«Искусственные органы — не фантастика, а ближайшее будущее»

Фото из личного архива Сергея Орлова.

Корреспондент РП поговорил с директором «Научно-исследовательского института медицинской приматологии» РАМН Сергеем Орловым об эликсире молодости, полете на Марс и о том, каким будет человек в будущем

Андрей Харитонов

25 июля, 2014 07:38

9 мин

«Научно-исследовательский институт медицинской приматологии» РАМН в Сочи — место, где идет работа в одном из самых новаторских направлений медицины — регенеративном. Совместно с учеными и врачами Центра регенеративной медицины Кубанского медицинского университета и краевой клинической больницы №1 им. Очаповского здесь проводят исследования по выращиванию и трансплантологии человеческих органов. Все самые сложные научно-практические эксперименты по отработке современных медицинских технологий и испытанию новых лекарственных препаратов «доверяют» приматам. Также в НИИ медицинской приматологии РАМН животные проходят подготовку перед полетами в космос, их используют в экспериментах по трансплантологии человеческих органов. Корреспондент РП узнавал, к каким открытиям подбирается современная наука.

– На смену искусственным клапанам, которые используют при операциях на сердце, приходят новые биологические материалы. Высшая медицинская школа Ганновера, один из крупнейших в мире научных и медицинских центров, совместно с учеными вашего института проводит исследования нового биологического клапана. Что особенного в этом проекте?

– Сейчас в наиболее крупных медицинских клиниках используются не искусственные, а биологические клапаны. Считается, что они в меньшей степени травмируют кровь и сокращают потребность человека в лекарственных препаратах, которые препятствуют свертыванию крови, когда эти клапаны применяются. В Высшей медицинской школе Ганновера разработали специальные клапаны сердца. Это не искусственные клапаны из композитных материалов, а биологические. За основу берется клапан свиньи.

Существует проблема: ткани свиньи и человека содержат разные антигены. У пожилых людей иммунная система работает менее активно, поэтому эти клапаны нормально существуют 10-15 лет. У детей, молодых людей более активная иммунная система, поэтому клапаны начинают отторгаться и разрушаться. Сейчас в Германии разработали специальную технику, которая позволяет доводить ткань свиного клапана до максимального приближения к человеческой ткани.

–В чем уникальность методики немецких ученых?

– Любые клапаны — либо искусственный полимерный, либо биологический — требуют проведения повторной операции, потому что ребенок растет, а клапан — нет. Через два-три года ребенку нужно вновь делать операцию и менять этот клапан. А вот методика, которая разработана немцами, позволяет избежать повторных операций. Они сумели изготовить так называемый растущий клапан. Специальным образом обработанный клапан свиньи в теле человека обрастает собственными клетками, растет вместе с пациентом и не требует повторной операции. Это очень большое научное достижение.

– Для испытания нового клапана в качестве двойника человека выбрана обезьяна и ваш институт. Как вы планируете проводить эксперимент?

– Этот опыт подразумевает много этапов. На первом этапе мы проведем подкожную имплантацию. На следующем — пересадим клапан в ту позицию, где он должен находиться. У нас будет контрольная группа приматов, в которой мы будем использовать необработанный клапан. Будут опытные группы, где мы применим новые клапаны со специальной обработкой.

– Какова сегодня потребность медицины в сердечных клапанах?

– В цифрах это тысячи. Очень большее количество детей рождается с пороками сердца. Только в России ежегодно проводятся тысячи операций по имплантации сердечного клапана, в ходе которых в основном используют искусственные клапаны. Биологические клапаны пока еще редко применяют. Мы взаимно заинтересованы в проведении этого эксперимента: немецкая сторона дает нам новую технологию, которую, отработав здесь, мы сможем внедрить в российских клиниках в ближайшее время. А, соответственно, мы Германии даем возможность довести эту технологию до совершенства, до применения ее у людей.

Мы, как институт приматологии, в этом году являемся соисполнителем гранта Правительства России. У нас есть совместный проект — это эксперименты по имплантации искусственной части диафрагмы. Он начнется осенью этого года. В этом проекте участвуют Центр регенеративной медицины при Кубанском медицинском университете, краевая клиническая больница №1 во главе с Владимиром Порхановым и всемирно известный ученый Паоло Маккиарини (первый в мире провел операцию по пересадке искусственного органа, выращенного из стволовых клеток пациента.— Примеч. авт.). Паоло Маккиарини приедет к нам в сентябре. Он уже был у нас. Мы обсуждали вопросы, наметили план работы.

– Рассказывая об исследованиях, которые проводят в институте приматологии, вы упоминаете сначала сердце, потом диафрагму, далее пищевод и трахею. Значит ли это, что именно в такой последовательности вы проводите эксперименты в регенерационной медицине?

– О проблемах с сердцем, в особенности у маленьких пациентов, я уже говорил. Что касается диафрагмы, то это направление в регенерационной медицине сегодня весьма актуально, потому что немало детей рождается с отсутствием диафрагмы. Это очень серьезная патология, многие не выживают. Поэтому создание искусственной диафрагмы — это один из первых экспериментов, который мы проведем. В принципе, речь идет о том, чтобы с использованием стволовых клеток заниматься выращиванием полноценных органов, включая печень, сердце, пищевод, трахею.

– Признаюсь, что мне, как человеку, не связанному с современной медициной, очень сложно использовать термин «выращивание» применительно к человеческим органам. Еще сложней сформулировать в этой терминологии следующий вопрос: сегодня речь идет о выращивании частей или целых органов?

– Пока мы говорим только о фрагментах, частях человеческих органов. Но, в принципе, лет через 10-15 речь будет идти о полноценных органах. Хотя уже сейчас есть методика, отработанная в Америке, штате Техас. Из сердца крысы полностью удаляют собственные клетки, остается только один каркас, и потом этот каркас засеивается клетками донора. Это перспективное направление, которое позволит отказаться от донорских органов полностью и перейти к искусственно выращенным.

– Пытаясь определить место «Научно-исследовательского института медицинской приматологии» РАН в современной медицине, склоняюсь к мысли, что вы находитесь на стыке науки и практики. Вы согласны с этим?

– Сложно разделить фундаментальную и прикладную науку. На самом деле, конечно, в большей степени мы занимаемся именно прикладной частью — внедрением. Сейчас существует термин «трансляционная медицина», то есть перенос научной идеи в практику как можно быстрее, переход от научной разработки до применения у человека. Действительно, мы стоим на пороге достаточно революционных событий в медицине, когда выращиваются искусственные органы. Но это направление во многом сдерживается законодательством России. Как только будут полноценные юридические основы для применения всех методов регенерационной медицины у человека, я думаю, что наш институт будет очень нужен. Потому что приматы максимально приближены к человеку, и наиболее сложные эксперименты нужно сначала проводить на обезьянах. Эксперименты, которые проводят на мышах и крысах, не всегда удается провести на человеке. Это касается всех сфер, начиная от стоматологии (выращивание зубов. — Примеч. авт.) и заканчивая выращиванием кожных лоскутов. Искусственные клапаны, искусственное сердце и другие искусственные органы — это не фантастика, а ближайшее будущее.

– Увеличение продолжительности жизни человека — это тоже ближайшее будущее? Вы занимались исследованием различных препаратов, призванных продлить жизнь человека. Насколько успешными оказались эксперименты? Удалось ли изобрести эликсир жизни?

– Эта область очень интересная, и она хорошо финансируется, особенно за границей, особенно в Америке. Там очень много пожилых богатых людей готовы любые деньги заплатить за продолжение активного жизненного периода. Мы проводили испытания определенных препаратов. Некоторые из них действительно показали эффективность. Но мы передали их в руки врачей, которые завершат доклинические испытания.

– Вы апробируете препараты отечественных или зарубежных фармакологических компаний?

– Мы работаем в основном с отечественными фармацевтическими компаниями. Пока нельзя сказать, что изобретен какой-то эликсир молодости. Не могу сказать, что есть какие-то прорывные исследования.

– В 70 – 80-е годы прошлого столетия питомцы института медицинской приматологии шесть раз летали в космос. Мемориальный памятник обезьянам-космонавтам — спускаемый аппарат «Бион» с чучелами обезьян — установлен на территории питомника. Есть ли продолжение у этой космической истории?

– Сейчас планируется продолжение исследований в области космоса, потому что полет вокруг земли — уже изученная вещь. Сейчас есть интересное направление — это длительные космические перелеты. Допустим, полет на Марс, который занимает 500 дней.

Американцы определили дозу облучения, которую получит астронавт во время межпланетного перелета к «красной планете», и выяснили, что она смертельна для человека. Поэтому, прежде чем планировать полет на Марс, необходимо решить проблему радиационного облучения. Мы планируем смоделировать облучение, которое получит человек, и разработать специальные средства защиты, включая и фармакологические средства защиты от хронического длительного облучения. Такой эксперимент пока не начался, но мы ведем подготовку к нему. Проблема длительного космического перелета должна быть решена с помощью приматов.

ТЕГИ

поддержать проект

Для поднятия хорошего настроения, вы можете угостить наших редакторов чашечкой кофе

Маленькая чашка кофе