Новости – Люди
Люди
«Что там творится, в сто раз страшнее»
Школа-интернет N 4 / Фото: Анастасия Маслакова
Как Магнитогорск принимает украинских беженцев
24 июля, 2014 14:40
10 мин
С начала боевых действий на востоке Украины в Магнитогорск приехали более ста беженцев. Большинство из них устроились у родственников или друзей. Три семьи приютил отель «Валентино», еще три разместились в пункте временного пребывания, организованном в школе-интернате. Именно здесь корреспондент «Русской планеты» встретился и поговорил с одной из жительниц Луганска.
Татьяна встречает меня на крыльце одного из зданий школы-интерната № 4 в центре города. Регистрируюсь на вахте — в учреждении пропускной режим. Поднимаемся на второй этаж, по дороге встречаем молодого человека, с которым наша героиня перекидывается парой слов. «Ребята приехали на днях из Донецка. У них ребенок заболел, снялись с поезда. Потом собираются куда-то дальше ехать», — поясняет Татьяна.
Во время нашего разговора в блоке, выделенном беженцам, кроме нас с Татьяной, находится только ее семилетний внук Ваня. Все остальные, несмотря на воскресенье, ушли по делам. Как и всякий ребенок, Ваня не сидит на месте, все время вертится вокруг бабушки, заняться ему особо больше нечем. Татьяна отправляет его на время нашего разговора посмотреть телевизор.
В помещении уютно, светло и чисто. Сейчас здесь проживают Татьяна с внуком, ее двоюродный племянник Роман, молодая мать-одиночка из Донецка Нина с дочкой Лизой, и молодая пара с ребенком.
Татьяна с Ваней поселились здесь первыми, 10 июля.
Татьяна ехала из Луганской области через Харьков. Хотелось в Ростовскую область, поближе к сыну (он воюет на стороне ополченцев), но там они не смогли бы пересечь границу из-за постоянных обстрелов. В Магнитогорск Татьяна приехала неслучайно. Здесь она когда-то закончила восемь классов школы и швейное училище, здесь — в Молживе — сейчас живет ее младшая сестра.
Родилась Татьяна на Украине, вместе с ней отец приехал в Магнитогорск, когда разошелся с матерью. Тогда они приехали сюда тоже неспроста: когда Магнитогорск только строился, предки отца Татьяны основали неподалеку от города поселок Харьковский. После окончания училища Татьяна вернулась на Украину.
С работой на Донбассе после перестройки было не очень хорошо.
– Мы из Луганской области, там у нас небольшие города, не густонаселенные. С начала перестройки мы все были в разъездах, работали, кто где пристроился. Мы, когда сын пришел с армии, уехали в Харьков. Жили втроем в съемной квартире — я, сын и внук. Сын разошелся с женой, и так получилось, что мальчик с нами остался. Сын зарабатывал тем, что делал ремонты, у него это хорошо получается. Я работала швеей 11 лет, — рассказывает о недавнем прошлом Татьяна.
Война застала ее семью в Харькове. Когда все началось, не хотели верить, что будет настоящая трагедия. Решили вернуться домой из чужого города. Приехали — и тут началось. Сначала референдум за отсоединение, потом война.
– Мы приехали домой, и через четыре дня сыну позвонили. Он десантник — счел своим долгом пойти в ополчение. Конечно, я плакала, мне было страшно оставаться одной с ребенком, — продолжает свой рассказ женщина.— В нашем регионе все принимали решение идти в ополчение сами. На нас пошли войной, и мужчины взялись за оружие, чтобы защитить себя и свою территорию. Мы многих президентов пережили, наблюдали, как разворовывают нашу страну. На Донбассе труд тяжелый, но заработки были хорошие. Теперь же у нас все отобрали, и территорию нашу делят. Люди им не нужны — идут зачистки, убивают и стар и млад, не взирая ни на что. Семьи ополченцев забирают в лагеря. Первые лица страны без зазрения совести называют нас быдлом и недочеловеками. Конечно, мы захотели отделиться!
— Мы сидели до последнего, не хотели бросать свои дома, родных, — продолжает Татьяна. — Но сын попросил: «Мама, пожалуйста, спаси внука хотя бы». Если бы не внук, я бы никуда не уехала.
Все родные женщины остались на Украине. Только двоюродная сестра Татьяны отправила вслед за ними своего сына.
— Сын позвонил, вечером приехал, а в 4 утра нас отправил на автобусе через Харьков. С внуком еле вырвались, ехали под бомбежками в автобусе с торговцами. Жизнь все-таки продолжается, люди ездят за товаром в Харьков два раза в неделю, рискуя жизнью. Мы сзади сидели, было очень страшно, Ванечку прятала. Пятнадцать блокпостов проехали — и наших, и их. Все видели — грады, танки, бронетехника. И все на нас направлено.
По словам женщины, вырваться из окружения можно только чудом. Все вокруг заминировано, в лес нельзя заходить. «И мы оставались, потому что не могли выехать. Боялись, потому что бомбят. Это все правда, что показывают… А на самом деле это в сто раз страшнее, поверьте! Повезло нам — нас пропустили. Значит, нам судьба была выехать… Когда уезжала с квартиры, стены свои целовала. Все бросила, что нажила, все война разрушила», — плачет женщина.
В Харькове на украинской таможне в паспорте у Татьяны надорвали фотографию. Там она сказала, что едет к сестре в гости. Было страшно, что заберут документы или вернут обратно в Луганск. Были наслышаны о расстрелах. «Все обстреливают — автобусы, электрички. Московский поезд обстреливают. Вот он границу переезжает, выключает весь свет, набирает скорость как товарняк и пролетает, потому что стреляют», — вспоминает Татьяна.
— Как вас здесь встретили, чем помогли? — задаю очередной вопрос.
— Я слышала от людей, которые раньше нас приехали, что здесь помогают. Пошла в администрацию, там все написали — куда идти, какие документы собирать. Дали крышу над головой бесплатно, трехразовое питание. Единовременное пособие дадут. Приняли хорошо, заботятся. Спасибо им большое. С администрации приходит юристы, и психологи предлагают помощь, и медики. Я неделю здесь нахожусь, все время приходят и спрашивают, чем помочь.
Вчера ребята-казаки приходили из штаба гуманитарной помощи. Мы ведь почти без ничего приехали, с небольшой сумкой. У казаков взяла теплую одежду, а то на улице прохладно. Через отдел соцпомощи получили полотенца, зубную пасту — вещи, которые принесли на пункты сбора гуманитарной помощи магнитогорцы.
«У нас тут комнатка на двоих — показывает свое жилище Татьяна,— тут у меня на подоконнике импровизированный иконостас, молюсь за сына день и ночь». В интернате есть душ, питание они получают здесь же, в столовой.
На вопрос о встрече с родной младшей сестрой, которая живет на окраине Магнитогорска, Татьяна отвечает уклончиво: «Встречалась, да. Я же к ней приехала. Мы много лет не виделись... Она приняла нас, конечно, но… Никто нигде никого не ждет…». Какие семейные обстоятельства заставили женщину не искать приюта у родных, а остаться в пункте временного пребывания, под казенной крышей, осталось тайной. Но Татьяну уже не удивляют подобные взаимоотношения. На Украине она насмотрелась на то, как война рассорила друзей, разлучила родственников.
О планах на будущее Татьяне говорить тяжело. «Я не знаю, что я планирую, да и как планировать в нашем положении? На ближайшее время, пока помогают, буду в Магнитогорске. Дома нам нет никакой помощи».
Женщина признается, что ей тяжело как никогда: «Умираю от страха за сына. Я бы все отдала, чтоб он сюда приехал». Уже неделю Татьяна не может выйти с ним на связь. Жив ли? Живы ли родные? Цел ли дом? Каждый день женщину с утра до вечера мучают эти вопросы. Держаться ей помогает только понимание того, что нужно внука поднимать. Сейчас она ходит по учреждениям, собирает пакет документов, чтобы получить регистрацию, работу, сдает анализы.
Спрашиваю, есть ли предложения по поводу работы.
– Сказали, что будут работу предлагать. Только не знаю, как это — официально или нет… Я еще в прострации, не понимаю еще, где я и что я, переживаю. Меня спрашивают: «Вы останетесь или вернетесь?», но я не могу сейчас ничего ответить. У меня вся душа, все мысли, вся жизнь у меня там! Хотя начинаю понимать, что вернусь уже вряд ли… Если ополчение подавят, возвращаться будет некуда. Там у себя я уже 3 года получала пенсию. А здесь мне, наверное, гражданство нужно, чтобы пенсию платили? Этим всем позже займусь, сейчас с Ванечкой определюсь. Да и вот я с ребенком. На кого мне его оставлять, если на работу идти?… Завтра узнаю по поводу одного варианта трудоустройства, посмотрим.
Вопросов пока больше, чем ответов. Ване 7 лет, на Украине он закончил первый класс. Татьяна планирует его устроить в школу, но сначала нужно с местом жительства определиться, а пока все «в подвешенном состоянии». Пока же внук «болтается туда-сюда», играет в игры на бабушкином телефоне или бегает со своей ровесницей, Лизой – дочкой Нины из Донецка. Еще Ване дали бесплатную путевку в Абзаково от городской администрации, 28 июля он поедет отдыхать за город.
В пункте временного пребывания — школе-интернате — беженцы могут находиться до 20 августа, пока не приехали воспитанники учреждения из загородных летних лагерей. Дальше Татьяна думает переехать в отель «Валентино», от которого уже было предложение. В отеле есть четырехместные номера, такой вариант как раз бы подошел семьям с детьми — Татьяне с Ваней и Нине с Лизой.
Как рассказала сотрудница отеля Елена Жилина, в отеле беженцы смогут находиться столько, сколько понадобится. Их обеспечат жильем и бесплатным питанием.
«Это же вам не вещи, чтобы их выкинуть на улицу. Будут жить столько, сколько необходимо», — сказала Жилина. На сегодня в отеле проживает 10 человек, и там готовы принять еще людей.
Кто-то из прибывших в Магнитогорск украинцев уже точно решил, что останется и будет получать российское гражданство, кто-то, как Татьяна, пока не представляет, что будет делать дальше.
В городе функционирует штаб гуманитарной помощи — в нем сотрудничают представители городской администрации и местного казачества. Здесь беженцы могут проконсультироваться по всем волнующим их вопросам, получить одежду, продукты, предметы гигиены. Есть неравнодушные граждане, предлагающие беженцам собственное жилье. Благотворительный фонд «Социальная помощь» открыл банковский счет для сбора средств для беженцев.
Несколько дней назад штаб отправил машину с гуманитарной помощью на Украину. Казаки рассказали, что на обратной дороге они планируют взять с собой беженцев, которым также будут помогать с размещением, питанием и обустройством.
Герои материала попросили не называть их настоящих имен и не фотографировать — они опасаются преследований со стороны украинских правоохранителей как члены семьи ополченца. В материале использованы вымышленные имена.
поддержать проект
Подпишитесь на «Русскую Планету» в Яндекс.Новостях
Яндекс.Новости
