Новости – Пресса
Пресса
«Новое Время»: ватная жизнь захолустного городка нарушена
Газета Новое время от 25 октября (07 ноября) 1916 года
«Старая хохлушка только руками всплеснула и прошептала: "Ой, Боженько!"»
24 ноября, 2014 10:03
6 мин
Вторник, 25 октября (7 ноября) 1916 года, Петроград № 14598
От штаба Верховного Главнокомандующего
Западный фронт
В районе к востоку от деревни Липица Дольная и к западу от деревни Славентин (ныне территории западной Украины — РП) противник несколько раз переходил в наступление для овладения занимаемыми нами командующими высотами. Все попытки противника были отбиты нашим сильным ружейным и артиллерийским огнем, бой продолжается.
В Лесистых Карпатах противник трижды атаковал наши войска в районе высоты 5781 (в 10 верстах к югу от горы Пневи), однако повторные атаки его успеха не имели, все три раза были отбиты нашим огнем. <…>
Кавказский фронт
Повторные попытки турок атаковать наши части к юго-западу от Огнота были остановлены нашим огнем.
К гибели корабля «Императрица Мария»
По поводу опубликованного сегодня морским генеральным штабом сообщения о случае с линейным кораблем «Императрица Мария», из авторитетных источников нам указывают, что аналогичные случаи взрывов на броненосных судах имели место почти во всех иностранных флотах, и русский флот являл собой доселе в этом смысле счастливое исключение. Для расследования причины, вызвавшей несчастье с кораблем «Императрица Мария», назначена особая комиссия.
Взрыв на «Императрице Марии» произошел в седьмом часу утра, сейчас же после того, как вспыхнул пожар в носовых погребах. На корабль немедленно прибыл командующий Черноморским флотом вице-адмирал Колчак и лично руководил работами по затоплению соответствующих погребов и по локализации пожара. Работы эти имели громадное значение с точки зрения страшной опасности, угрожавшей всему рейду и городу в случае, если бы не удалось предотвратить взрыв всех погребов «Императрицы Марии». Через три четверти часа после начала пожара затапливаемый для предотвращения этого взрыва корабль затонул.
Из числа подвигов, совершенных самоотверженно работавшими на корабле офицерами и командой, заслуживает особого внимания подвиг молодого офицера, мичмана инженер-механика Игнатьева, который, получив приказание развести пары в кормовой кочегарке, бросился туда и погиб там, запечатлев геройской смертью свою преданность долгу. Кроме того, нельзя не отметить подвига, совершенного старшим лейтенантом инженер-механиком Цафомовым, который несмотря на сильный жар от огня, лично спустился вниз и удачно выполнил данное ему поручение, затопив погреб №2.
Что касается вопроса о возможности поднятия и починки корабля, то здесь надо заметить, что «Императрица Мария» затонула на сравнительно неглубоком месте севастопольского рейда таким образом, что в настоящее время от верхней кромки кормы затонувшего корабля до поверхности воды расстояние достигает всего лишь полусажени. Поэтому удачность работ по подъему и спасению корабля является вполне вероятной.
У покинутых могил
(корреспонденция «Нового Времени»)
Перед самым почти кладбищем тянется лента окопов, убегающая в синеватую даль. Старые дремлющие сосны раскинули печально свои надломленные ветви над покинутыми могилами. Несколько драгун отважились выползти из своих земляных нор и, перебравшись незаметно через кладбищенскую ограду, бродят на свободе среди чужих могил. Их укрывают обожженные боевым огнем пушистые кусты, которые не успели еще утратить листву.
Невдалеке деревушка. Она почти вся разрушена. Уныло высятся среди обугленных развалин почерневшие трубы. Одна из крайних халуп случайно уцелела. Над покосившейся дверью доска с громкой надписью «Офицерское собрание». В столовой и, единственной, кажется, комнате, не считая обширных сеней, сидело несколько офицеров и пили чай. Их смуглые и суровые лица то и дело озарялись улыбкой. Особенно веселил всех прапорщик А., который почти непрерывно сыпал свои каламбуры, заражая всех своим беспечным смехом.
Было около восьми часов вечера, когда вдруг просвистел где-то близко немецкий снаряд. За ним другой, третий… <…>
Вот отчетливо стало доноситься какое-то бренчание и лязг железа. Эти звуки неслись со стороны немцев. В них было что-то похожее на стук металлических осей о ступицы тяжелых колес, какой бывает всегда при передвижении орудий.
— Постреляли немцы и уезжают на ночь, — высказал предположение штабс-ротмистр Ш.
Но он ошибся. Не уезжали они, а наоборот, подвозили новые орудия.
В одиннадцать часов, когда земля была окутана уже полной темнотой, с резким треском разорвалось несколько шрапнелей над халупой, а у окопов громыхнули три тяжелых бомбы.
— Ну, теперь начинается, — сказал прапорщик Ф. — Это уже без сомнения «подготовка атаки».
С ним согласились и остальные офицеры, и тотчас же выбежали из халупы и опрометью бросились каждый к своему участку. Когда добежали до окопов и спустились в это земляное убежище, вокруг уже звенел свинцовый и стальной дождь, обливая все своей смертельной свинцовой струею. В воздухе поднялся сразу непрерывный гул канонады: рвались снаряды, с диким визгом летели сотни осколков, бороздя землю, взрывая могильные холмики, ломая покривившиеся ветхие кресты. <…>
«Т-р-р-а-а-х!»
Затрещали бревна блиндажа, рухнуло все вниз, засыпало землею. Тяжелый снаряд угодил в самый край, и разрушив крышу, ушел глубоко в землю.
Наступила жуткая тишина. Не слышно ни крика, ни стонов, мертвое безмолвие.
Передовица газеты Новое время от 25 октября (07 ноября) 1916 года
Проходит минута, другая.
— Ваше благородие! А, ваше благородие! Целы ли вы? — спрашивает первый из опомнившихся, взводный своего начальника, штабс-ротмистра Ш.
— Цел! — едва долетел из-под земли глухой слабый голос. — Только вот засыпало. Дышать — дышу и не поломало, ну а тронуться с места не могу… Зови, братец, откапывать.
Несколько молодцов тотчас же заработали в темноте лопатами и вскоре освободили своего офицера. <…>
Вдруг все замолкло. Странная тишина. Но недолго она продолжалась. Где-то правее затакали пулеметы, а потом порывисто и нервно затрещали винтовки. Словно камыши зашумели в тихой заводи от Бог весть откуда ветра.
— Уж не началась ли атака?
Так и есть. Полоса обстрела все ширилась и постепенно переходила и на наш участок. Загремели батареи с обеих сторон, и все ближе и ближе стали доноситься ружейные выстрелы. Вот уже свистят над ними разрывные пули, и их белые огоньки при разрыве, точно светлячки в Иванову ночь, так отчетливо выделяются в окружающей темноте.
— Кто хочет выручить и зажечь сарай, что впереди окопа? – крикнул штабс-ротмистр Ш.
Вызывается весь взвод. Штабс-ротмистр назначает пятерых отборных храбрецов и под командою взводного посылает вперед. Выбежали они из окопа и, несмотря на сыпавшиеся, как град, пули поползли к сараю. В окопе с тревогой ожидают их возвращения. Но вот зашумело что-то впереди у рогаток, и показались смело двигающиеся фигуры драгун. Им удалось поджечь сарай изнутри в нескольких местах и безнаказанно вернуться к своим.
Но лишь только они успели спуститься в окопы, как показались и немцы. Бесшумно, плотными цепями подходили они к проволочным заграждениям.
— Огонь! — раздалась команда.
Затрещали винтовки, и целый рой пуль полетел немцам навстречу. Когда вся линия наших окопов зажглась яркой огненной полосой, к штабс-ротмистру подбежал драгун и взволнованно доложил о начавшемся справа отходе наших. Как ни печальна была эта весть, однако оставлять свой участок штабс-ротмистр не хотел. Не сказав своим людям ни слова, он для обеспечения обнаженного фланга ограничился лишь высылкой вправо секрета и продолжал по-прежнему поддерживать сильный огонь.
Уже немцы совсем близко. Они вплотную подошли к проволочным заграждениям и, наскоро окопавшись, режут проволоку. В это время загорелся сарай. Огонь быстро перебежал сквозь щели на соломенную крышу и, охватив ее сразу, ярким светом залил всю местность у проволоки.
Не ожидали немцы, заметались в разные стороны, а некоторые даже бросились назад. Их при таком освещении было видно как на ладони. Этим и воспользовались наши драгуны, которые расстреливали их теперь как куропаток.
Вскоре огонь с нашей стороны увеличился еще более. В пылу ночного боя было трудно заметить, когда именно успели возвратиться в покинутые окопы правофланговые наши части. <…>
Недолго продержались немцы и, неся большие потери, в беспорядке хлынули назад.
Атака не удалась.
Когда взошла заря, и первые лучи солнца, скользнув по разрытым могилам и поломанным крестам, осветили всю впереди лежащую местность, драгуны увидели большие темные холмы вражеских тел, усеявших весь путь смертного отступления.
Н.Ратманов
Над Днепром
(Впечатления)
…Осень в Могилеве (в этот период в Могилеве находилась Ставка верховного главнокомандующего — РП).
Старый город укутывается на зиму туманами, словно ватой, прокладывая ею щелистые переулки, запирая и забивая задворки, да покрепче, да поглуше. <…>
Синий ладан, ладан чистый разлетается тонкими кудрями по церкви. Позвякивает дьяконово кадило, улыбаются толстенькие херувимы, истово молится казачья цепь, охватившая один угол церкви.
Газета Новое время от 25 октября (07 ноября) 1916 года
Там Государь и Наследник.
И угол тот, уставленный древними иконами, напоминает моленную московских царей.
…Эта могилевская обедня точно приснилась мне. Вошла в душу молитва, и расцвел там свой барокко.
…Пряные южные распевы, ризы зеленые, кудрявый ладан, лихое казачество и Он, посреди них, такой простой, такой близкий… Батюшки, да ведь я где-то видел это? Не в детских ли снах, когда нам, как известно, всем детям обязательно полагается видеть Царя? <…>
Там, за рекой, длинным извилистым фронтом кипит война — здесь в рубежной Ставке слушает Царь у могилевцев обедню, и стоит за ним то самое рыцарство казачье, такое смиренно-важное, такое прадедовское, что на знаменах своих писало запричастный стих. <…>
Ватная жизнь этого захолустного городка нарушена ревом и воем казенных автомобилей. По улицам скачут вестовые, тротуар пестрит иностранными формами. <…>
Белые колокольни плывут по воздуху на молитвенной прогулке, а внизу копошится людская юдоль, кричит и зазывает бакалея, и все обращены лицом к маленькому домику, что едва разглядишь даже сквозь оголенный палисадник.
Это — дом, занимаемый Его Величеством, а налево — штаб, а направо — управление. Тут все слухи, все вести, все нервы великой войны.
Как-то ночью во время прогулки, проходя по этому уединенному месту, словно почуял тот ток, тот градус. Земля отзывалась глухо, пела телеграфная арфа.
Я видел Вас, милый цвет, наш Цесаревич, когда кончилась обедня, и Государь пешком пошел с Вами домой в сопровождении небольшой свиты.
Настоящий казак! — хотя шедший позади Вас конвоец казался колокольней рядом с церковкой. Улыбка, взгляд, походка, манера помахивать левым рукавом — все, все наследственное, отцовское, знакомое.
На валу стоял простой народ.
Какая-то старая хохлушка только руками всплеснула и прошептала: «Ой, Боженько!» Я ту бабу понимаю. Человек из толпы, кто бы он там ни был, получает верное впечатление только потому, что, так сказать, хватается за самое прозвище его. И если привиделся старой такой пушкинский князь Гвидон, да так вскинула она руками, стало быть и верно.
Я боюсь возвращаться в Петроград. Боюсь больше всего знакомых детей. То-то закидают меня вопросами! Русские дети — отъявленные патриоты. Особенно девочки. Возьмите любой детский альбом и укажите мне хоть один, где бы не было карточки Наследника в боярской шапке. Один из таких моих Сусаниных, болея корью и бредя в жару, все время бормотал что-то о голубом казачьем мундире. Я ничего не понял. Оказывается, речь шла о сытинской картинке, висевшей над кроватью и изображавшей десятилетнего Голубого Атамана.
Да, я боюсь, Меня сейчас спросят: «А что Он, выше меня?» — Выше. — «Неправда». — «Зачем же ты спрашиваешь?» — «Так себе». «А что, у него почерк хороший?» — «Очень хороший, без клякс». <…>
На днях один американский журналист, бывший в Ставке, просил показать ему собаку Наследника. Удивились: «Зачем?» «Ах, это очень заинтересует не только маленьких американцев, но и взрослых». <…>
Дитя войны, он полон ее тревожных отголосков. И вот в Могилеве у него уже целое потешное войско. Он солдат, он штурмует со своей буйной ватагой крепости, роет траншеи, берет в плен своих гувернеров. На свежем воздухе — где-нибудь в лесу любимая игра «казаки-разбойники». И тут Наследник обязательно… разбойник.
Юрий Беляев
поддержать проект
Подпишитесь на «Русскую Планету» в Яндекс.Новостях
Яндекс.Новости