Новости – Люди
Люди
«Маякнуло» через поколение
Фото с сайта ПО «Маяк»
Жительница села Татарская Караболка требует компенсацию за смерть дочери от радиации, полученной бабушкой девочки в 1957 году во время ликвидации последствий аварии на ПО «Маяк»
15 июля, 2014 15:35
6 мин
14 июля Озерский городской суд отклонил иск жительницы села Татарская Караболка Челябинской области Светланы Хасановой к ФГУП «Производственное объединение "Маяк"». На руках у женщины есть заключение Межведомственного экспертного совета о том, что смерть ее дочери Регины связана с радиационным воздействием, полученным бабушкой девочки в 1957 году во время ликвидации последствий аварии на ПО «Маяк». Светлана просила моральную компенсацию в размере 5 млн рублей.
Регина родилась в Татарской Караболке в 2005 году. Когда ей было 4 года, у девочки обнаружили онкологическое заболевание печени, рассказала РП советник уполномоченного по правам человека в Челябинской области Надежда Кутепова, представлявшая интересы истицы. Она на протяжении многих лет занимается защитой прав южноуральцев, пострадавших от выброса радиации на «Маяке».
– Светлана воспитывала девочку без отца. Дедушка давно умер от онкологического заболевания, бабушка жива. Они оба были ликвидаторами, хотя официально у дедушки этого статуса не было. Мать Регины родилась в Караболке, у нее есть еще старшая дочь, уже взрослая. Когда в 2009 году у Регины нашли заболевание, врачи Кунашакской больницы направили ее в Межведомственный экспертный совет, который установил, что болезнь связана с радиационным воздействием на бабушку во время работ по ликвидации. В том же году ребенку сделали первую операцию, через два года — вторую, и вскоре девочка умерла. Только в 2013 году мать робко обратилась к журналистам, приехавшим в Карабоку, а те привели ее ко мне.
Кутепова и Хасанова подали документы в экспертный совет, и в январе 2014 года было установлено, что причина смерти Регины связана с заболеванием, полученным в результате радиационного воздействия на бабушку. Таким образом, девочка стала потомком второго поколения облученных ликвидаторов. В практике Надежды Кутеповой это первый подобный случай.
В федеральном законе «О социальной защите граждан Российской Федерации, подвергшихся воздействию радиации вследствие аварии в 1957 году на производственном объединении "Маяк" и сбросов радиоактивных отходов в реку Теча» нет понятия «потомок второго поколения». То же касается и последующих поколений.
– А коль такой категории в законе нет, добиваться компенсации можно только через суд, — рассказывает Надежда Кутепова. — Мы подали иск к ПО «Маяк», именно это предприятие несет ответственность за нанесенный ущерб. Однако его представители заявили, что являются ненадлежащими ответчиками: по их словам, отвечать должна Российская Федерация, но кто конкретно, они не знают. По всей вероятности, суд с ними согласился, так как нам полностью отказали в иске: мы просили 5 миллионов, а не получили ничего. Мотивировочная часть будет только в пятницу. В любом случае будем обжаловать это решение.
Кутепова руководствуется нормами Гражданского кодекса, согласно которому если кто-то нанес кому-то ущерб, и причинно-следственная связь доказана, то виновник должен заплатить. Она считает, что ответственным лицом является ПО «Маяк». При этом она ссылается на судебную практику, подтверждающую это мнение.
В 1997 году было дело Дениса Ламова: суд присудил компенсацию морального вреда мальчику, который родился без ноги и руки в пострадавшем от радиационного воздействия Муслюмово. В 2005 году было решение Озерского суда: женщина-потомок профбольных заболела радиационно обусловленным раком. Она потеряла трудоспособность, и ей присудили пожизненно ежемесячную выплату, компенсирующую зарплату.
Если выяснится, что ответчик ненадлежащий, то будет подан другой иск, пояснила Кутепова.
– Должна сказать, что меня в очередной раз поразил цинизм ПО «Маяк», хотя пора бы уже привыкнуть, — говорит Кутепова. — Они подготовили отзыв аж на двух страницах, где расписали, почему ни за что не отвечают. В частности, заявили, что компенсация не может возмещаться, так как закон о моральном вреде был принят позже того, когда вред был нанесен, подразумевая бабушку, получившую облучение в 1957 году. Но речь-то идет о вреде, который нанесли матери ребенка!
Самое удивительное в этой истории, по мнению Надежды Кутеповой, это позиция Межведомственного экспертного совета, в который входят ученые Уральского центра радиационной медицины. По каждому конкретному случаю они выносят решения путем открытого голосования простым большинством голосов и руководствуются постановлением правительства, определяющим список заболеваний, обусловленных радиацией.
– Как правило, в подавляющем большинстве совет людям отказывает, и мы годами с ними судимся. Но на сей раз речь шла об очень серьезном случае — на печени девочки было несколько опухолевых поражений, — говорит Надежда Кутепова.
Светлана Хасанова также настроена бороться дальше, хотя вера в победу у нее подорвано.
– Настроение упало, — рассказала Светлана «Русской планете, — когда шли на заседание, я верила в справедливость, а сейчас уже сомневаюсь. На предварительном слушании было ощущение, что судья на нашей стороне. А в результате получилось все наоборот. Мы живем в глуши, в деревушке, кому мы нужны? Таких как мы, миллионы по всей России.
– Как чувствует себя ваша мама, бабушка Регины?
– Маме 76 лет, здоровье все хуже и хуже: давление, сахар. Они расчищали территорию Русской Караболки. Разбирали здания, а кирпичи оттуда перевозили в Татарскую Караболку и строили из них фермы. Никто не предупреждал, что этого делать нельзя. Дети играли на развалинах Русской Караболки многие годы после аварии, в том числе, и я сама.
Авария на ПО «Маяк» произошла 29 сентября 1957 года: из-за сбоя в системе охлаждения на «Маяке» взорвалась одна из емкостей по хранению высокоактивных отходов, сообщается на сайте МЧС. В зону заражения попали десятки деревень — в том числе Русская и Татарская Караболки.
Гульшара Исмагилова, жительница деревни Татарская Караболка, что примерно в 35 км от эпицентра взрыва, в 1957 году была третьеклассницей. Она помнит, что только через два дня после взрыва в селе появились люди в форме и попросили жителей рыть траншеи и закапывать в них только что убранный урожай. Эту просьбу, всем показавшуюся странной, в течение нескольких дней выполняли дети, молодые матери, беременные женщины. Они же закапывали строительный мусор, оставшийся от снесенной и переселенной Русской Караболки. Татарскую почему-то оставили на месте. Гульшара Исмагилова рассказала РП, что помнит, как односельчане чистили оставшиеся целыми кирпичи и складывали их отдельно, а потом увозили к себе в село, чтобы что-нибудь из них построить. Люди в форме, которые следили за порядком, не возражали. Следующей весной жителей села заставили высаживать на месте снесенной деревни сосны, а потом — и ухаживать за ними.
поддержать проект
Подпишитесь на «Русскую Планету» в Яндекс.Новостях
Яндекс.Новости
