Лучшее средство от перхоти — гильотина

Председатель Сергей Караганов (в центре) во время сессии I «Мировой кризис и внешние риски развития» в рамках IX ежегодного заседания международного дискуссионного клуба «Валдай». Фото: Антон Денисов, РИА Новости

Что выбрать России — экологию или национальную безопасность?

14 марта, 2013 11:28

4 мин

Указом Президента Владимира Путина 2013 год объявлен Годом охраны окружающей среды. А премьером Дмитрием Медведевым на период до 2020 года утверждена соответствующая программа, которая будет базисной в решении главных экологических проблем страны. Ею намечено чуть не втрое сократить число городов с высоким и очень высоким уровнем загрязнения окружающей среды и более чем впятеро уменьшить численность россиян, проживающих на экологически неблагополучных территориях.

Это, разумеется, отвечает чаяниям населения. Исследование, проведенное ВЦИОМ в январе этого года, показало, что 20% респондентов считают проблему состояния окружающей среды самой важной для страны.

Масштабность задач, поставленных в утвержденной премьером программе, привела в восторг некоторых участников состоявшегося в Санкт-Петербурге форума международного дискуссионного клуба «Валдай». Один из участвовавших в нем западных экспертов заявил даже, что Россия может стать мировым лидером в деле охраны окружающей среды.

Хотя неизвестно еще, как будет выполняться программа. Большие планы требуют больших денег. А у нас ведь немало и других грандиозных дыр, для затыкания которых нужны не менее грандиозные средства. Так что стоит ли в данном случае рваться в лидеры? Не утратить бы чувство меры в стремлении побыстрее догнать обихоженный Запад.

Политика, как сказал кто-то умный, — это хорошо смазанная машина, которая производит трение. В последней четверти прошлого века движение «зеленых» стало в нашей стране тем песочком, который некто из политических «программистов» придумал, чтобы усилить «трение» в нашей государственной машине и получить искру, из которой должно возгореться пламя «революционных преобразований». Ну, а революция — понятие весьма неоднозначное. Бисмарк, как известно, полагал, что революции замышляют гении, осуществляют фанатики, а их плодами пользуются ничтожества. В чем мы имели возможность убедиться на очередном историческом опыте.

Перед рыночными преобразованиями в стране, когда разверзлись хляби всеобщего нигилизма, иные горячие головы, опьяненные «всегласностью» и агрессивным пиаром прелестей жизни на Западе, были совсем не прочь во имя немедленного улучшения экологической обстановки в Магнитогорске принести в жертву главное предприятие города — металлургический комбинат. То есть добиться своего любой ценой, в соответствии с известным радикальным принципом: лучшее средство от перхоти — гильотина. Однако рынок скоро в весьма жесткой форме показал гибельность такого подхода.

Наглядным примером несостоятельности экологического экстремизма стал южноуральский город Карабаш. Там, как и в Магнитке в свое время, «зеленые» устраивали шумные митинги по поводу загрязнения окружающей среды, на что у них было гораздо больше побудительных мотивов, чем у их магнитогорских единоверцев. Из-за вредных промышленных выбросов некогда живописные окрестности города стали напоминать лунный пейзаж, его жители страдали от высокой заболеваемости и смертности.

Вид на Карабашский медеплавильный завод, закрытый в 1992 году // © РИА Новости, Александр Лыскин

«Буря и натиск» сторонников незамедлительного принятия радикальных мер сделали свое дело: по приказу из Москвы городу был присвоен статус зоны экологического бедствия, что обязывало прекратить в нем деятельность главного виновника неблагополучия — медеплавильного комбината. Что и было сделано.

Природа отдыхала, «зеленые» торжествовали, а карабашцы, потеряв главного кормильца, бедствовали несопоставимо больше, чем прежде. Ибо разоренное экономическим раздраем государство было не в состоянии оказать необходимую поддержку. Безработица достигла устрашающих размеров вкупе со всеми сопутствующими социальными бедами. Кто-то покидал город, другие спивались. Карабаш, в котором замерла производственная жизнь, стал непривлекателен для инвесторов. Интерес к нему появился (приняв даже формы жесточайшей конкуренции) лишь после того, как Кыштымский медеэлектролитный завод из экономических соображений вновь вдохнул жизнь в тамошний медеплавильный комбинат.

В Магнитке, к счастью, возобладал другой подход к решению экологических проблем. Напомним, кстати, что и сюда однажды приезжала авторитетная комиссия из столицы, которая, изучив обстановку, была в сущности не против того, чтобы наделить город малоприятным статусом зоны чрезвычайной экологической ситуации. Да сомневалась: так ли уж нужен был ему такой статус, если в нем уже начались серьезные перемены к лучшему? Экологическому оздоровлению города способствовали коренная реконструкция, активная диверсификация производства, создание новых, экологически безвредных мощностей на металлургическом комбинате — основном загрязнителе природной среды, ставшем к тому времени, по сути, и главным закоперщиком в борьбе за ее оздоровление. Магнитогорцы, слава Богу, не загубили комбинат в тяжелую пору различных катаклизмов в стране избытком претензий, экологической нетерпимостью, и он, экономически окрепнув, стал надежной опорой и для города, и для области. ММК оказался в состоянии вытеснить устаревшее мартеновское производство стали современным конвертерным. Он вложил более 200 млн долларов в сооружение уникального цеха улавливания и комплексной очистки коксового газа, благодаря которому Магнитка избавилась от самых вредных выбросов коксохимического производства. И это далеко не все из того, что сделал и делает ММК для оздоровления окружающей среды. Теперь он постоянно удивляет важных гостей белизной снега зимой, свежестью газонов и зеленых насаждений на своей территории летом. Отмечают гости и относительную чистоту воздуха в городе.

Между прочим, изобличая какие-то собственные недостатки, мы часто киваем при этом на благоустроенный Запад: у них, мол, такое невозможно. Смею напомнить, что «у них» то ли еще возможно. Даже в США, где не было такого экономического спада, как у нас после перестройки, и ситуация в промышленности гораздо лучше, считаются с интересами своих «загрязнителей» природы. Несколько крупнейших американских корпораций, которых не устраивает известный Киотский протокол, обязывающий платить за выбросы в атмосферу, с благословения своей администрации последовательно игнорируют его положения. По данным российского Центра геоэкологических проблем, через границу к нам до сих пор «залетает» в общей сложности гораздо больше (где в разы, а где и в десятки раз) вредных веществ, чем от нас в другие страны. Следовательно, «там» тоже не настолько все с экологией благополучно, как с перепугу может показаться. Прежде чем перейти на жесткие экологические стандарты, наши «цивилизованные» соседи по планете основательно испоганили родную природу. Некогда изумрудный Рейн был превращен в «сточную канаву Западной Европы», сотни озер в Скандинавии, США, Канаде, Шотландии стали кислотными водоемами и т.п. Но подняли на должный уровень экономику, поднакопили деньжат и начали отдавать экологические «долги».

Завод ЗАО "Карабашмедь" в городе Карабаш Челябинской области, самом экологически неблагополучном, по данным ООН, месте на планете // © РИА Новости, Павел Лисицын

Стало быть, всему свое время, потому что на все нужны средства, которые надо сначала заработать. Лучшее средство от экологической «перхоти» — стабильное производство, высокоэффективная экономика, позволяющая вкладывать средства в современные технологии, снижающие нагрузку на природную среду.

Невозможно спорить с тем, что экологическая безопасность страны — это жизненно важная часть нашей собственной национальной безопасности. Надо, безусловно, сокращать выбросы в атмосферу и водоемы, делать все возможное, чтобы не наносить ущерба природе. В наших же собственных интересах. Однако и экономическая безопасность — отнюдь не последняя, если не важнейшая часть национальной безопасности. Нельзя же, предъявляя промышленности «экологический счет», совсем не задумываться о ее сохранности, жизнеспособности. При всех ее недостатках, возведенных в степень парой последних разрушительных десятилетий, она все-таки наше истинное богатство. Это то, что, при всех издержках и огрехах, позволяет еще нам претендовать на титул великой державы. Загубим промышленность — останемся лишь территорией, богатой полезными ископаемыми. На которой все равно будут дымить трубы, но уже неизвестно чьи…

Теперь, наломав немало дров, мы уже в состоянии догадаться, что и экологические претензии тоже могут быть продиктованы вовсе не только заботой о природе, но и соображениями об успехе в борьбе с конкурентами.

ТЕГИ

поддержать проект

Для поднятия хорошего настроения, вы можете угостить наших редакторов чашечкой кофе

Маленькая чашка кофе