«Русское слово»: какая-то женщина ранила Распутина кинжалом

Газета Русское слово от 1 (14) июля 1914 года.

По-видимому, в Вене к чему-то готовят население

14 июля, 2014 17:01

6 мин

РУССКОЕ СЛОВО

Вторник, 1 июля (14 июля по новому стилю) 1914 года, Москва

Памяти Н.Г. Гартвига

В лице Н.Г. Гартвига (русского посланника в Белграде, скончавшегося от сердечного приступа 10 июля 1914 года — РП) безжалостная смерть унесла одного из выдающихся русских дипломатов, притом в такую минуту, когда присутствие его на своем посту было нужнее, чем когда-либо. <…> Без преувеличения можно сказать, что Гартвиг был добрым гением Сербии за свое пятилетнее пребывание в качестве русского посланника при дворе короля Петра. Н.Г. попал в Белград в тяжелое время, непосредственно после аннексии Боснии, когда сербское общество было глубоко разочаровано поспешным отступлением г.Извольского (в 1906-10 годах министр иностранных дел России — РП) и готово было совсем извериться в пользе русской дружбы. В Сербии уже начинали раздаваться голоса за возвращение к политике сближения с Австрией. Новому посланнику быстро удалось изгладить невыгодное впечатление, произведенное в Сербии политикой петербургского кабинета, и восстановить престиж России в Белграде. <…> Сербия оделась теперь в глубокий траур по своему печальнику (устаревшее, тот кто печется, заботится о ком-либо, — РП), неустанно ратовавшему за ее величие и свободное развитие. Преемнику Н.Г. Гартвига остаются богатое наследство горячих чувств сербского народа и благодарная почва для работы в духе объединения балканских наций на почве общих интересов и взаимного уважения.

В деревне

Каждый вечер солнце склоняется к закату багровым и гаснет, не дойдя до горизонта.

Горят леса. Неизвестно, где они горят, но от этой неизвестности кажется еще зловещее тихая, мутная гарь, которая ползет со всех сторон и клубится сухим удушливым туманом над полями, над лесом, над рекой. Жители деревни с покорной печалью вздыхают. Плохо. Всегда плохо, когда ясные дни, радующие глаз блеском солнца и зеленью полей, затягиваются в бесконечный зной, когда сохнут ручьи и болота, блекнет трава, никнут нивы, томится в сухой испарине лес, и когда начинает отовсюду ползти смутная тревога вместе с тонким, едким дымом загорающихся где-то и почему-то лесов.

Жутко и тревожно, потому что слишком знакомы зловещие приметы. Сохнет и горит земля — значит, быть большой беде. Будут голодать скот и люди. <…>

Покушение на убийство Григория Распутина

(По телефону и телеграфу от наших корреспондентов)

ТЮМЕНЬ, Тобольской губ., 30,VI. Вчера около 12 час. дня какая-то женщина, подойдя к шедшему по улице с. Покровского Григорию Распутину, ранила «старца» ударом кинжала в живот. Кинжал застрял на глубине около 3 с половиной вершков. Распутин упал, обливаясь кровью, и тотчас же потерял сознание. Почитатели «старца» немедленно по телеграфу вызвали из Тюмени врачей. Положение раненого вызывает серьезные опасения.

Личность покушавшейся на Распутина женщины, как и мотивы покушения, не установлена. Во всяком случае, женщина эта приехала в с. Покровское только недавно, так как из местных жителей ее не знает никто. После ареста женщина была подвергнута тщательному допросу в волостном правлении. Она упорно отказывается назвать себя и ничего не говорит о мотивах покушения. Предполагается, что женщина эта — одна из бывших поклонниц «старца», почему-либо сильно разочаровавшаяся в нем.

ТЮМЕНЬ. Тобольской губ, 30,VI. О покушении на Григория Распутина местная полицейская власть и почитатели «старца» отправили вчера же по телеграфу подробное сообщение тобольскому губернатору А.А. Станкевичу. На основании этих донесений А.А. Станкевич вчера же отправил по телеграфу подробный доклад министру внутренних дел Н.А. Маклакову. Григорий Распутин уже более суток находится без сознания.

Газета Русское слово от 1 (14) июля 1914 года.

ПЕТЕРБУРГ, 30,VI. (По телефону) Тобольский губернатор А.А. Станкевич представил министру внутренних дел Н.А. Маклакову подробное донесение о покушении на Григория Распутина. Из осведомленного источника нашему корреспонденту сообщают, что в донесении своем А.А. Станкевич рисует следующую картину покушения.

Покушение совершено одной из бывших почитательниц «старца» в то время, когда Распутин по вызову нескольких местных крестьян вышел для беседы с ними из своего дома и шел по улице с. Покровского. Подошедшая к «старцу» женщина, вся закутанная в черный платок, протянула ему какое-то письмо. Распутин оттолкнул женщину. С истерическим криком та выхватила большой нож и ударила им Распутина в область живота. Сопровождавшие Распутина крестьяне схватили женщину и хотели тотчас же учинить над ней самосуд, но Распутин жестами попросил их отпустить ее. Немедленно явившимися сельским властями женщина была арестована и содержится под усиленной охраной.

ПЕТЕРБУРГ, 30,VI. (По телефону). Среди местных почитателей Григория Распутина упорно говорят, что женщина, совершившая покушение на «старца», сопровождала его из самого Петербурга. Еще до отъезда [из Петербурга] к Распутину будто бы являлись какие-то таинственные личности, иногда даже прибегавшие к гриму, но Распутин всячески уклонялся от встреч с ними. Лишь однажды он вышел к ним на короткое время, заявил, что видит их фальшь, и дал им денег со словами: Возьмите и уезжайте. Посетители ушли, оставив Распутину письмо, содержание которого, как говорят, очень на него повлияло.

На вокзале, когда Распутин уезжал, эти личности также появились и будто бы уехали с тем же поездом, в котором находился и Распутин. В пути, когда Распутин на некоторых станциях выходил из своего вагона, к нему, как говорят, подходила какая-то женщина и о чем-то говорила с ним, причем, беседы эти приводили «старца» в заметное волнение.

ПЕТЕРБУРГ, 30, VI. (По телефону). Телеграммы с бюллетенями о состоянии Гр. Распутина и с данными следствия поступали сегодня в течение всего дня почти беспрерывно. Все они направлялись в департамент полиции, где их содержание сохраняется в строгой тайне.

ПЕТЕРБУРГ, 30,VI. ПО ПОЛУЧЕННЫМ ЗДЕСЬ СВЕДЕНИЯМ, ГРИГОРИЙ РАСПУТИН СКОНЧАЛСЯ СЕГОДНЯ В 5 ЧАС. 45 МИН. ДНЯ ОТ ЗАРАЖЕНИЯ КРОВИ.

ОТ РЕДАКЦИИ. Немедленно же по получении первых сообщений о покушении на Гр. Распутина редакция «Русского слова» командировала в село Покровское своего корреспондента из гор. Тюмени Тобольской губернии. Сегодня к шести часам вечера корреспондент был уже в Покровском. Тем не менее, до четырех часов ночи никаких дополнительных сообщений, кроме помещенных в сегодняшнем номере «Русского слова», редакцией из Покровского получено не было. Возможно, это объясняется перегруженностью телеграфной линии между Покровским и Тюменью и общей затрудненностью телеграфного сообщения в Сибири: в течение последних двух суток вся восточно-сибирская телеграфная линия вследствие повреждений, причиненных ливнями и разливами рек, не работала.

Впечатление в Петербурге

Петербург, 30VI. Известие о покушении на Гр. Распутина произвело ошеломляющее впечатление в аристократических кругах, среди многочисленных почитателей и почитательниц «старца». Говорят, что в Тобольск экстренно выехали из Петербурга его друзья — г-жа Головина, фрейлина Вырубова, из Москвы — Л.А. Решетникова. Известие о покушении на жизнь Распутина произвело огромное впечатление и в синодальных кругах, где о покушении узнали только сегодня днем.

На квартире Распутина в Петербурге

Ваш корреспондент посетил сегодня квартиру, в которой жил Г.Е. Распутин до своего рокового отъезда в село Покровское. У ворот толпится десятка полтора журналистов, фотографов, любопытных. Однако пробраться к подъезду квартиры, расположенной в глубине двора, удается немногим. <…> Кроме швейцара здесь дежурят городовой и два дворника. Дверь открывает женщина средних лет и, узнав о цели посещения, разражается плачем и причитанием:

— Навряд ли выживет! Известия очень печальные… Надеемся только на чудо божие…

Более толковых ответов добиться от нее не удается.

Газета Русское слово от 1 (14) июля 1914 года.

Хозяин дома, в котором жил Распутин, и его близкий друг г. В. рисуют следующим образом подробности последних дней пребывания Распутина в Петербурге, способные пролить некоторый свет на обстановку убийства. В течение последних нескольких недель среди посетителей Распутина особое внимание обращала на себя некая Ухтина. В первый раз она явилась к Распутину с просьбой похлопотать за одного из ее родственников. <…> С тех пор она стала являться почти ежедневно, просиживала подолгу, часто до поздней ночи. Производила она какое-то странное впечатление, и многие из близких Распутина считали ее ненормальной. Но сам Распутин к ней, очевидно, благоволил. <…> Отношения между ними обострились после следующего инцидента. Как-то после посещения Ухтиной оказалось, что из столового серебра не достает двух ложек. Было произведено «домашнее расследование», установившее, что ложки украдены Ухтиной. После долгих запирательств Ухтина созналась т возвратила ложки, причем заявила, что они были взяты ей «на счастье»: — На них покоится благодать Божия.

Вскоре после этого она же стащила шубу Распутина и обратно ее не вернула. Несмотря на это, Распутин продолжал принимать Ухтину. <…>

Отклики заграничной печати

ПАРИЖ. 30,VI-13,VII. Хотя редакция «Temps» и не уверена еще в смерти Григория Распутина, тем не менее, газета посвящает статьи «старцу», который, по ее мнению, играл в жизни России исключительную, хотя и ничем не объяснимую роль. Между прочим газета говорит: — Даже такой практический человек, как граф С.Ю. Витте (на тот момент уже бывший председатель совета министров России — РП), считал Распутина «сверхчеловеком». Мнение Распутина играло видную роль в наиважнейших вопросах внутренней жизни России.

БЕРЛИН. 30,VI-13,VII. Покушение на Распутина вызвало отклики в берлинской печати. «Lokal Anzeiger» пишет: — Об этом невежественном человеке за последние годы говорила вся Россия. Его влияние было огромно.

«Tagliche Rundschau» указывает: — Распутин был истинным сыном новой, «истинно-русской» России. Чтобы понять эту своеобразную фигуру, необходимо знать современную Россию, — эту смесь давно отжившего, допетровского, «московского» царства и многих крайностей современности. Только в подобной стране Распутин мог иметь влияние.

Австрия и Сербия

ВЕНА. 30,VI-13,VII. Венские газеты печатают сообщения из Белграда, рассчитанные на то, чтобы вызвать сенсацию и тревогу. Вчера в Белграде местная австрийская колония пережила будто бы минуты панического страха. Разнесся слух, что в ответ на смерть Н.В. Гартвига и сербский погром в Сараево готовится погром местных австрийцев.

Австрийский посланник барон Гизель отправился к [премьер-министру Сербии] Пашичу, поставив ему на вид, что на него падет ответственность, если произойдет насилие. Улицы, ведущие к посольству, и здание миссии охранялись отрядами жандармов. Около пятидесяти австрийцев просили приюта в посольстве, которое было превращено в ночлежный дом. Несмотря на принятые меры охраны, барон Гизель отправил свою семью в Землин, чем еще более усилил панику. Вслед за семьей посланника в Землин уехали многие из австрийцев, а также члены австрийского и германского консульств.

Весь Землин как бы на военном положении. По улицам расхаживают патрули. Три батальона пехоты и один эскадрон кавалерии получили предписание быть наготове. Таким образом, ничтожный инцидент старательно раздут до тревожных размеров. Опасным симптомом следует считать это систематическое разжигание страстей. По-видимому, в Вене к чему-то готовят население.

ВЕНА. 30,VI-13,VII. Переданный из Белграда слух о том, что там готовился австрийский погром, вызвал в Вене настоящее смятение. Биржа откликнулась на этот слух стремительным падением. В австрийских сферах проявляют полную уверенность и указывают, что Австрия получила положительные заверения о всяческой поддержке Германии.

ТЕГИ

поддержать проект

Для поднятия хорошего настроения, вы можете угостить наших редакторов чашечкой кофе

Маленькая чашка кофе