Путь домой длиною в 75 лет

Каски советских солдат, найденные на месте раскопок. Фото из архива отряда «Харон»

Как бойцы поисковых отрядов возвращают родным без вести пропавших солдат

Ольга Князева

12 июня, 2016 04:00

8 мин

В Костроме простились с Арсением Федоровичем Буровым. Его останки обнаружили поисковики из Коми во время подготовительной экспедиции в г. Кириши Ленинградской области, где уроженец деревни Холм Костромского района погиб в мае 1942 года. Предположительно, красноармеец Буров вместе с небольшим диверсионным отрядом вплотную вышел к немецким укреплениям. Почти сразу группа советских солдат была уничтожена минометным огнем.

Фашистов гнали вниз с Погостья по дороге Дубовик — Смердыня — урочища Рейли. Отступающие немцы бросали легкую бронетехнику, дзоты, доты. В этом же квадрате находился блиндажный городок для бытового обслуживания. Именно сюда и высадился небольшой отряд красноармейцев и тут же попал под плотный артиллерийский огонь. Бойцы не смогли оказать сопротивления. Их буквально изрешетило осколками.

Об этом говорят поисковики. Один из них наткнулся на многочисленные воронки от немецких снарядов. Начал обследовать их с помощью металлического щупа. Вначале «набил» (обнаружил. — РП) противогазный бочонок, потом кружку, а затем — человеческие останки.

— Хотите верьте, а хотите — нет, но какая-то мистика в этом есть, — рассказывает РП разведчик отряда «Северная звезда» Республики Коми Дмитрий Войлошников. — Он ко мне «шел»! Меня физически тянуло к воронке, в которой на глубине 15 см я и обнаружил останки солдата. Когда начал потихоньку откапывать, мысленно обратился к бойцу и вдруг поймал себя на мысли, что вслух разговариваю с ним: «Боец, ну дай хоть что-нибудь, чтобы мы тебя узнали, отправили весточку родным, чтобы вернуть тебя домой!» И буквально через минуту под рукой оказался медальон. Это большая удача для любого поисковика.

Смертельные медальоны — это два небольших листа бумаги, запаянных в пластик или специальную капсулу. В эти листы бойцы должны были записывать свои данные. Должны были, но многие не писали — боялись, что накликают смерть. Красноармеец Буров не верил в приметы. Он очень хотел жить! Дома его ждали жена и четверо детей, которые до мая 2016 года ничего не знали о судьбе отца.

— Когда отец ушел на фронт, мне было всего три года, — рассказывает дочь Арсения Федоровича Бурова Александра Арсеньевна. — Мама получила похоронку в 42-м. Там было сказано, что папа пропал без вести. Мы верили, что он жив. Надеялись до последнего. Уже после войны мамин брат, который тоже воевал на Ленинградском фронте и сумел выжить, приезжал к нам, и я, как сейчас, помню его слова: «Аня (так звали мою маму), я был там. В прямом смысле, по трупам ходили. Пропал Сеня. Не жди. Расти детей». Не думала, что доживу до этого дня, что дождусь папу. Огромное спасибо ребятам из поискового отряда! То, что они сделали для нашей семьи, мы никогда не забудем.

А.Ф. Буров

А.Ф. Буров. Фото из семейного архива А. Буровой

Для сотен тысяч семей, которые помнят, верят и ждут, поисковики ни на день не прекращают работу. Это не только полевые раскопки на местах боевых действий. Они изучают архивы в военкоматах, встречаются с людьми, которые застали те страшные годы. По обрывкам воспоминаний из солдатских дневников открывают новые, малоизвестные страницы истории. Таких рассказов в «багаже» руководителя костромского поискового отряда «Харон» Ирины Любимовой десятки, если не сотни.

— Отряд официально существует с 2009 года, — рассказывает РП Ирина Валентиновна. — Хотя, по сути, мы преемники участников патриотического клуба «Искатели», который был сформирован еще в 60-х годах прошлого века. Прошлые его руководители были участниками боевых действий в составе Ярославской добровольческой дивизии. Ветеран Великой Отечественной Борис Павлович Коротков много сделал для того, чтобы нынешнее поколение поисковиков трепетно хранило историю великих лет и великих людей, которые добывали самую главную для нас Победу. Знаете, ведь ни один учебник, ни один учитель не даст молодому человеку того, что он получает в походах по местам боевой славы воинов-победителей. И я вижу, как взрослеют эти мальчишки и девчонки. Как они не формально, а до дрожи в пальцах впитывают то, что государственные мужи называют патриотизмом. Для этих ребят любовь к Родине — не пустой звук. Они встанут на защиту Отечества по первому зову.

Отряд «Харон» — постоянный участник «Вахт памяти», которые проводятся по всей стране. В год 10-12 походов. В основном, это Псковская, Смоленская и Ленинградская области, где пролегал боевой путь 118 стрелковой дивизии, сформированной в первые годы войны на Костромской земле. В их активе — более тысячи найденных останков бойцов Красной Армии, имена которых числились в списках пропавших без вести.

— У нас нет случайных людей, — продолжает Ирина Любимова. — Мы ведь не за романтикой едем и «случайные люди» это быстро понимают. Костяк — это те, кто пропитан ответственностью и совестью. И то, и другое — неотъемлемая часть людей, которые в поисковых отрядах по зову сердца. Вот, например, Сережа Шиянов, который со мной в отряде с самого начала. Руководит полевой работой. Он чуть ли не каждые выходные уезжает то в Ржев, то в Тулу, то еще куда. Ищут, готовят новые экспедиции, общаются с ветеранами, встречаются со школьниками. По-хорошему «больные люди». У нас девчонки, которые студентками пришли в отряд, сегодня закончили вузы по специальности «антропология» и стали высококлассными специалистами. И жизнь свою решили посвятить этой теме и людям, которые воевали за нашу свободу и не дожили до светлого Дня Победы.

Работа поисковика «в поле» — это тяжелый и кропотливый труд. Сантиметр за сантиметром они бережно расчищают место, в котором «пробили» (обнаружили с помощью специального металлического щупа. — РП) каску, флягу или осколок снаряда. Самое ценное, конечно, медальон. Но иногда установить личность бойца удается и по другим предметам. Однажды сотрудники «Харона» обнаружили останки красноармейца с нагрудным знаком «Почетный дорожник». Дальше была работа с архивами военкоматов. Знак был номерным, и после долгих и тщательных поисков удалось установить, что он принадлежал рядовому-пулеметчику Павлу Петровичу Озеркину.

Отряд «Харон» во время экспедиции

Отряд «Харон» во время экспедиции. Фото из архива отряда

— Какое наиболее яркое воспоминание от походов?

— Их сложно поделить на более или менее яркие, — говорит Ирина Любимова. — Каждое из них дорого по-своему. И отзывается с особым чувством. Когда поднимаешь бойца, чьего имени нет даже в списках не то что пропавших без вести, а даже ушедших на фронт, начинаешь искать документы, факты. Как такое могло случиться? А это сплошь и рядом. Воинское формирование в эшелоне прибыло к месту дислокации, состав разбомбили немецкие самолеты. Погибли все, уничтожены документы, которые командиры везли с собой. И в истории 118-й дивизии такое было. Мы объездили много мест, которые хранят отголоски той войны. В одном из походов на Духовщине Смоленской области мы случайно наткнулись на немецкое кладбище. Целое поле — пять гектаров — и огромные, выше человеческого роста плиты с фамилиями солдат вермахта. 32 тыс. фамилий! Такое гнетущее было ощущение, словами не передать!

И это многое способно рассказать о народе-победителе. При том, что нацисты творили на оккупированных территориях, сколько горя и слез принесли они на советскую землю, никто не крушит этот гранит. Никто не глумится над воинским захоронением. Александр Васильевич Суворов говорил, что война не закончится, пока не будет похоронен последний солдат. Для поисковиков это как девиз, с которым они живут. В их силах закончить войну. И они ее закончат.

ТЕГИ

поддержать проект

Для поднятия хорошего настроения, вы можете угостить наших редакторов чашечкой кофе

Маленькая чашка кофе