местам. Это удобно для них и выгодно для меня. Некоторые даже покупают машину специально для этой цели, — говорит Тамерлан.

ТЕГИ

поддержать проект

Для поднятия хорошего настроения, вы можете угостить наших редакторов чашечкой кофе

Маленькая чашка кофе