Новости – Титульная страница
Титульная страница
«Домой хочется, сил нет»
Фото: Евгений Епанчинцев, ИТАР-ТАСС
Корреспондент РП узнала, кто попадает в спецприемник Новороссийска
5 июня, 2014 15:17
4 мин
В камеры спецприемника временного содержания новороссийцы и гости города попадают на 15 суток за драки, неуплату штрафов, употребление наркотиков. Корреспондент РП побывала в спецприемнике и пообщалась с теми, кто ненадолго поссорился с законом.
Спецприемник временного содержания — объект режимный. Здесь отбывают наказание по решению суда те, кто не оплатил штраф, употреблял наркотические вещества, участвовал в драке. Максимальный срок наказания — 15 суток. Суд может назначить наказание от одного до пяти дней за менее серьезный проступок.
В 11 утра меня пускают на территорию спецприемника с условием ничего не фотографировать. Первое, что я вижу во дворе — площадка для ежедневных прогулок, обнесенная решеткой. Иду через двор и захожу в административное здание спецприемника. На входе — кабинет дежурного. Здесь он отслеживает по монитору все, что творится в четырех действующих камерах: трех мужских и одной женской. Прежде чем поместить осужденного в камеру, его обыскивают. Здесь же находится шкаф с секциями, куда штрафники перед заключением в камеру складывают ценные вещи: ключи, телефоны, украшения. После отбывания срока наказания вещи отдают назад.
– Пользоваться телефоном нельзя? — спрашиваю начальника спецприемника для содержания лиц, подвергнутых административному аресту УМВД по г. Новороссийску, капитана полиции Леонида Дыркачева.
– В камерах, конечно, нет, — отвечает Дыркачев. — Можно попросить дежурного сделать звонок, это разрешается. Но осужденного для этого выводят из камеры в отдельную комнату, а потом кладут его мобильник назад — в его шкафчик у дежурного.
Я прошу Дыркачева разрешить посмотреть на мониторах, что делают в камерах осужденные. Вижу сразу все камеры, где сидят по четверо мужчин, а в женской — одна женщина. В каждой камере находится умывальник, туалет и общий стол, где лежат чай, сахар, печенье и прочая снедь. Курят прямо в камерах. Кто-то читает, кто-то спит.
– За заключенными круглосуточно наблюдают наши сотрудники, — рассказывает Леонид. — Ночью в камерах свет не выключаем, работает шестидесятиваттная лампа. Днем — лампа мощностью в 100 ватт. За 15 суток наказания одному человеку можно принести в «передачках» в общей массе до 10 килограммов еды. Нельзя передавать скоропортящиеся продукты, наркотики и алкоголь. Выпивку, бывает, пытаются пронести в упаковках от соков или нашпиговав ею апельсин или арбуз. Но сотрудники спецприемника опытные: каждый фрукт и конфету они разрезают и тщательно осматривают. Колбасу и хлеб разрешено передавать только в нарезанном виде. Кстати, недавно у нас тут дрожжи пытались пронести и, добавив их в сок, сделать некое подобие алкогольного напитка. Пресекли на корню этот эксперимент.
– Разве что-то опасное можно пронести в палке колбасы?
– Острые предметы, булавки, иголки, наркотические препараты. У некоторых людей возникают вопросы по лекарствам. Можно ли их приносить в спецприемник? Если медицинский препарат был назначен человеку по рецепту врача, он приносит его, и лекарство хранится у дежурного. Его выдают в то время, в которое нужно.
– В спецприемнике есть врач?
– Нет. Штатного врача нет.
– А если кому-то плохо станет?
– У нас есть специальный медицинский кабинет. Если требуется медицинская помощь, вызываем «скорую». Врач приезжает и осматривает больного в медкабинете. Кстати, у многих наших подопечных при отбывании наказания в камерах резко что-то начинает болеть. Но после медосмотра оказывается, что они таким образом пытаются «откосить» от наказания, желая поскорее отправиться домой. Хотя бывали случаи, когда жалобы на здоровье медиками подтверждались. Но они единичны.
Около 12:00 в спецприемник начинают поступать новые «постояльцы». Мужчина лет 30 сдает вещи у дежурного и ждет оформления.
– Травку курил, — просто поясняет он.
В разговоре выясняется, что он не местный, нигде официально не работает. Приближается обед.
– Сколько раз в день здесь кормят?
– Три раза. Сегодня на завтрак была каша, хлеб и чай с сахаром. На обед будет суп или борщ, мясо с гарниром и компот, — рассказывает капитан Дыркачев.
Ежедневное меню задержанного в спецприемнике обходится государству в 130–140 рублей. Постельное белье меняют раз в неделю. Душ штрафники принимают по воскресеньям.
Мне демонстрируют душевую, где недавно был сделан ремонт: все довольно прилично, чисто, нет неприятных запахов. Далее мы направляемся в крыло, где в камерах отбывают наказание штрафники. Во время отбывания наказания они не работают: лежат, спят, гуляют или читают. Трудовые работы запрещены.
Мы находимся в крыле здания, где расположены действующие камеры. Сперва подходим к той, в которой наказание отбывают женщины. Дыркачев открывает окошко в серой металлической двери. Мне разрешают пообщаться с женщиной, которая сидит в камере.
– Как к вам тут относятся? Не обижают? — склоняюсь к окошку.
– Здравствуйте, — женщина лет 40-45 смотрит на меня довольно доброжелательно. — Да все в порядке. Не обижают. Кормят вовремя. Ну, понятно, что еда тут не как в санатории, но ничего. Родственники приносят перекусить сладкого.
– За что вы тут оказались?
– Я в прошлом сидевшая. Освободилась, вернулась домой, вроде жизнь наладилась, но по вечерам в течение года мне сказали находиться дома. Так суд постановил. А я к свекрови ушла. Проверяющие полицейские приехали, а меня нет. Вот в спецприемнике за это и оказалась на 15 дней. Больше нарушать не буду. Домой хочется, сил нет!
– Работаете?
– Да, устроили меня в риэлторскую контору. Курьером, — говорит женщина.
– Чем тут занимаетесь?
– Книги читаю. Тут в камере много книг. Люди, которые уже отбыли наказание и вышли, их в камере оставляют, — женщина показывает через окошко любовный роман.
Мы идем дальше и останавливаемся у камер, где сидят мужчины. Из окошка выглядывает кучерявая голова паренька, который, весело улыбаясь, начинает рассказывать, что сидится им тут нормально. Правда, интернета нет, телевизора тоже. Зато есть художественная литература.
– А попали вы сюда за что?
– Подрался, — отвечает парнишка.
В следующем крыле, куда мы отправляемся, 11 камер, где только что был сделан ремонт. В одну из них, пустую, разрешают зайти.
– В камерах что, еще и кондиционеры есть? – спрашиваю сотрудников спецприемника
– Не во всех. Но со временем оснастим ими все камеры, — отвечают.
– Три раза кормят, выпускают гулять во двор, работать не заставляют. Лежи, спи, читай. Просто праздник какой-то! — бормочу вслух.
– Думаете? — спрашивает Леонид. — Вы никогда наказание в подобных заведениях не отбывали? Хотите в камере посидеть?
На несколько минут я остаюсь в новенькой камере один на один со сплит-системой, раковиной и унитазом. На окнах решетки. Стены выкрашены в бежевый цвет. Меня охватывает чувство беспокойства, и я понимаю, что никакие удобства не избавляют задержанных от тоски по свободе. Решетки «давят» на психику.
– Наверное, у вас не много постоянных посетителей? Эти стены действительно быстро приводят в тонус, — говорю Дыркачеву.
– Тех, кто к нам попадает по нескольку раз, мало. Большинству одного раза достаточно. Особенно тем, кто забывает вовремя оплачивать штрафы. В основном это интеллигентные люди, которые в жизни не представляют, что когда-нибудь могут оказаться в подобном месте. Некоторых при оформлении в спецприемник испытывают ужас. Но есть и постоянные клиенты. Например, Алехин. Он с начала года к нам уже раз пятый попадает то за конфликт с невесткой, то за конфликт с женой, то еще за какие-то правонарушения. Есть одна представительница прекрасного пола, которая тоже несколько раз посещала камеру по решению суда за административные правонарушения. Несколько дней назад вышла в последний раз. Не факт, что еще раз тут не окажется.
– В камерах конфликты не возникают?
– Крайне редко. При возникновении конфликтных ситуаций человек пишет заявление, и его переводят в другую камеру. Практически всегда все делятся едой и сигаретами, которые приносят друзья и родственники в качестве «передачек».
Смотрю с помощью монитора дежурного полицейского на то, что происходит в камерах. На столе в общей массе лежат продукты. Нет отдельных свертков и обособленных пакетов. Вроде бы все общее.
– Скажите, зачем столько новых камер, в которых ремонт сделали?
– Скоро лето. А летом, как показывает практика, всегда наплыв туристов. Им за употребление запрещенных препаратов приходится проводить отпуск не на берегу моря, а в камерах.
Я выхожу на улицу и сталкиваюсь с семейной парой пенсионеров. Женщина вытирает платком глаза под очками. Мужчина нервно курит и топорщит усы. В руках он держит два больших пакета.
– У вас тут родственник? – спрашиваю я.
– Сын, 34 года, — всхлипывает женщина. — Вчера посадили за драку. Никогда в жизни туда не попадал. Но вышло так. Вы не знаете, что им там можно, что нет? У них же, наверное, сокамерники все отнимают, да? Я всю ночь не спала, переживаю, как он там. Отец тоже вон места себе не находит.
Я пытаюсь успокоить расстроенную мать и думаю о том, что все, кто попадает за стены спецприемника, оказались за какие-то свои дела. Но вместе с ними отбывают наказание те, кто стоит по другую сторону забора с колючей проволокой. Как сейчас — стоят и уйти не могут: сына жалко.
поддержать проект
Подпишитесь на «Русскую Планету» в Яндекс.Новостях
Яндекс.Новости
