Новости – Донбасс
Донбасс
Право выбора
Концерт для ополченцев мотострелкового батальона. Фото: Геннадий Дубовой / РИА Новости
Жители Донецка решают, как жить: под обстрелами, но в родных стенах, или там, где это выгоднее и удобнее
24 июня, 2015 13:44
7 мин
Война всех изменила, заставив каждого сделать свой выбор. Когда рвутся снаряды, нельзя оставаться в стороне. Нельзя отсиживаться в теплом местечке, когда не просто шайка уголовников, а само преступное государство вот уже второй год методично уничтожает мирных жителей Донбасса, принуждая их подчиниться фашистскому режиму.
Сейчас социологи называют разные цифры тех, кто уехал из города и кто остался. Кто-то побежал на территорию Украины, кто-то, схватив детей в охапку, уехал в Россию, кто-то выбрал опасную, но героическую дорогу в ополчение, а теперь уже ― в армию Донецкой Народной Республики. Как писал поэт: «Каждый выбирает по себе ― женщину, религию, дорогу…»
Никакого патриотизма, только бизнес
Они уехали из Донецка в самом начале войны. Родители, дети и их семьи. В Донецкой области у них был прибыльный автомобильный бизнес, несколько салонов и квартир, многое другое. Они поехали на Украину. Родители осели недалеко от Одессы, а дети с внуками ― в Киеве. Сложилось ли у них там, не знаю. Рассказывали, что их дети относительно успешно прижились в Киеве. Глава большого семейства приезжал зимой платить за коммунальные услуги. Теперь они платят и ДНР, и Украине, надеясь, что ко времени их возвращения в Донецке будет украинская власть.
И вот на днях мне встретился глава семейства. Он шел тяжелой походкой, неулыбчивый и недовольный. На вопрос, неужто вернулись, покачал головой. Приехали только старшие члены семьи, а дети продолжают «работать на экономику Украины», но тоже мечтают вернуться сюда. Он не сказал «домой» или в «родные пенаты». Он сказал брезгливо: «сюда».
В голове вертелся назойливый вопрос: сколько же денег в виде налога на войну заплатило ваше семейство? Может, именно вы, бизнесмены-чистоплюи, оплатили тот самый снаряд, что сделал из Ванечки Воронова слепого калеку? А ведь ваши внуки сейчас спокойно живут в Киеве и не знают войны. Наверное, вопрос звучит жестоко, но война не бывает доброй. И знакомый бизнесмен, как мне показалось, все ждал неудобного вопроса. В Донецке ему было некомфортно. Он все время смотрел по сторонам, ожидая какого-то подвоха от бывшего ему родным Донецка, где правят бал «террористы». Год воздействия на психику украинской пропаганды не прошел даром. Разговаривать ему не хотелось, и, боясь сболтнуть лишнего, он ретировался. Он пошел грузной и усталой походкой с таким же недовольным лицом. И я вспомнила нынешнего донецкого мэра Игоря Мартынова. До войны он тоже был бизнесменом. Я вспомнила, как блестят его глаза, когда он с такими же энтузиастами-предпринимателями и местными чиновниками восстанавливает Донецк. Под обстрелами, под постоянной угрозой, под визги киевских недоброжелателей. Даже в условиях войны люди не теряют надежду и верят в победу.
Проценты на войну
― И как же ты, Мироновна, все это время жила? Могла бы хоть украинскую пенсию оформить, ― слышу разговор в очереди возле Республиканского банка.
Махонькая старушка смотрела на свою ровесницу широко открытыми глазами:
― Да что ты такое говоришь, как же я могла на Украину перевестись. Они бы с моих денег высчитывали проценты на войну. Подумай сама, я бы платила за обстрелы Донецка, а они убивают и женщин, и детей. Да никогда.
Кто-то ей пытался возразить, мол, с пенсий деньги на войну не берут.
― А вот и нет, ― не унималась старушка. ― У многих высчитывали. У кого сто-двести гривен, у кого больше.
Местные жители в очереди за гуманитарной помощью в Донецке. Фото: Михаил Почуев / ТАСС
В разговор вступили другие пенсионеры, что сначала перевели пенсии «в укропию», а потом вернули назад. Они все получили «обрезанные» суммы. У кого-то забрали 15% как у якобы работающего пенсионера, у кого-то вообще непонятно на что.
Большинство очередников нашу стойкую пенсионерку поддержали.
― А на что ты жила все это время? ― продолжала настойчивая собеседница.
― Немного дети помогали. Деньги из России присылали, пока можно было. А потом, когда Украина закрыла все пути пересылки, никак. Одна гуманитарка оставалась. Делила ее на 30 дней. И видишь, выжила. Но кланяться фашистам? Никогда!
― А что они на блокпостах с нашими людьми делали, изверги! ― подхватила разговор стоящая рядом пенсионерка. ― Грабили, документы отбирали и деньги тоже. Нелюди.
Я посмотрела в глаза Мироновне. На вид лет 70, не больше. Наверное, родись она раньше лет на 20, непременно пошла бы в молодогвардейцы или в армию защищать страну от фашистов. Но сейчас за оружие взялись ее дети и внуки. И войне не видно конца, как когда-то в далеком 41-м. И как тогда, все верят в победу. Одну на всех.
Нам остается только ждать и молиться. И верить
Она сидела на лавочке возле подъезда в красивом цветастом сарафане.
― Вы не из водоканала? ― спросила она меня.
― А что, похожа?
― Понимаете, я женщину из водоканала жду. Не справлюсь со счетчиком. Надо, чтобы посмотрели. Барахлит он что-то.
Женщине хотелось поговорить, и она начала свой рассказ.
― Я из Киевского района. Зовут Наталья Петровна. Тут квартира моей дочери. Она, как война началась, в Россию с детьми уехала. Помните, наверное, как над этими домами истребитель украинский летал? А потом пошел обстрел. Снаряды мимо дома летели и в ставок падали. И мы все неопытные были, не знали, как от снарядов прятаться. А дети, хоть маленькие, все поняли. Потом в России, если слышали гул самолета или гудящий звук, прятаться бежали. Но уже перестали, привыкли к миру. Дочь очень за меня переживает. Моя квартира была в доме рядом с 58-й школой. Слышали, наверное. Начиная с прошлого года школу обстреливали пять раз. Пять! И нашему дому досталось. Я долго родные стены не покидала, хоть и было куда перебраться. А на майские праздники соседка меня чуть ли не силой вытолкала. Говорит, я ухожу, и ты собирайся. Чует сердце неладное. Так и случилось. Хорошо что успела вещи собрать и переехать. В мою квартиру на следующий день попал снаряд. Нет у меня больше угла, все вещи сгорели. Я теперь, как философ древнегреческий, «все свое ношу с собой». А с собой у меня вещей немного.
Наталья Петровна замолкает ненадолго. Потом продолжает:
― Вот так дожила я до войны. В своей стране фашистов вырастили, недоглядели. А беда стояла у ворот. Они за все ответят, вот посмотрите. И людской суд будет, и Божий. Зять говорит, что отступления не будет. Только вперед. Да, забыла сказать, зять-то у меня в ополчение пошел. Но это уже не ополчение, а армия, которая нас защищает. Там ребята надежные собрались. А нам… Нам остается только ждать и молиться.
Фото: Alexander Ermochenko / EPA / ТАСС
Наталья Петровна расправила свой тщательно выглаженный сарафан и принялась рассматривать приближающихся к подъезду людей ― нет ли среди них представителя водоканала.
А я подумала, какая же лакмусовая бумажка эта война. В одних просыпается мужество, в других ― вера, а в ком-то ― неумный эгоизм. Этих последних, как постоянная мигрень, мучает один вопрос: где сейчас выгоднее или удобнее быть, как сохранить, а еще лучше ― умножить свои капиталы? И мечутся они между Украиной и ДНР и не понимают, почему им так плохо. Знакомому бизнесмену я больше не буду задавать никаких вопросов. Я не буду спрашивать, сколько денег он, коренной дончанин, пожертвовал на войну с нами. Но я буду все это помнить. Ничего личного, только… война.
поддержать проект
Подпишитесь на «Русскую Планету» в Яндекс.Новостях
Яндекс.Новости