«Иски к застройщикам быстро приближают компромисс»

Пикет против застройщика в Новосибирске. Фото: vk.com/kaleka_nsk

Как движение «Искалеченный Новосибирск» сохраняет дворы, спасает деревья и объединяет горожан

Сергей Спицын

24 мая, 2016 13:58

8 мин

Новосибирск страдает от точечной застройки: высотки соседствуют с частным сектором, а новые объекты вырастают прямо во дворах. Жители дома по улице Гоголя на днях устроили пикет, пытаясь остановить застройщика частного детсада: боялись, что после окончания работ социальное учреждение трансформируется в офис.

Координатор общественного движения «Искалеченный Новосибирск» Олеся Вальгер рассказала «Русской планете», что, по ее мнению, уродует облик города, как его жителям отстаивать свои права, если их нарушают строительные компании, и почему соседям по дому и двору важно объединяться.

– Чем конкретно занимается движение «Искалеченный Новосибирск»?

– Чаще всего мы даем консультации людям, во дворе которых что-то начали строить, и они не знают, куда обратиться. У нас нет возможности отслеживать все, что происходит в городской застройке, поэтому мы работаем по обращениям.

Мы объясняем, что жители могут сделать, что совсем бесполезно делать, куда обратиться в первую очередь. Такая работа позволяет людям, столкнувшимся с проблемой впервые, экономить свои силы, не занимаясь лишней работой и не тратя драгоценное время зря — например на письмо президенту, которое просто переадресуют в мэрию, но ответа придется ждать лишний месяц.

Второй наш профиль — это предотвращение конфликтов через отслеживание публичных слушаний. Каждые полгода на публичные слушания выносится перезонирование 100–200 участков в городе. Часть этих решений неизбежно вызовут серьезный конфликт, когда дело дойдет до строительства. Мы изучаем карту градостроительного зонирования и пытаемся спрогнозировать конфликты, после чего составляем текст с экспертной оценкой, где точно возникнет конфликт, где он возможен и где перезонирование будет воспринято местным сообществом благосклонно.

– Застройщики охотно приходят на публичные слушания?

– Закон устанавливает публичные слушания как обязательную процедуру в ряде случаев, но застройщик может дополнительно организовать встречу в районной администрации для обсуждения спорной ситуации. Разумеется, бывают застройщики, которым не хочется общаться с жителями. Чаще всего это зависит от индивидуального стиля строительства. Если компания создает очередной типовой проект в 25 этажей, то она не будет тратить силы на компромисс. А если это среднеэтажное жилье комфорт-класса, то она может чем-то поступиться, потому что ей важно создание среды вокруг их объекта.

– Правильно ли я понимаю, что зачастую жители не знают о публичных слушаниях? И слышат о намерениях конкретного застройщика, когда уже идет стройка?

– Абсолютно верно. В идеале обязанность мэрии — проинформировать о слушаниях тех, чьи интересы они затрагивают. Но такой функционал сложен и дорог, потому что нужен сотрудник, который умеет прогнозировать, чьи интересы могут быть задеты. Необходимо расклеить объявления, встретиться с председателем ТСЖ несколько раз — никто этим не хочет заниматься.

«Искалеченный Новосибирск» стремится донести информацию до жителей. Но даже если мы расклеиваем объявления о публичных слушаниях во дворе, который может уйти под застройку, то 70% жильцов не обратят на них внимания, 15% не поймут, о чем речь, 10% поймут, но забудут, 5% решат прийти, а явится лишь 1%.

Координатор общественного движения «Искалеченный Новосибирск» Олеся Вальгер. Фото из личного архива

– В чем причина такого поведения — это слабость гражданского общества или русский авось?

– Такое поведение характерно для граждан всех стран в мире, у нас просто процент равнодушных чуть выше. В чем конкретно причина? У нас не сложилась практика местного сообщества, когда все всех знают и собираются для обсуждения вопросов совместной жизни. В советские годы такого тоже не было, там социальные связи в основном складывались по месту работы. И сообщество складывалось, если дом, например, заселялся работниками одного завода.

– Почему вам интересно этим заниматься?

– Было интересно узнать, получится или нет. Ведь «Искалеченный Новосибирск» возник в 2013 году очень стихийно. Когда, например, был уволен из мэрии начальник главного управления благоустройства и озеленения мэрии Иван Митряшин — из-за инцидента с вырубкой деревьев у здания управления Западно-Сибирской железной дороги. Когда я и мои друзья организовали ряд уличных фотовыставок о том, что уродует облик города, нас заметили СМИ, к нам стали подходить горожане и рассказывать о случаях в своих дворах. Мы стали пытаться как-то помочь: сделать хорошие фотографии, продвинуть тему в прессе, изучить материалы суда и представить их наглядно. Так появилась ответственность: кто возьмется за дело, которое бросишь ты? Но нам нужен человек, который сможет отказаться от другой деятельности, организовать постоянный сбор средств и заниматься этим профессионально. Пока что это чистое волонтерство — хотя и волонтерство очень упрямых людей

– Чем гордитесь в «Искалеченном Новосибирске»?

– За три года мы не развалились — это наше главное достижение. Мы обросли опытом, связями, полезными практиками. Компания у нас получилась необычная: инженер, эколог, физик, педагог и журналист. Постепенно мы выработали методику работы.

Если в вашем дворе появился забор, то есть алгоритм, куда обратиться за подробной информацией, далее нужно изучить проект, найти в нем зацепку и обращаться в суд. Если проблема давняя, то мы изучаем ее историю и создаем «опорный пост», который легко попадает в СМИ, а это часто помогает людям взаимодействовать и с застройщиком, и с государственными органами.

Мне кажется, за три года нашей деятельности мы можем наблюдать, что люди, пострадавшие от точечной застройки, поняли необходимость обращаться в суд, а не вести бессмысленную переписку в надежде, что какой-то чиновник «запретит стройку». Это, кстати, чаще всего невозможно. Да и в мэрии стали пытаться прогнозировать реакцию на то или иное решение.

– Вы упомянули точечную застройку. Как вы с ней боретесь?

– Следует понимать, что точечная застройка сама по себе не дурна и не хороша. Это всего лишь способ освоения пространства, которое уже было освоено, и нахождение некоего места в сложившемся квартале, где имеется потенциал.

Плохой она становится в нескольких случаях. Например Градостроительный кодекс предлагает учитывать только то, что есть на самом участке, а не на соседних. И поэтому возникает стимул к хищническому освоению земли: построить десятиэтажку в чужом дворе, офис в пяти метрах от окон жилого дома, кафе в парке. Еще бывают «замечательные» ситуации, когда застройщик меняет условия игры по ходу пьесы.

– Это как?

– Допустим, сообщает о намерении построить во дворе дома детский сад или другой нужный социальный объект. Мэрия охотно дает под это землю, а «детский сад» в процессе становится административным зданием в 15 этажей, где на первом этаже есть помещение под развивающий центр.

Так несколько лет назад одна фирма собралась строить спортивный детский центр. Они сделали дешевую деревянную коробку без электричества и канализации и по поддельным документам ввели ее в эксплуатацию. Поскольку они владели объектом на арендованной земле, то выкупили его по дешевой, нерыночной стоимости. Потом эту коробку снесли, а участок остался у них. А сейчас там строится многоэтажный жилой дом.

– Так что считать тогда победой «Искалеченного Новосибирска» в борьбе с негативными элементами точечной застройки?

– Побеждает всегда инициативная группа местных жителей, а мы помогаем им не отвлекаться на действия, которые заведомо не дадут эффекта.

Например не писать Владимиру Путину вместо обращений в местные органы: это потеря времени, ведь письмо все равно придет в мэрию через пару часов, а чиновники за это время уже примут решение. Нет смысла надеяться, что приедет телевидение и проблема решится.

Пусть лучше инициативная группа сама сходит в мэрию и к застройщику, обратится в прокуратуру, скинется на экспертизу и после этого обратится в суд. Важно, чтобы жители чувствовали осмысленность своей работы и понимали шансы на успех в результате каждого действия. Например, то, что мэр после обращения остановит строительство — это 3% вероятности, если что-то нарушено. То, что застройщик решит не идти на конфликт и уступить — 2%. А вот судебный иск значительно расширяет поле компромисса, хотя и более затратен.

ТЕГИ

поддержать проект

Для поднятия хорошего настроения, вы можете угостить наших редакторов чашечкой кофе

Маленькая чашка кофе