«Ведущие клиники отказывались от операций, а мы брались»

Операции в центре проводятся с помощью современного оборудования. Фото предоставлено пресс-службой ФЦН в Тюмени

Как Тюмень стала центром отечественной нейрохирургии

Ассоль Мукарова

16 мая, 2016 17:15

8 мин

В 2016 году исполнилось пять лет Федеральному центру нейрохирургии в Тюмени (25 апреля 2011 года там провели первую операцию). Это один из сильнейших центров страны, в который за помощью приезжают не только со всей России, но и из-за рубежа. Опухоли мозга, врожденные аномалии, атеросклероз, эпилепсия — эти и другие серьезные диагнозы не звучат здесь как приговор. Главный врач центра, врач-нейрохирург высшей категории, доктор медицинских наук Альберт Суфианов рассказал РП, каких успехов достигло медицинское учреждение за пять лет существования и почему на тюменский центр равняются ведущие клиники мира.

— Альберт Акрамович, пять лет назад вы провели в центре первую операцию. Расскажите, в чем была ее сложность и как сейчас чувствует себя пациент?

— Во-первых, было тяжело с моральной точки зрения, потому что федеральный центр только открылся, и, можно сказать, вся страна смотрела на нас. Если бы первая операция вышла комом, это выглядело бы некрасиво. Поэтому зачастую клиники стараются в таких случаях подобрать такую работу, чтобы был гарантированный успех. Но так сложилось, что к нам из Нижневартовска экстренно привезли очень тяжелого пациента — восьмимесячного ребенка. У мальчика мозг буквально погибал — тяжелая форма гидроцефалии. Если бы мы отложили операцию, то все могло закончиться плохо. С его диагнозом в таком возрасте практически ни одна клиника в мире не берется оперировать. Но, несмотря на риск, мы решили оперировать этого ребенка. Благодаря нашему оборудованию и команде операция прошла успешно. Мальчик приезжал к нам на юбилей, чувствует себя хорошо, смышленый очень, жизнерадостный.

— Вы специализируетесь на малоинвазивной нейрохирургии. Расскажите, в чем преимущества данного метода?

— Одна из визитных карточек нашего центра — малотравматичность операций. Более того, мы сейчас переходим на бесшовные операции, без разрезов. За этим будущее нейрохирургии. Минимально инвазивная хирургия особенно актуальна для детей, потому что мозг развивается, и если нанести ему травму, то последствия для здоровья будут колоссальные. Чем меньше травм нанесено мозгу во время операции, тем лучше результат и, соответственно, качество жизни.

— Правда, что тюменский центр занимает второе место в России по числу нейрохирургических операций после московского Института нейрохирургии имени Бурденко?

— Мы и центр в Новосибирске лидируем в стране по количеству проведенных операций. В настоящий момент наше учреждение провело более 14 тысяч высокотехнологичных операций. В 2015 году мы провели около 4 тысячи плановых операций. В нынешнем квот дали даже больше, чем запросили. Это связано с тем, что мы ввели в эксплуатацию новую гибридную интеллектуальную операционную с компьютерным томографом, которая в стране есть пока только у нас. А в мире таких насчитывается не более 30 штук. Она позволила значительно повысить эффективность оперативного лечения самых сложных заболеваний. К слову, в Саудовской Аравии такие технологии доступны лишь членам королевской семьи, а в России — каждому рядовому жителю, и бесплатно.

Главный врач Федерального центра нейрохирургии Альберт Суфианов

Главный врач Федерального центра нейрохирургии Альберт Суфианов. Фото предоставлено пресс-службой ФЦН в Тюмени

— Какое еще оборудование есть в клинике?

— У нас функционируют топовые модели техники, новее пока ничего нет. Например, единственная в стране камера 3D-Trenion. Это оборудование позволяет видеть реальную картинку происходящего не только оперирующему хирургу, но и операционной бригаде, а также вести запись хода операции в формате 3D, транслировать ее в учебные классы, лаборатории и использовать материалы при обучении молодых специалистов.

— Вы не раз говорили, что когда пять лет назад формировали коллектив, то сделали ставку на молодых специалистов. Не было ли это рискованным шагом — без опыта, да еще и на такой ответственной работе?

— Изначально перед нами были поставлены амбициозные задачи: стать не просто нейрохирургическим центром в «потемкинской» деревне, а лидирующим в Европе. Поэтому и технологии у нас были передовые, чтобы задачу выполнить. А они очень наукоемкие, цифровые, и специалист, который с ними работает, должен быть очень продвинутым. В нейрохирургии очень сильно все поменялось, врачи давно отошли от молотков и пил. И специалисты в возрасте, которые обучались даже десять лет назад, глубоко отстали. Я четко понимал, что переучить их невозможно. Единственным верным вариантом было просто набрать молодых и вырастить свои кадры. Позже я понял, что не только нам нужны такие кадры, знающие современные технологии, но и другим клиникам, больницам. И в 2014 году решил открыть на базе центра первую в области кафедру нейрохирургии с курсами нейроанестезиологии и нейрореабилитации. Таким образом, мы начали формировать свою нейрохирургическую школу.

— С зарубежными коллегами делитесь опытом?

— Да, у нас есть известный в мире тренинговый центр. Мы провели более 10 международных конференций, в которых приняли участие свыше 500 специалистов из 17 стран мира. В нашей лаборатории мы буквально натаскиваем людей в «ручном» режиме с привлечением известных специалистов современной нейрохирургии. Таких лабораторий очень мало в мире, поэтому к нам выстраивается большая очередь врачей, которые бы хотели получить такой опыт и знания.

— С какими диагнозами чаще всего к вам обращаются, и есть ли среди них те заболевания, с которыми могут справиться лишь специалисты центра?

— Люди со всего мира приезжают к нам за нейромикроскопическими операциями. Зачастую ведущие клиники отказываются от них, а мы берем. У нас очень востребовано детское отделение. Мы принимаем детей разного возраста. На первом месте стоят аномалии развития центральной нервной системы детей, на втором — опухоли головного и спинного мозга. Очень большой поток отказных больных с онкологическими заболеваниями. Часто обращаются с заболеваниями центральной и периферической нервной системы, которые являются осложнениями травм мозга или инсульта. Лечим акушерский паралич, который бывает после родов, когда ребенка потянули неправильно; почти нигде в мире не оперируют таких пациентов.

Фото предоставлено пресс-службой ФЦН в Тюмени

В нашей клинике в детской нейрохирургии при таких заболеваниях используется специально разработанное малотравматичное эндоскопическое оперативное вмешательство. Благодаря ему мы помогли многим ребятишкам. Не так давно провели сложную операцию на головном мозге семилетнему мальчику из Грузии. Он страдал очень тяжелой формой эпилепсии. Каждый день были приступы по несколько десятков раз, от него отказались и на родине, и в Америке. Родители вышли на нашу клинику, после операции приступы прекратились.

— Реабилитацию пациенты тоже проходят в стенах вашего центра?

— Наш центр «заточен» только под операции. Хотя это и не планировалось, но я создал отделение ранней реабилитации, когда пациент, не успев очнуться от наркоза, получает помощь реабилитологов, массажистов. Вообще, мы оперируем таким образом, чтобы как можно меньше времени потребовалось на реабилитацию.

— Каким вы видите центр еще через пять лет?

— Планы большие, и, если честно, даже боюсь их озвучивать, потому что скажу — и мир посмеется. Но я надеюсь, мы их реализуем. Потому что девиз нашего центра: «Цель — за горизонтом!» Это значит, что мы не должны догонять, мы должны работать на опережение.