Как купить колхоз по цене ноутбука

В бывшем колхозе «Заря» в селе Марьевка Сакмарского района Оренбургской области произошла совершенно чудесная история, в результате которой детский сад, интернат и даже сама администрация села однажды обнаружили себя занимающими чужие здания. К этому дню разобраться в том, как это случилось и кто виноват, разные суды пытались уже пятьдесят с лишним раз. Последнее заседание Областного суда прошло в феврале 2013-го. Дело направлено на новое рассмотрение.

В числе потерпевших значится, например, организация, занимавшаяся поставками козьего молока для детей в Оренбург. Каждый день на молочную кухню «Черемушки» привозили по сто с лишним литров, но и этого всегда не хватало. Это молоко идеально подходит для вскармливания грудничков, рекомендуется врачами при язве желудка, простудных легочных заболеваниях, туберкулезе, гепатите, астме. И оно не вызывает аллергических реакций, что неоценимо, когда у малыша непереносимость белка, содержащегося в коровьем молоке.

Из-за судебных исков и решений, порой не поддающихся никакому пониманию даже среди бывалых юристов, «Черемушки» были вынуждены прекратить свою деятельность. Их имущество и счета арестованы, коз «пустили с молотка», а оренбургским крохам придется с натурального продукта перейти на консерванты.

– Огромное значение для города имела эта ферма, — говорит заведующий кафедрой незаразных болезней животных Оренбургского государственного аграрного университета, доктор биологических наук, профессор Марат Сеитов. — У нас были планы по расширению производства — хотели перенять опыт новгородцев по выработке продукции, которая по качественным характеристикам максимально приближена к материнскому молоку. Собирались еще козочек закупить, даже поставщика нашли. Проводили все необходимые лечебные и профилактические мероприятия, чтоб козочки не болели — они очень чувствительны к перепадам погоды и к смене времен года. Я очень-очень сожалею о случившемся.

В ходе процедуры банкротства начиная с 2004 года имущество бывшего колхоза «Заря» было реализовано конкурсным управляющим Андреем Лакомовым по уморительным ценам, без аукциона. По словам сельских предпринимателей, управляющий якобы на основании решения собрания кредиторов, в котором говорилось о том, что имущество бывшего сельхозпредприятия, оцененное ниже 100 тыс. рублей, может реализовываться без аукциона, переоформил крупные объекты на своего друга Андрея Мощенко.

Дом культуры в Марьевке был продан за 75 тыс. рублей (реальная рыночная стоимость на момент продажи — 826 тыс. рублей), детский сад — за 45 тыс. рублей (630 тыс. рублей), здание администрации — за 85 тыс. рублей (323 тыс. рублей), интернат — 38 тыс. рублей (558 тыс. рублей). Реальная рыночная стоимость зданий установлена на основании заключения эксперта в рамках уголовного дела. Распроданы же они были по цене мобильного телефона или ноутбука и без особой огласки.

Спустя некоторое время новый собственник внезапно начал судиться и с сельхозпроизводителями, и с поселковой администрацией за якобы незаконное обогащение и использование его имущества. Люди и понятия не имели о том, что все эти здания и сооружения (коровники, телятники, баня, зернохранилище и многое другое) в поселке принадлежат частному лицу, пока это лицо не явилось к ним с иском.

– После банкротства «Зари» Мощенко на нас свалился, как снег на голову. Стал требовать освободить его собственность: ООО «Дикси» обанкротил (образовавшееся в селе предприятие, владевшее маслоцехом. — Примеч. ред.), иск предъявил «Черемушкам», — рассказывает Нурбулат Кастуганов, житель Марьевки. — Мы ведь все своими силами восстанавливали: рабочих нанимали и сами работали, строили. Я участвовал в строительстве и у «Дикси», и у «Черемушек». Тут руины были. А когда работа наладилась, откуда ни возьмись объявился новый собственник. Судится со всеми, со всех денег требует.

Бывший директор ООО «Дикси», Владимир Кузьмин, о происходящем в Марьевке рассказал нам следующее:

– В «Зарю», когда колхоз еще существовал, я вкладывал свои деньги, вернуть которые потом так и не смог. Да, были дружеские отношения с бывшим председателем колхоза. Оплачивал различные расходы, в том числе когда забирали комбайны лизинговой компанией, КАМАЗ — я и это выкупил, чтобы техника осталась в колхозе и деятельность его не прекращалась. То дизтопливо надо было купить, то еще что-то. А потом завелся разговор о банкротстве СХА «Заря», и я понял, что своих денег, вложенных в колхоз, уже больше не увижу.

Когда «Заря» оказалась в не очень хорошей ситуации, в 2004 году, появился Андрей Лакомов. В условиях разрухи и банкротства никто не следил, откуда и куда перемещаются скот, техника, здания.

– На часть техники был наложен арест, — рассказывает Кузьмин. — И я кое-что из техники выкупал и некоторые сооружения у хозяйства и у судебных приставов. Я купил полуразрушенные бывшие мастерские, без окон, дверей и крыши. Реализовывались они в качестве строительного материала, в силу их состояния на тот момент.

Планов у бывших колхозников было громадье — восстановить строение и организовать в нем маслоцех. Что и было сделано: отстроили заново котельную, от которой в свое время после взрыва ничего не осталось, восстановили стены, крышу, утеплили, запустили отопление, оборудование завезли.

– Вся техническая документация, договоры со строительными организациями, квитанции об оплате у меня имеются, — говорит предприниматель. — Все восстановлено нами и за наш счет. Однако появились два товарища, которые оприходовали то, что мы успели восстановить и запустить в работу. Маслоцех я потерял, «Дикси» было признано банкротом, имущество загадочным образом стало собственностью Андрея Мощенко. В суде свои права мне отстоять не удалось. А недавно я получил новый иск — теперь еще должен неустойку выплатить за то, что якобы сам себе, будучи еще директором ООО «Дикси», нанес ущерб в размере 12 млн рублей.

– Ничего не осталось. Не дают работать, — говорит Алексей Кручинин, руководитель, теперь уже бывший, «козьей» компании «Черемушки». — Даже в навозе ковыряться не дают! Скажите, можно ли назначать на должность конкурсного управляющего человека, в отношении которого возбуждено уголовное дело? Наш самый справедливый суд в мире считает, что можно. Вот у меня постановление имеется о возбуждении уголовного дела по статье 159 Уголовного кодекса (мошенничество) от 20 января 2012 года. Следом за этим постановлением у нас состоялся очередной суд — мы требовали отстранить Лакомова от исполнения конкурсного производства, обосновав свои требования фактом уголовного процесса. Не знаю, какими принципами наш суд руководствуется, но данный документ никакой роли не сыграл.

Вслед за этим уголовным делом было возбуждено еще одно — по допущенным нарушениям в ходе процедуры банкротства. После многих усилий селяне добились отстранения управляющего, но владелец Андрей Мощенко нанял другого.

– Он продолжает требовать от нас освободить несуществующее здание и выплатить арендную плату в размере сначала 500, а теперь уже 700 тыс. рублей за то, что мы его не занимаем, — говорит Алексей Кручинин. — Это суд так решил, я не придумываю. Я у судьи спрашивал — нам следует построить нужное здание, что ли, и потом за его аренду заплатить задним числом? Но разумных пояснений не получил. Предлагал вместе съездить и поискать то строение, которое мы не занимаем и за которое деньги должны выплатить. Тоже нет результата. Это здание-призрак не видит никто, кроме самого Мощенко и конкурсного управляющего, которого он «выписал» из Уфы. Следователи здание тоже не обнаружили. Появлялось оно всего трижды и то лишь в случаях, выгодных Мощенко и его помощникам. Судебные приставы, получается, конфисковали несуществующее здание. То есть они приезжали, не нашли, но решение суда якобы исполнили. Мы уже несколько лет наблюдаем картину, как судьи, ежась под черными накидками, подгоняют Закон Российской Федерации под пожелания двух конкурсных управляющих.

Странных судебных решений во всей этой истории и в самом деле запредельное количество. Судья Сакмарского района Оренбургской области Светлана Борзенко играла едва ли не ключевую роль во многих судебных процессах. В марте 2011 года она уже привлекалась к дисциплинарной ответственности. Тогда Квалификационная коллегия судей сочла действия Борзенко причиняющими ущерб авторитету судебной власти и репутации судьи. В декабре же 2012 года на основании поданного заявления об отставке коллегия прекратила полномочия судьи Сакмарского районного суда Борзенко Светланы Константиновны.

Почти 10 лет спустя прояснилось, что реализация спорного имущества в Марьевке производилась на основании документов с поддельными подписями и печатями. Поселковую администрацию все же выселили из занимаемого ею здания. Школьная столовая теперь опечатана и пустует — дети вынуждены есть в кабинете химии, переоборудованном под столовую, чуть теплую еду, так как привозить ее приходится из соседнего села. Интернат вообще был продан вместе с проживающими там людьми, которых позднее выселили под предлогом ремонта, но назад они так и не вернулись: новый хозяин отдал здание в аренду строителям фирмы «Воронежстрой», исправно выплачивавшим арендную плату.

Глава Марьевского сельсовета Сергей Руднев вообще стал объектом пристального внимания судебных инстанций за то, что пытается удержать поселок и не отдать его на полное разграбление:

– Инфраструктура села полностью парализована. Здание клуба теперь брошено — оно бесхозное, хоть и с хозяином. На парадной-то двери замок висит, но запасные открыты. Окна разбиты. Отопления нет. И дальше начнется, я так понимаю, полное разграбление. Примеры у нас уже есть — это детский сад. Всего в ходе конкурсного производства Андреем Лакомовым было продано более тридцати объектов недвижимости. Но по документам, представленным для отчета, им выявлено лишь пятнадцать. Еще шестнадцать объектов в документах не показаны. Куда осели деньги за них?

В июле 2011 года по факту противоправных действий при проведении процедуры банкротства СХА (колхоз) «Заря» УМВД по Оренбургской области проведена проверка, по результатам которой возбуждено уголовное дело. Суд вынес обвинительный вердикт бывшему конкурсному управляющему СХА «Заря» Андрею Лакомову — его приговорили к почти миллионному штрафу, трем годам лишения свободы условно с требованием в течение двух лет не занимать должность арбитражного управляющего.

– Мной как государственным обвинителем было запрошено наказание в виде пяти лет лишения свободы с отбыванием наказания в колонии общего режима. Санкция данной статьи предусматривает наказание до десяти лет лишения свободы — соразмерно нанесенному ущербу. В кассационном представлении прокуратура указала на то, что назначенное наказание является чрезмерно мягким и не соответствует причиненному вреду, а также то, что судом первой инстанции не был решен вопрос о принадлежности спорного имущества, так как предметы хищения — объекты недвижимости — остались в руках лица, к которому они перешли незаконно (Андрея Мощенко), — говорит заместитель прокурора Сакмарского района Василий Косилов.

Однако в феврале судебной коллегией по уголовным делам Оренбургского областного суда приговор был отменен, при этом в удовлетворении кассационного представления прокурора и жалоб потерпевших было отказано, а жалоба Лакомова удовлетворена. Дело возвращено в суд первой инстанции.