«Он уже кричал от боли»

Палата московского хосписа // © РИА Новости, Алексей Куденко.

В Красноярске судят врача-терапевта за то, что она по знакомству выписала рецепт онкобольному человеку

Елена Коваленко

29 апреля, 2013 20:48

4 мин

Алевтине Хориняк 71 год, 50 из них она работает врачом. Сейчас она находится под следствием: наркополицейские обвиняют ее в сбыте запрещенных веществ и подделке документов.

В 2009 году, откликнувшись на просьбу своего больного раком знакомого, терапевт выписала ему сильнодействующий обезболивающий препарат трамадол. В России он включен в список препаратов, оборот которых должен строго контролироваться. В некоторых странах препарат официально признан наркотиком из-за того, что эффект от его применения аналогичен наркотическому опьянению. Кроме того, препарат вызывает зависимость даже при незначительном превышении рекомендуемых доз.

Виктор Сечин — инвалид детства, он не мог ходить и двигать руками. В 2008 году ему поставили диагноз — рак. Когда пошли метастазы и начались боли, онколог прописала ему обезболивающие препараты, среди которых был и трамадол. Их Виктор получал бесплатно по федеральной льготе. Но в конце апреля 2009 года лекарства по льготной программе не успели поступить в город, а впереди были длинные майские праздники. Больного ожидали две недели мучений.

– Мне говорят, что я подделала документ, но я не вносила ложных сведений. На самом деле больной был прикреплен к другой поликлинике, поэтому мне и говорят, что нарушен закон и что документы я подделала, — рассказала «Руси» Алевтина Хориняк. — Я двадцать лет общалась с его семьей и ухаживала за его отцом, у которого тоже был рак. Отец этого Вити просил меня не оставлять сына, потому что у его матери тоже были проблемы со здоровьем и сама бы она не справилась. Когда я в очередной раз пришла к нему, я была в шоке, он уже не просто стонал, а кричал от боли.

По словам онкологов, в таких случаях нельзя прерывать прием препаратов — нужно, чтобы их концентрация в крови не уменьшалась, тогда больные смогут переносить боль.

Алевтина Хориняк говорит, что не могла больше смотреть на мучения больного и выписала ему так называемый платный рецепт на трамадол. То есть больному смогли купить его за деньги в аптеке. Единственное нарушение было в том, что рецепт выписан не по месту прикрепления к поликлинике.

– Следствие делает упор, что на тот момент, когда я выписала ему таблетки, у него не было медицинских показаний к применению препарата, хотя до этого он постоянно их принимал и в карточке это записано, — продолжает Хориняк. — Мне говорят, что я просто выписала рецепт знакомому наркоману. Даже Верховный суд РФ в разъяснениях о составе преступления пишет о том, что если выписан рецепт по медицинским показаниям, то уголовному преследованию не подлежит. В Конституции же, которая превыше суда, написано, что больной имеет право на снятие боли любыми способами. А врач обязан, несмотря ни на пол, ни на расу, ни тем более на место жительства, оказать человеку помощь, и превыше всего он должен ценить жизнь человека.

После того случая Виктор Сечин прожил еще два года. В 2011 году решением врача заинтересовались сотрудники Госнаркоконтроля. Началось расследование. Дело передали в суд почти год назад.

Алевтина Хориняк говорит, что если бы она в тот момент знала, чем ее помощь может закончиться для нее, она бы все равно выписала рецепт, «потому что ни один человек, у которого есть чувства, не смог бы смотреть на его мучения спокойно».

Как отмечают специалисты, перебои с льготными лекарствами действительно нередки. Особенно тяжело в этом случае приходится онкобольным: те, кому приходилось ухаживать за такими больными, знают, что на определенных стадиях заболевания отсутствие специальных обезболивающих препаратов буквально смерти подобно. Бывают и случаи летального исхода из-за болевого шока. Чтобы получить рецепт, необходимо отстоять многочасовые очереди, получить подписи большого количества медперсонала. И после всех пройденных трудностей еще не факт, что удастся получить спасительное средство — его просто может не оказаться в аптеке. А как известно, все рецепты имеют ограниченный срок действия. И в случае непредвиденных обстоятельств необходимо проходить все круги снова, а больной вынужден ждать, оставаясь без помощи.

В этом случае медики никак не могут помочь. Они знают: если пойти тем же путем, что и Алевтина Хориняк, они могут оказаться на скамье подсудимых. Это понимают и в Минздраве, где даже создана специальная рабочая группа, которая решает, как упростить систему.

– Разработан проект постановления правительства, который предполагает увеличение срока действия рецепта с 5 до 10 дней, — сообщила замначальника Государственного антинаркотического комитета Федеральной службы по контролю за оборотом наркотиков Юлия Шевцова. — Кроме того, предусмотрено изменение законодательства, которое позволит в лечебных учреждениях увеличивать запас как наркотических средств, так и рецептов для их покупки.

Красноярские коллеги Алевтины Хориняк считают, что произошедший с ней случай неоднозначен: проблема наркомании существует, поэтому бесконтрольно выписывать подобные препараты нельзя. В то же время они согласны с тем, что ситуацию необходимо менять.

– В таких обстоятельствах, когда нет препаратов по льготе, может, следовало бы выписывать рецепт на их платное приобретение, если согласен больной и родственники, но все-таки по месту жительства, по месту прикрепления, — говорит врач Оксана Петрова. — Иначе можно будет приходить в каждую поликлинику и в каждой выписывать препарат. Все должно фиксироваться. Чисто по-человечески я ее не осуждаю, потому что у всех врачей есть давнишние знакомые, о состоянии здоровья которых знаешь все, и им хочется помочь. Порой больному сложно попасть на прием или врач не приходит. Особенно тяжело хроническим больным. И тогда есть вариант выписать рецепт. Поэтому я ее понимаю, но все же всегда надо очень внимательно смотреть за своими действиями и уметь просчитывать возможные последствия. Безусловно, ситуация, когда нет препаратов, ненормальная. У нас практически нет своих фармацевтических заводов. Закупка за рубежом идет долго, с оформлением множества бумаг на таможне процесс затягивается, тем более когда речь идет о сильнодействующих или наркотических веществах. Как вариант облегчения ситуации, может быть, было бы лучше переходить на такие формы выпуска препаратов, которые для наркоманов были бы бесполезны, а для больных было бы проще получить их.

Пока в красноярских медицинских кругах идет обсуждение добродетельности и правильности поступка Алевтины Петровны, с точки зрения юристов случай довольно прост. И объективная сторона преступления очевидна.

– Закон у нас один для всех, поэтому раз человек закон нарушил и это нарушение квалифицируется как уголовное преступление, значит, его нужно судить. А вот что касается наказания, то здесь, безусловно, должны быть учтены все смягчающие обстоятельства, — считает красноярский юрист Александр Глисков. — Есть же установленный порядок оказания помощи. Одно дело, когда больница соблюдает все регламенты, когда официально препарат закуплен, официально назначен, официально применен. Другое дело, когда кто-то выписывает препарат за деньги из-под полы и подделывая документы. Его судят не за то, что он оказал помощь, а за то, что подделал документ. С таким же успехом можно сказать: «А давайте мы оправдаем чиновника, который подделал диплом и устроился на госслужбу, он же хотел людям служить». То, что у нас наркополицейские давно и последовательно занимаются всякой мелочевкой, совершенно очевидно. Они ловят наркоманов, а не наркодилеров. Поэтому они пошли по простому пути. 327-я статья, касающаяся подделки документов, крайне распространена в России, подделывают все: дипломы, санитарные книжки, рецепты. По-хорошему вообще надо усиливать ответственность за это преступление, потому что люди не понимают, что так делать нельзя.

Дело Алевтины Хориняк в управлении Федеральной службы Российской Федерации по контролю за оборотом наркотиков по Красноярскому краю до решения суда комментировать отказались. В середине мая должно состояться последнее, 14-е по счету судебное заседание, на котором обвиняемой должны огласить приговор. Пожилой женщине грозит до девяти лет лишения свободы.

ТЕГИ

поддержать проект

Для поднятия хорошего настроения, вы можете угостить наших редакторов чашечкой кофе

Маленькая чашка кофе