Новости – Общество
Общество
По Столбам в калошах
Фото: Максим Кадочников / stolby.ru
«Русская планета» собрала малоизвестные факты про самый знаменитый заповедник Красноярска
6 июля, 2015 10:00
17 мин
Красноярскому заповеднику «Столбы» 30 июня исполнилось 90 лет. В 1925 году Енисейский губисполком постановил считать территорию вокруг уникальных скал заповедником местного значения, запретив вырубать здесь лес, добывать камень и портить естественный вид скал любыми надписями. В заповедник вошло около 4 тысяч гектаров земли. В результате там, где до создания охранной зоны были каменоломни и сплошные вырубки, сегодня вновь поднялась кажущаяся первозданной тайга, а сами Столбы превратились в место паломничества красноярцев.
«Русская планета» собрала факты и истории о хорошо знакомом заповеднике, которые известны лишь очень немногим жителям города.
«Неизмеримая красота»
Удивительная красота Столбов сразу после того, как они были открыты, привлекала тысячи желающих полюбоваться природным феноменом. Из именитых экскурсантов в XVIII–XIX веках здесь побывали полярник Витус Беринг, крупнейший исследователь Сибири Петер Симон Паллас, геолог и писатель Владимир Обручев, художник Василий Суриков, писатель Вячеслав Шишков. Все жители Красноярска считали своим долгом хотя бы раз за сезон сходить на Столбы.
В 30–40 годы позапрошлого века, когда в Енисейской губернии не на шутку разбушевалась золотая лихорадка, до Столбов добрались и старатели. В нише Первого Столба они основали стоянку, прозвав ее «Чертовой кухней». Они же дали название ручью, возле которого сейчас расположен зоопарк «Роев ручей» — от глагола «рыть». Были пробиты штофы, часть из них сохранилась до сих пор. Однако Столбам повезло: рассыпного золота здесь не оказалось, и старатели быстро утратили интерес к неперспективному участку. Природный феномен почти не пострадал от их деятельности.
— В 1866 году первый архиепископ Енисейский и Красноярский Никодим счел, что уникальная красота красноярских скал свидетельствует о божественном присутствии и Столбы нужно освятить как божий памятник, — рассказывает корреспонденту РП историк Иван Савельев. — Несмотря на немолодой уже возраст — на тот момент архиепископу было 63 года — он решил подняться на одну из скал и провести там богослужение, приобщающее «неизмеримую красоту» к христианскому миру. Одному богу известно, как ему удалось взобраться на уступ Второго Столба и осуществить задуманное. Место, где это произошло, с тех пор носит название «Архиерейская площадка». Кстати, первое соответствующее рангу архиерея должностное лицо появилось на этих скалах лишь спустя 130 лет после восхождения Никодима.
В 70–80 годы XIX века на Столбы впервые стали водить детские экскурсии. Их организовал преподаватель мужской красноярской гимназии Иван Савенков. А в 1909 году книготорговец Сергей Григоровский нашел способ сколотить капитал на красоте скал. Он сделал фотографии Столбов и объехал всю Европу, продавая открытки с их изображениями.
Фото: Максим Кадочников / stolby.ru
«Развратные столбистки»
В 1851 году было совершено первое официальное восхождение на считавшиеся до этого неприступными скалы. Его организовал воспитатель Владимирского приюта Вениамин Капин. Вместе со своими учениками — детьми из неблагополучных семей — он взошел на вершину Первого Столба. Для этого пришлось заранее установить деревянные подставки на всем пути подъема, расчистить ходы. И лишь потом в торжественной обстановке и в присутствии официальных лиц, журналистов и многочисленной публики дети с наставником поднялись на вершину. После этого все российские газеты отрапортовали — покорена сибирская Швейцария, куда не могла ступить нога человека. Так был поставлен первый альпинистский рекорд в России. С тех пор с 1851 года принято отсчитывать историю российской школы скалолазания, зарождение которой тесно связано со Столбами.
К концу XIX века Столбы начали покорять уже не десятки, а сотни скалолазов-любителей, прозванных «столбистами». Забавно, что прорыв в скалолазании первые из них смогли совершить лишь после того, как поступились своими принципами. Сибиряки гордились тем, что, в отличие от жителей европейской части России, не были лапотниками — никогда не носили лапти, только сапоги. Но их скользкие кожаные подошвы никак не подходили для покорения вершин, и приходилось карабкаться вверх по подставкам из стволов поваленных деревьев, ежесекундно рискуя сорваться вниз. Поэтому, когда в 1894 году первая в России женщина-альпинистка Александра Качалова, обутая в тривиальные лыковые лапти, сумела взойти на Слоник (так называется одна из скал. — РП.), столбисты были поражены, а когда оправились от первого изумления, быстро освоили новую обувь.
— Калоши оставались непременным атрибутом настоящего столбиста вплоть до перестройки, когда в широком доступе впервые появилась профессиональная альпинистская обувь, — рассказывает краевед Дмитрий Рогачев. — Долгие годы они были главным «инструментом» не только для восхождения на скалы, но и для воспитания: стоило начинающему скалолазу нарушить неписаные правила, как он рисковал получить сообразное тяжести проступка число ударов калошами по пятой точке. Например, вылил на землю недоеденный суп, бросил бумажку, сломал ветку — поворачивайся спиной и принимай наказание. Вот такие нехитрые уроки экологического мышления. При этом многие красноярцы с раннего детства мечтали когда-нибудь получить несколько ударов калошами по мягкому месту. Ведь это означало, что они стали настоящими альпинистами и могут пройти обряд «калошевания» — посвящения в столбисты. Чтобы добиться такой чести, многие на лето увольнялись с работы — некогда, нужно учиться покорять Столбы.
Фото: Максим Кадочников / stolby.ru
Столбиста всегда можно было узнать не только по калошам на поясе — их надевали перед восхождением, снимая более удобную при ходьбе по тропам обувь. У сибирских скалолазов сформировался свой оригинальный костюм, обязательной принадлежностью которого были вышитая тюбетейка, жилетка, широкие шаровары и кушак длиной до 10 м, намотанный вокруг талии. Он выполнял сразу несколько функций: спущенный вниз со скалы конец кушака становился страховкой для девушек и новичков, а вечером у костра — постелью для владельца.
В таком узнаваемом издалека костюме щеголяли не только мужчины, но и женщины. Разумеется, городские обыватели не могли смириться с тем, что дамы отправляются покорять скалы в брюках. «Развратных» столбисток в считающейся прерогативой мужчин одежде регулярно оскорбляли на улицах, доходило даже до драк. Но отважные женщины стойко сносили все обиды. А в 1910 году фотограф Роганов решил запечатлеть прекрасных покорительниц скал в их оригинальных костюмах на фоне удивительных пейзажей Столбов. В Красноярске разразился грандиозный скандал — общественность посчитала непристойными подобные фотографии гимназисток из хороших семей. Но и это не сломило вольный дух столбистов и их подруг.
Сибирский Сусанин
Труднодоступность Столбов сделала их идеальным местом для собраний вольнодумной молодежи, и на скалах начали появляться антиправительственные надписи. В 1897 году у основания Первого Столба неизвестные написали краской «Социализм», на Деде — «Пролетарии», а на Дикарке и вовсе «Губернатор — мошенник». Разумеется, подобные откровения губернатору понравиться не могли, и он отдал полиции распоряжение навести порядок. Была организована облава, во время которой одного из столбистов ранили, а еще нескольких человек арестовали. Все они находились под следствием несколько месяцев, но в итоге их освободили за недоказанностью преступления.
Тогда столбисты решили дать достойный ответ. В 1899 году Афанасий Денисюк, учитель Минусинского городского училища, студент Белов и ссыльный политик Островский написали на отвесном участке восточной стены Второго Столба огромными двухметровыми буквами слово «Свобода». В полиции не нашлось людей, способных добраться до неприступной скалы и закрасить надпись. Она продолжала существовать назло властям. Губернатор был в бешенстве, но ничего поделать не мог. Подчиненные предлагали ему фантасмагорические проекты — например, взорвать крамольную скалу, но, конечно, на деле они были неосуществимы. Все, что можно было сделать — это взять территорию Столбов под надзор полиции и проводить периодические облавы на столбистов, что и было осуществлено.
Фото: Максим Кадочников / stolby.ru
— В 1906 году, в годы наступления реакции полиция предприняла отчаянную попытку расправиться со «Свободой», — говорит Иван Савельев. — Тому, кто сотрет злополучное слово, пообещали огромную по тем временам награду — 25 рублей. Среди крестьян близлежащей деревни Базаиха нашелся доброволец, решивший попробовать это сделать. Он сумел подняться на Второй Столб и даже успел стереть букву «С». Но столбисты быстро отреагировали и угрозами заставили смельчака отступить. Надпись осталась там же, где была.
Тогда полицейские решили, что справятся своими силами, и наняли в проводники одного из местных жителей, который взялся помочь им подняться по неприступным скалам до надписи. Но, доведя стражей до середины горы, сибирский Сусанин неожиданно исчез в неизвестном направлении. Сами спуститься по скалам полицейские не смогли — чтобы не столкнуться со столбистами на их территории, они отправились покорять Второй Столб поздней осенью, в дождь, по мокрым скалам. Спасла их случайность: через сутки крики о помощи услышали охотники, помогшие беднягам спуститься. Больше желающих стереть «Свободу» не нашлось. Надпись и сегодня остается на прежнем месте — столбисты регулярно подновляют ее, чтобы не потускнела.
От войны революционно настроенной молодежи с полицией в те годы пострадали прежде всего лояльные любители природы. В 1892 году они собственными руками построили под Третьим Столбом первую «избу» (дом, который столбисты строят своими силами, отдыхая там между восхождениями. — РП.). В выходные в ней собирались попеть песни, почитать стихи, поделиться впечатлениями, посидеть у костра. Отдыхала там в основном местная интеллигенция — поэты, писатели, художники. Однако властям такое неформальное общение показалось подозрительным, и в 1906 году было решено на всякий случай уничтожить избу. Один из местных жителей, исполняя приказ, выждал время, когда в избе никого не было, и сжег ее дотла.
— А в 1917 году, после октябрьского переворота на стене Третьего Столба появилась новая надпись: «А все-таки свобода», — рассказывает Иван Савельев. — Так был подведен итог «войне флагов», продолжавшейся весь революционный год. Столбисты разделились на два лагеря: одни поддерживали большевиков, другие — анархистов. Одни устанавливали на вершине Манской Стенки красные флаги, другие снимали их и ставили черные. Последним был установлен красный флаг, а новая надпись закрепила победу социализма.
Репрессированные скалы
На рубеже XIX–XX веков на Столбах заготавливали камень, вырубали лес для строительства. Уникальный природный памятник постепенно уничтожался. Один из работавших в каменоломнях военнопленных — выходец из Швейцарии — так прокомментировал происходящее: «Если бы у нас были скалы такой красоты, мы бы обнесли их золотой цепью, а у вас их разрушают».
Вскоре недопустимость подобного варварства осознала и новая власть. Были предприняты первые меры по сохранению этой территории. В 1920 году два квадратных километра возле центральных скал Столбов объявили заповедными. Присматривать за охранной зоной назначили ученого-биолога Александра Яворского, работавшего здесь с 1916 года. В 1924 году, после создания заповедника «Столбы», он стал первым его директором.
Первый директор заповедника Александр Яворский. Источник: stolby.ru
— Александр Леопольдович Яворский был подвижником, энтузиастом, готов был положить жизнь за дорогие его сердцу Столбы, — рассказывает Дмитрий Рогачев. — Показателен случай, произошедший в 1928 году. Тогда на вершине Лалетинской Гривы (одна из скал. — РП.) была построена первая криминальная изба под названием «Червонцы». Вопреки всем традициям старых столбистов, в ней процветали пьянство и картежная игра. Дошло даже до краж — такого на Столбах никогда не было. Яворский решил положить конец беспределу, попирающему устои столбистского движения. Узнав об очередной краже, он глубокой ночью нагрянул в «таежную малину» и потребовал вернуть украденное. И хотя директор заповедника был один против подвыпившей шпаны, а из оружия у него имелся только кавказский нож за поясом, его не посмели ослушаться. Пропавшие баян и одеяла вернулись к хозяевам.
В 1933 выборного директора Александра Яворского принудили подать в отставку и покинуть заповедник, а потом за 15 лет бескорыстного служения Столбам его «наградили» 17 годами тюрем, лагерей и ссылок. В 1937 году Яворского арестовали как врага народа. Его обвинили в том, что, собирая на Столбах молодежь, он готовил покушения на жизнь пяти вождей революции, причем не уточняя, каких именно. Якобы он готовился отправиться в Москву, чтобы убить вождей, а попутно шпионил в пользу Японии.
Александра Яворского полностью реабилитировали лишь в 1960 году. И даже после этого любые упоминания о нем были под запретом. Весь Красноярск прекрасно знал, что первый директор вернулся в созданный его усилиями заповедник, занимается там научными исследованиями, однако говорить об этом публично было нельзя.
Все годы работы в заповеднике Яворский вел дневники. Сегодня они хранятся в Красноярском краеведческом архиве. Это уникальная летопись становления и первых лет существования заповедника «Столбы». Свое масштабное исследование флоры Столбов ученый закончил в 1971 году и через шесть лет после этого умер.
Калоши для Британского музея
Вместе с Яворским были репрессированы все ведущие столбисты — их вольнодумный дух не устраивал теперь уже не царскую, а советскую власть. А в 1938 году НКВД запретил неподконтрольный столбизм как очаг контрреволюции. Были разрушены все без исключения избы и капитальные стоянки, которых на тот момент насчитывалось более 80. Каждый, кто хотел попасть в заповедник, отныне обязан был проходить регистрацию на кордоне. После этого большая часть настоящих столбистов, не затронутых волной репрессий, предпочла покинуть эти места. Стали забываться названия, зарастать суперлазы и проложенные тропы к Диким и Дальним Столбам. Но полностью уничтожить столбизм все же не удалось — слишком сильны оказались традиции этого движения.
— Столбисты внесли огромный вклад не только в российскую, но и в мировую историю альпинизма, — говорит Иван Силантьев. — Именно здесь начали свой путь к покорению гималайских восьмитысячников легендарные альпинисты братья Абалаковы. В 1921 году на Столбах 14-летний Евгений Абалаков изобрел спортивное ориентирование, пересекая хребты напрямую, по карте и компасу. Имена десятков столбистов знают во всем мире — их уникальная техника скалолазания поражала даже самых именитых восходителей. Она была настолько отточена, что после окончания Великой Отечественной войны один из столбистов, потерявший на фронте зрение, сумел по памяти подняться на Второй Столб. А в поверженном рейхстаге на внутренней стороне купола выше всех остальных красовалась надпись: «Здесь были столбисты из Красноярска».
Фото: Максим Кадочников / stolby.ru
Сибирские калоши, ставшие символом столбизма, хранятся даже в Британском музее альпинизма. Они попали туда в 70-е годы прошлого века благодаря красноярцу Александру Губанову.
— Саша Губанов принимал участие в международных соревнованиях по альпинизму, проходивших в Уэльсе, во время которых произошел несчастный случай, — рассказывает Дмитрий Рогачев. — Одну пару из Швейцарии подвела страховка. Парень, шедший первым, неумело заложил в щели закладки, и, когда он сорвался, вылетели все, кроме одной, самой нижней. На ней и повисла его спутница, Рита Вернли. Единственная закладка могла вырваться в любую секунду. Действовать нужно было быстро. Пока другие альпинисты рассуждали, как быть и что делать, красноярец надел калоши, сделанные в Томске, и безо всякой страховки буквально взлетел наверх и спас девушку. Для него это являлось обычным делом: на Столбах пользоваться страховкой было не принято, у нас развивалось свободное скалолазание. А западных альпинистов это поразило настолько, что они решили поместить калоши в музей в память об этом подвиге.
поддержать проект
Подпишитесь на «Русскую Планету» в Яндекс.Новостях
Яндекс.Новости
