«Русские Ведомости»: на Россию будут насылаться международные карательные экспедиции

Четверг, 4 января (по новому стилю 17 января) 1918 года, Москва, №2

Арест румынской миссии

Казалось, мы уже совсем разучились изумляться. Казалось, стерлись грани между грезой и явью, возможным стало все. Со сказочной быстротой распалось государственное единство России. Исчез весь старый правительственный механизм, и образовавшаяся пустота заполнилась сумятицей произвола и многовластия. Исчезла самая элементарная личная безопасность, исчезла даже в столицах, где по видимости всего прочнее осело «рабоче-солдатское» правительство. В Петрограде гаснет свет и останавливаются трамваи, в Москве смолкают телефоны и хлебный паек спускается до четверти фунта. По всей стране хаотически идет демобилизация многомиллионной армии, довершая и без того чудовищный развал транспорта. Все может статься. Обезумевшие миллионы великороссов, может быть, будут массами вымирать голодной смертью, а может быть и выживут. Может быть, немцы без единого выстрела войдут в Петроград или даже Москву, а может быть, предоставят бесноватым русским стадам самим окончательно обессилить, добить себя перед превращением в немецких кабальных холопов, во всероссийское батрацкое царство.

Казалось, в своих страданиях мы перешли ту грань, за которой величайшее отчаяние сливается с величайшим равнодушием, с безразличием смертного часа, что на вратах русского ада тускло мерцают слова Nil admirari (лат. — ничему не удвиляться — РП).

Но мы ошибались. Великий симбирский шаман Владимир Ульянов еще не исчерпал своего колдовства, сумел удивить нас. Мы думали, что власть Смольного простирается только на обреченных людей, злосчастно родившихся российскими гражданами. Оказалось, что ей подчинены все живущие в пределах могущественной Российской республики иностранцы, и даже члены дипломатических миссий, не исключая самих посланников, что с высоты нового, коммунистического международного права совет народных комиссаров считает дозволительным хватать и сажать в Петропавловскую крепость любого иностранного дипломата, аккредитованного при российском правительстве. И пусть в данном случае не ссылаются на то, что башибузуцкое насилие проявлено по отношению к румынской миссии. Мы очень хорошо знаем, что между Россией и Румынией сложились чрезвычайно запутанные связи. Предположим, что совет народных комиссаров имеет основания быть недовольным поведением румынского правительства. Кто мешал Бронштейну и Залкинду разорвать дипломатические сношения с Румынией или даже выслать румынскую миссию за пределы Российской республики? И разве впечатление от такой демонстрации было бы менее сильным, чем от возврата к турецким правам XVII и XVIII века?

Впрочем, у людей бывают разные понятия о чести и нравственности, и рептильные борзописцы всяких «Правд», по-видимому, склонны усматривать в истинно дикарской выходке зазнавшихся самодуров ловкий дипломатический ход. В самом деле, арестом румынской миссии Ульянов со своими присными добился того, чего не мог достигнуть всеми своими предыдущими подвигами. Пребывающий в Петрограде дипломатический корпус in corpore явился в Смольный и вступил в прямые переговоры с главою советского правительства, — значит, как бы признал это правительство.

Торжествующие ныне в России фанатики и авантюристы забывают об одном. Ведь и судья при разборе дела до известной степени «признает» человека, совершившего уголовное преступление, вступает с ним в прямые переговоры. <…> Если, не дай Бог, большевистский или родственный большевистскому порядок дипломатических сношений с культурными странами на сколько-нибудь значительное время продлится в России, то не может быть никакого сомнения в том, что сейчас же после заключения общего мира к русским варварам будет применен режим турецких капитуляций, что иностранцы будут изъяты из ведения русских коммунистических полицейских и судебных властей и будут поставлены под охрану своих миссий. А в случае повторения подобных ленинскому насилий на Россию будут насылаться международные карательные экспедиции по образцу возглавлявшейся фельдмаршалом Вальдерзее китайской экспедиции 1900 года.

Передовица газеты Русские ведомости от 04 (17) января 1918 года

Быстрыми, до жуткости быстрыми шагами приближаемся мы к обнищанию и одичанию, к хозяйственному и нравственно-политическому уровню абдуль-гамидовской Турции и насрэддинской Персии. По временам душу охватывает полная безнадежность. <…>

Новые проекты социализации земли

Успех на выборах в Учредительное Собрание окрылил партию социалистов-революционеров. Она собирается заплатить по векселям и подготавливает сразу несколько проектов основного закона о земле. В нашем распоряжении имеются четыре проекта, существенно различающихся по содержанию и степени «левизны» принимаемых решений. <…>

Проект П.А.Вихляева отличается большой ясностью и последовательностью. Вся критика последнего времени, как и согласительная работа земельного комитета, прошла мимо автора. С необыкновенной прямолинейностью развивает он старые партийные догматы, доводя их до логического конца и не смущаясь получаемыми результатами. Красной нитью через все 102 статьи проекта проходит одна идея уравнительности пользования благами природы и отмены частной собственности на них.

«Всякая форма частной собственности на землю отменяется… Вся земля с ее недрами, водами и лесами переходит в собственность всего народа. Всякий гражданин имеет права пользования общенародным земельным достоянием». Устанавливается такой порядок землепользования, который «обозначивал бы наибольшее приближение к равномерному распределению выгод землепользования между отдельными гражданами». <…>

Л.Литошенко

(Лев Литошенко — российский и советский статистик и экономист, специализировавшийся на проблемах крестьянского землепользования и эффективности сельского хозяйства. Сторонник «столыпинского» курса в крестьянском вопросе. Репрессирован в 1938 году, погиб в колымском лагере в 1943 году — РП).

Солдатская вольница

(От нашего корреспондента)

Вполне понятно, что поезда, идущие с фронта, ломятся от людей. Но, как ни странно, и на фронт ехать тесно и опять только все солдаты. В большинстве случаев молодежь, но попадаются и «старики», то есть уже распущенных возрастов. Они едут за оставленными вещами, которые не могли довезти в один оборот, а группа тверичей, человек пятнадцать, прямо заявила:

— А штошь дома делать? Хлеба нет, работы тоже нет, ну, лучше до весны на фронте перебудем.

И они правы, — на фронте совсем уже не так плохо. Ведь главный ужас фронта заключался в том, что над человеком висела смерть, а теперь этого нет. Это чувствуется во всем.

Бывало, прежде, когда подходишь к линии окопов, охватывает жуткая тишина, редко-редко раздается выстрел, прожужжит какая-то залетная пуля, и, если лес, то с сухим треском сломится перебитая ветка. <…>

Теперь вы издалека слышите окоп: гармони, песни, хохот. Кучки солдат сидят на гребне бруствера… даже как-то странно смотреть: кажется, вот-вот загудит шрапнель или затикает пулемет. Но солдаты спокойно сидят и смотрят в немецкую сторону, в теплые дни играют в карты. Вокруг все затоптано, заслежено и… загажено. Местами выбиты целые площадки для игры в рюхи (городки), и победители тут же, на виду немцев, ездят на побежденных. <…>

А последнее время со стороны немцев начинает наблюдаться грубое отношение к нашим солдатам, которые совсем лишены чувства собственного достоинства. Они готовы унижаться и драться между собой за бутылку рома или спирта.

Меновая торговля процветает: с нашей стороны идет хлеб, сахар, мыло, сало и т.д. Со стороны немцев — спиртные напитки, часы, бритвы и всякая мелочь. Вот этим немцы занимаются гораздо охотнее, чем политическими разговорами. <…> «Любовь» в прифронтовой полосе всегда очень ценилась, а теперь на нее страшный спрос, и бабы тут в этом отношении потеряли всякий стыд, да все равно их песенка спета, — сплошь больные. Оплачивается «любовь» главным образом казенными вещами, которые здесь ценят больше денег. <…>

В.Филатов

Война

Париж. Французские официальные сообщения:

30-го декабря, 15 ч. Ночь спокойна за исключением ожесточенного действия артиллерии на фронте Бомон — Безонво. К югу от Безонво французы произвели набег и захватили пленных. На остальном фронте ночь прошла спокойно.

30-го декабря, 23 ч. К северо-востоку от Реймса по направлению к Курси французами произведен набег на германский окоп, где им удалось захватить пленных. В Шампани артиллерия произвела сильный разрушительный огонь. На правом берегу Мааса артиллерийский бой, происшедший сегодня утром, сопровождался двумя попытками германцев произвести набег на фронте леса Шом.

Несмотря на применение огнеметателей германцы, атаковавшие в этих двух пунктах, были вынуждены отступить под жестоким огнем французов, понеся громадные жертвы. Действия обеих артиллерий в этом районе продолжают быть оживленными. На остальном фронте ничего существенного не произошло. <…>

Рим. Итальянское сообщение:

31-го декабря. Огонь итальянской артиллерии сосредоточен на передвигающихся войсках и неприятельских путях сообщения. Английские батареи обстреливают многочисленные сборные пункты и левый берег Пьяве. Многочисленные разведки преследовали неприятеля на его позициях к востоку от Кап-Сило.

Газета Русские ведомости от 04 (17) января 1918 года

Английскими авиаторами было сброшено четыре неприятельских аэроплана; пятый, преследуемый огнем итальянской батареи, воспламенившись, упал близ Люзиан.

Налет на итальянское посольство

Два дня назад группа солдат Кексгольмского полка явилась в помещение итальянского посольства и, арестовав швейцара, проникла в погреб посольства и принялась грабить вина. Двери и окна здания были разбиты. Несколько солдат-итальянцев, находившихся в здании посольства, пытались не допустить грабителей. Комиссар местного района, явившийся на вызов в здание посольства, должен был вступить в борьбу с грабителями и применить огнестрельное оружие. Об этом нарушении неприкосновенности посольства управляющий посольства уведомил письмом старшину дипломатического корпуса, а последний передал письмо Ленину. Ленин ответил, что он еще не осведомлен о погроме, и обещал принять меры к наказанию виновных в насилии над посольством.

Гражданская война

Ростов-на-Дону (От нашего корреспондента), 2-го января. Большевистскими войсками в дебальцевско-макеевском районе командует остзейский барон Сиверс. В его отрядах много военнопленных немцев и венгров. Из показаний пленных большевиков выясняется, что с каждым днем увеличивается бегство из большевистских рядов регулярных солдат. Большинство красногвардейцев — юнцы 18-20 лет. Продовольственное дело поставлено отвратительно. Взятые в плен жаловались, что пять дней они не ели. С имеющейся артиллерией они обращаться не умеют, стреляют из орудий без прицела.

С фронта продолжают прибывать казачьи эшелоны. Прибывшие передают, что на пути несколько раз встречались с большевистскими бандами, требовавшими сдать оружие, но казаки пробивались. В последний раз остановили большевики в районе военных действий на станции Екатерининской жел. дор. Волноваха. Большевики потребовали сдачи оружия, угрожая применением силы. Казаки окружили большевиков и сами отобрали у них ружья, после чего заставили большевиков исправить железнодорожные пути. Прибывшие казаки говорят, что они не хотят гражданской войны, но однако и на Дон никого не пустят.

В Ясиновских рудниках в макеевском районе — сильный бой. Казаки под прикрытием утреннего тумана подвезли к рудникам орудия и начали обстрел, затем атакой выбили большевиков, оставивших триста убитых. Казаки, потеряв семерых ранеными, захватили броневик и 1200 ружей. Большевистские войска отступили в северном направлении. Разведывательные сотни казаков заняли станции Криничная, Макеевка и город Дмитриевск.

Киев (От нашего корреспондента), 3-го января. Из Харькова передают леденящие рассказы о том, как именующие себя большевиками творят расправу над подозреваемыми в «контрреволюции» офицерами, гражданами. Их захватывают, привозят в поле, вблизи вокзала, здесь расстреливают. Трупы убитых сваливаются в товарные вагоны и увозятся далеко в поле.

Молдавская республика (Киев, от нашего корреспондента), 1-го января. Из Кишинева сообщают, что молдавская республика пережила тревожные дни. Возвратившиеся из Ясс представители молдавского правительства сообщили, что румынское правительство обсуждает вопрос о временном занятии Бессарабии румынскими, французскими и английскими войсками в целях борьбы с анархией, все усиливающейся в Бессарабии. Сообщение вызвало большое возбуждение среди населения. Готовилось выступление большевиков. Правительство поспешило успокоить, заявив, что тревога неосновательна.

Из-под Москвы. 2-го января на ст. Шевлягино Казанской жел.дор. утром собралась громадная толпа крестьян и приступила к разгрому поезда №852. Разгром продолжался целый день. Из Москвы выслан был вооруженный отряд, который для прекращения погрома принужден был действовать оружием. Произошла перестрелка, в результате которой пять человек из толпы погромщиков были убиты.