Новости – Русские победы

Русские победы

Шаляпин. Страх длиною в жизнь

80 лет назад скончался лучший бас всех времен и народов

Андрей Карелин

12 апреля, 2018 22:05

15 мин

С ранних лет и до последних дней великого оперного певца преследовал страх нищеты. Эта фобия постигнутой с детства нужды, словно магнит, троекратно, в разные годы, в разных странах, притягивала к нему разорение и банкротство в те моменты, когда Федор Иванович собирался отойти от дел.

В последние годы своей жизни, которые прошли в США, он хотел перестать петь и насладиться чарующим уединением и спокойствием. Но судьба не подарила ему этот шанс. На чужбине он был вынужден работать все больше и больше.

Страх оказывался пророческим. Бедность и банкротство шагали за ним по пятам. Удивительно. Это происходило в те моменты, когда он находился в зените славы.

Тяжелое детство

Родился Федор Шаляпин 1 (13) февраля 1873 года в Казани. Сегодня в этом городе, невдалеке от отеля «Шаляпин Палас», возвышается памятник легенде русской и мировой оперы.

Фото: соцсети

Но мало кто знает, что место рождения Федора Ивановича было почти что случайным. Его предопределили бесконечные скитания матери и отца. Венчавшиеся за 10 лет до рождения сына, который прославит и возвеличит фамилию, в сущности, простую русскую фамилию Шаляпиных, Иван Яковлевич и Евдокия Петровна, были крестьянами, уроженцами Вятской губернии, странствовавшими по России в поисках заработка.

Нужда гнала их с места на место. В семье, помимо Федора, росли шестеро детей, кто-то был старшим, а кто-то младшим. Но стать взрослыми было суждено только двоим. Кого-то убила скарлатина, кого-то нужда. Доходов писца и поденщицы катастрофически не хватало на то, чтобы обеспечить малышей.

Поэтому сызмальства Федора стремились «приставить к делу». Он радовал окружающий чарующим дискантом, но отец, который мог быть добр к своим детям, но в подпитии становился непередаваемо страшен, требовал, чтобы мальчик овладел ремеслом.

В дворники

До того как оказаться в церковном хоре, который станет стартовой ступенью его карьеры, Федор побывает в учениках у сапожника и столяра. Станет помощником токаря. Возвращаясь усталым домой, он будет зачарованными глазами смотреть на Евдокию. Та, занимаясь домашними делами, будет напевать тоскливые песни, а девятилетний Федор станет ей подпевать.

Заслышав голос мальчика, их сосед, регент Щербицкий, предложит его отцу отвести сына в церковь, дескать, пусть поет. Но отец прочил пареньку судьбу, как сказали бы сегодня, клининг-менеджера: «В дворники надобно идти, дворник себе на жизнь всегда заработает», - говаривал он.

Настойчивому соседу удалось убедить отца рассказом о том, что на похоронах и свадьбах, где сможет петь Федор, зарабатывают весьма неплохо. Поразмыслив, Иван Яковлевич отправился на базар, прикупив для сынишки скрипку. Необученный нотной грамоте, Федор пытался играть на ней. Получалось жалостливо. На похоронах, принимая его за сиротку, плакали. На свадьбах, где Федор «наяривал», как мог, повеселей, тоже полюбили задорного мальчишку.

Но когда он начинал петь, отставив в сторонку скрипку, и плач, и смех стихали. Голос мальчика-самородка словно приоткрывал для непосвященных двери в иной мир. То был мир божественного искусства, которым Федор Иванович будет удивлять всего через 15 лет жителей стран Европы.

Горький опыт

Окончив 4 класса училища с похвальной грамотой, он стал статистом в драматической труппе. Но грезил о другом. Пройдет совсем немного времени, и 15-летний Федор постучит в двери дирекции Казанского театра, где сподобятся и устроят мальчику прослушивание.

То был сокрушительный провал. Вместо него взяли донельзя неприятного 19-летнего переростка, который, гротескно окая, понравился всем, напев какой-то известный мотив.

— Учись, - потрепали Шаляпина по голове напоследок, и он понуро побрел домой, не зная, что однажды судьба сведет его с этим «переростком» вновь. Звали этого молодого человека Алексей Пешков, а известность он получил под псевдонимом Максим Горький.

«Федор Иванович, так это были вы?» - удивленно спросит он у Шаляпина много лет спустя. – А ведь меня из театра скорехонько выгнали. На прослушивании постарался, но… не оправдал надежд».

Время странствий

Принято считать, что театр начинается с вешалки. Но для Федора Шаляпина путь на сцену напоминал маршрут блуждающей пули. В безудержной попытке пробиться на сцену любовь к театру лишь крепла, а зарабатывать на жизнь приходилось погрузкой, ковкой – чем только не занимался великий русский певец, пытаясь в различных театральных труппах не запить с горя, но запеть. Однако статисту (теперь уже старшему) ролей со словами не доверяли.

Старший статист

Однажды вызвал гомерический хохот в зале. Случилось это в тот момент, когда ему была доверена «важная» роль молчаливого кардинала, появляющегося в окружении свиты. Имея в подчинении младших статистов, молодой Федор Иванович слегка высокомерно сообщил им перед выходом на сцену: «Идите за мной и все в точности делайте, как я».

Знал ли он, что после первых шагов на виду у зрителей он станет жертвой курьеза, запутавшись в складках мантии и растянувшись на сцене? Его «свита», решив, что так и нужно поступать, послушно попадает вслед за ним.

В зале долго не утихал хохот.

День рождения певца

18 декабря 1890 года – особый день в судьбе молодого гения. На сцене Уфимского театра он спел партию стольника. Произошло это совершенно случайно, а вовсе не в связи с тем, что талантливого 17-летнего юношу кто-то заметил или оценил его дар.

Как сказали бы сегодня, один из участвовавших в опере Монюшко «Галька» баритон неожиданно «психанул» и отказался петь. Федор Иванович был беспрецедентно застенчив, но настойчивость антрепренера превзошла его природную скромность.

В этом судьбоносном предрождественском спектакле тоже не обошлось без курьеза. В сильном волнении Шаляпин сел мимо стула. Но его голос так взволновал зрителей и устроителей спектакля, что к жалованью было прибавлено целых 5 рублей и последовали вводы в другие постановки.

Разве не чудо?

Настоящий успех (личный и творческий) будет ждать его в Санкт-Петербурге, где, заключив союз с итальянской балериной Ло-Прести и поработав в частном оперном театре Панаева, они исполнит партию Мефистофеля в опере «Фауст».

Произойдет это не где-нибудь, а в Мариинском театре. Юноше было 23 года, когда русский меценат Савва Мамонтов открыл его талант для Москвы.

Именно здесь – мгновенно – он сразу же станет фаворитом, которому будут доверены партии… русских царей. Он воплотит образы Ивана Грозного и Бориса Годунова, покорив сердца московских зрителей, мгновенно влюбившихся в этого бесконечно одаренного от природы молодого человека.

Именно здесь он обретет друзей, в числе которых будут и блестящие русские художники В.Серов, М.Врубель, А. Васнецов, и гениальный С.Рахманинов, отношения с которым будут длиться всю жизнь.

Пройдет всего несколько лет. Его будут ждать в Большом. О возвращении Шаляпина будет мечтать Мариинка. В первый год нового ХХ века он покорит зрителей, которые придут посмотреть на русского гения в «Ла Скала».

Рим и Берлин, Париж и Монте-Карло, а в 1908 году – гастроли за океан, в Нью-Йорк. И снова Париж, и Лондон. И новые друзья, в числе которых Карузо, Чаплин, Анна Павлова, фантаст Герберт Уэллс, восхищавшийся без тени лести фантастическим голосом Шаляпина.

Не голосом одним

Весь мир знает Шаляпина певца. Но почему-то всегда забывают отмечать, что был он и живописцем, и отличным скульптором, и сочинителем вполне прекрасным. Но главное – именно Федор Иванович обладал уникальным талантом драматического артиста, благодаря которому величие русской оперы было вознесено на непревзойденные высоты.

Поспорив однажды с легендарным Василием Петровым по поводу того, кто кого перепоет в опере «Дон Карлос», Шаляпин дождался момента, когда его партнер произнесет оглушающую громоподобную фразу.

То был вызов, на который Федор Иванович ответил еле слышным драматическим шепотом, который был услышан даже в последнем ряду. От этого шепота, как вспоминали очевидцы позже, в зале воцарилась зловещая атмосфера. И по окончании спектакля Василий Петров, сняв шляпу, признал себя побежденным.

Каторжные работы

Еще до революции Федор Шаляпин стал весьма состоятельным человеком. За каждое выступление русскому оперному певцу, первым снискавшему мировое признание, по его требованию платили колоссальные по тем временам гонорары.

Однако скаредным Шаляпин не был никогда. Испытывая уважение к своей работе и зарабатываемым средствам, памятуя о голодном детстве, он никогда не отказывался выступать бесплатно перед солдатами, получившими увечья на фронтах Первой мировой, был щедр, жертвовал, никогда не транжиря средства.

- Что для вас, Федор Иванович, эта трость за 50 рублей? Разве дорога? – спросил однажды у него приказчик одного из столичных магазинов, видимо, решив уязвить засомневавшуюся в целесообразности дорогой покупки мировую знаменитость.

Шаляпин лишь иронично усмехнулся и ответил.

- А ты, братец, полагаешь, что я эти 50 рублей на тротуаре нахожу?

Он был богат. Не стеснялся этого, всегда считая свой труд нелегким, всегда зная, чего стоит каждая заработанная копейка.

Заработанное вкладывал

И это послужило причиной его первого обнищания, которого Шаляпин так боялся всю жизнь. Приобретенные Федором Ивановичем акции, равно как и ценные бумаги, можно было использовать после 1917 года лишь будучи «до ветру».

Железный кулак Революции

«Экспроприаторы-революционеры» никак не могли обойти дом Шаляпина стороной. Среди ночи, не давая ему отдыхать после тяжелейших выступлений перед «трудовым народом», большинство из которых стало благотворительным, его поднимали с постели, чтобы произвести обыск.

Однажды он устало сказал Зиновьеву:

— Ведь я не против обысков. Но, прошу вас, обыскивайте меня в удобное время. Например, с 9 до 5.

Стремясь поставить талант выдающегося артиста и певца на службу народу, представители новой власти хотя и сделали его худруком Мариинского театра, удостоив звания «Народного артиста», но заставляли выступать перед матросами и солдатами.

Когда Шаляпина обвиняют в том, что он уехал, то возникает лишь один вопрос. Почему он не сделал этого раньше, покинув Россию лишь в 1922? Ответ прост: не пускали.

Диалог с Дзержинским

«Железный Феликс» взирал на русского певца донельзя устало, словно понимал в глубине души, что советского человека из него не получится никогда, а Федор Иванович, целью визита которого было получение разрешения на выезд для себя и своей семьи (к тому времени Федор Иванович состоял в браке с Марией Валентиновной Петцольд, от которой имел троих дочерей).

— Феликс Эдмундович, полагаю, что мои выступления послужат хорошим примером. О Советской России заговорят, дескать, вот как живут в ней артисты, которым совершенно беспрепятственно дозволено покидать пределы страны. И которые грезят в нее вернуться.

Председатель ВЧК не мог не понимать, что Шаляпин может грезить лишь о том, чтобы вырваться на волю и больше никогда не возвращаться в страну победившего навеки пролетариата.

Шаляпин силился не покраснеть. Произнесенное было ложью. Но ложью во спасение. Перед Дзержинским лежала бумага. Он был вправе подписать либо не подписать ее.

Заметив некоторые, едва уловимые, колебания на его лице, Шаляпин прибегнет к последнему аргументу:

— Тем более, у меня остаются здесь бывшая супруга и дети.

А вот это была правда.

Немного подумав, Дзержинский обмакнул перо в чернильницу:

- Ну, извольте.

И написал: «Разрешить выезд с семьей гражданину Ф.И. Шаляпину».

Шаляпин не бросит детей. В Москве останутся лишь не пожелавшая уехать первая жена и дочь Ирина. Дети от первого брака, дочери от второго и Мария Валентиновна последуют за певцом в эмиграцию.

Жизнь не здесь

Советская Россия сочла отъезд предательством и бегством. Звания народного артиста Федор Иванович был лишен. Критическими статьями, предваряющими забвение, пестрела пресса.

«Обяжут отметиться» Горького, который, посетив певца в Риме, будет уговаривать его вернуться домой, а когда этого сделать не получится, разразится в его адрес гневной тирадой.

—Я потерял лучшего друга, - скажет Шаляпин, прочитав заметку об этом и вспомнив 19-летнего, смешно окающего паренька, ставшего его «конкурентом» много лет назад при поступлении в театр.

Не удержался Владимир Маяковский, который вдогонку отписал злобный стих.

«Вернись теперь такой артист назад

На русские рублики,

Я первый крикну:

- Обратно катись, народный артист Республики!»

…В русских рубликах Шаляпин больше не нуждался, однако, никогда. Выехав из России нищим, он продолжит получать баснословные гонорары там, где его всегда будут ждать – на лучших площадках Европы и в США.

Великий русский бас был прекрасным отцом. Он мечтал об одном – всецело посвятить себя делам семейным и перестать выступать, как только будет уверен в том, что его родные обеспечены. В достижении этой цели он не только безостановочно выступал на сцене, но и не гнушался тем, чтобы давать концерты в частных владениях американских и европейских миллионеров, которым он не стеснялся называть гонорары, казавшиеся астрономическими даже очень богатым людям.

Он будет почти у цели. Но случится то, что произошло на нью-йоркской бирже в одну из пятниц 1936 года. Деньги, вложенные в американские ценные бумаги, сгорели. Вспомнился страшный сон о пропасти, на дне которой его ждала нужда и забвение. Крах подкосил его силы. Он в третий раз начнет сначала.

Но судьбой ему будет отпущено всего два года. И силы будут уже не те. Коварная болезнь, лейкемия, даст о себе знать.

Федор Иванович Шаляпин уйдет из жизни 12 апреля 1938 года в Париже. В 1980 его прах перевезут на Родину и перезахоронят на Новодевичьем кладбище в Москве.