Откуда исходит религиозный радикализм

Игумен Филипп, представитель Московского патриархата в Совете Европы. Фото: Русская православная церковь

Представитель РПЦ высказался в Совете Европы о государствах как об одном из источников религиозного радикализма

Григорий Шугаев

5 ноября, 2015 19:17

14 мин

Игумен Филипп (Рябых) с 2011 года является представителем Московского патриархата в Совете Европы. С этой организацией РФ связывают непростые отношения. Поскольку в СЕ и в ее самый голосистый орган — Парламентскую ассамблею (ПАСЕ) — входят почти все страны Европы, то часто сей международный форум превращается в ристалище для сведения счетов между новыми свободными гражданами Европы и экс-метрополией. Годится любой повод. Так, конфликт на Украине и вхождение Крыма в состав РФ позволили наиболее агрессивно настроенным делегатам протолкнуть решение, по которому Россия до января 2016 года лишена права голоса в зале и в комитетах; также запрещено участие наших представителей в миссиях ПАСЕ.

Однако РПЦ как религиозную организацию запреты не коснулись. Видимо, в пылу истерики позабылось, что она имеет статус наблюдателя в СЕ и вправе доносить любую точку зрения до всеевропейского форума общественного мнения, каковым он и задумывался после Второй мировой войны в 1949 году. Необходимо заметить, что Европейский суд по правам человека (ЕСПЧ) существует при СЕ.

Игумен Филипп выступил в Сараево на консультациях по религиозному измерению межкультурного диалога на тему «Совместное строительство инклюзивных обществ», то есть таких, в которых инвалидов не изолируют, создавая им отдельные условия, а наоборот, стараются вовлечь их в социум.

Печальная ирония нашего времени в том, что верующие люди в Европе начинают восприниматься как инвалиды. И важность короткого, но содержательного выступления игумена Филиппа как раз и заключается в том, что он заговорил о главном. В России церковь делает очень много для того, чтобы инвалиды чувствовали себя полноценными членами общества. Об этом хорошо известно на Западе. И в этом своем служении РПЦ, как, собственно, и любая другая церковь в Европе, не может полноценно исполнять свою миссию, согласившись с тем маргинальным образом, который ей все активнее навязывает «свободолюбивое» секулярное общество.

«Хотелось бы выразить удовлетворение тем фактом, что с недавних пор в Совете Европы все более активно обсуждается "включенность" религиозных общин в публичную сферу, — начал свое выступление игумен. — Еще несколько лет назад больше говорилось о последовательном ограничении присутствия религии в публичном пространстве. Важным результатом настоящей конференции могло бы стать обобщение различных идей, которые раскрывают понятие "включенности"».

Уже придумано специальное словечко — «включенность» — для, как думается, пока временного участия в социальных проблемах Европы ее церквей. А ведь еще несколько десятилетий назад, кроме действий религиозных объединений и частных благотворителей, тоже напрямую связанных с Церковью, никакой социальной работы государств особо не наблюдалось. Теперь же христианские церкви изгоняются и с этого традиционнейшего поприща. А вдруг кто-то из инвалидов уверует в Бога и станет проповедником христианства в демократическом свободолюбивом союзе европейских государств? Отсюда и «включенность», а не полноценное сотрудничество и участие. И за «включенность» уже приходится благодарить!

2 октября 2007 года, выступая на сессии ПАСЕ, патриарх Московский и всея Руси Алексий II предупреждал: «Как все мы знаем, сегодня в Европе и мире велика угроза экстремизма и терроризма, в том числе прикрывающегося религиозными лозунгами. И питательной почвой для этой разрушительной силы является религиозная безграмотность, нравственная скудость. Вот почему я убежден: подрастающее поколение должно иметь возможность по свободному выбору углубленно изучать в общедоступной школе свою религиозную традицию. Необходимы базовые знания и о других традициях, ибо это создает основу для мирной совместной жизни».

На следующий год папа римский Бенедикт XVI особо отметил: «Секуляризм хоть и отличен от марксизма, но не менее опасен».

Двумя годами позже Ангела Меркель, выступая на съезде Христианско-демократической партии Германии, сказала: «У нас не слишком много ислама, у нас слишком мало христианства».

Ангела Меркель: «У нас не слишком много ислама, у нас слишком мало христианства. У нас мало дискуссий о христианском взгляде на человечество»

Ангела Меркель: «У нас не слишком много ислама, у нас слишком мало христианства. У нас мало дискуссий о христианском взгляде на человечество». Фото: K.M. Chaudary/АР

Что же изменилось? Ничего. И мы вынуждены констатировать: призывы и предостережения религиозных и светских лидеров не то что остались незамеченными (разного рода цитаты из этих выступлений мы до сих пор можем встретить в публицистической литературе), о них просто напрочь забыли при формировании повседневной политики. А так называемая свобода слова, причем одного какого-то «слова», не дающего шанса «другим» словам быть услышанными, сделала с общественным мнением то, что верующего европейского человека стали ставить на одну доску с исступленным радикальным фанатиком, причем безо всяких на то оснований.

Как заметил игумен Филипп, «многие участники форума часто говорили о том, что радикализация и экстремизм в обществе возникают из-за конфликтов между представителями различных религий: христианами и мусульманами, иудеями и мусульманами и другими». Это один из современных мемов, подтверждающий «маргинальность» и «радикализм» любого верующего.

Вот так! Не только в политической жизни именно верующие натравливают людей друг на друга, так еще и в социальной жизни вообще и применительно к инвалидам в частности эти фанатики все портят и делают лишь хуже! А как вы думаете, разве просто так в художественном кино в течение десятилетий мусолилась тема насилия в католических школах Европы? Потом она перекочевала в кино документальное, а уж затем в информационные программы телевидения. Самое печальное, примечательное и в то же время важное в речи игумена то, что ситуация, ставшая нормой в Европе, грозит стать реальностью и России. И всякие якобы художественные выставки в главных залах Москвы, кошачьи концерты Pussy Riot, необоснованные, провокационные и, безусловно, организованные «протесты» против строительств новых храмов не только в столице, но и по всей стране — лишь начало более широкого антихристианского движения в РФ.

Сразу вспоминается муниципальный депутат района Лефортово Александра Андреева. РП приводила ее зажигательную речь о том, что пора «кончать» с программой строительства 200 храмов в столице: «Отмена каждого безумного проекта требует огромных сил и времени. При этом проект, свернувшийся в одном месте, как раковая опухоль, всплывает в другом. Пора заканчивать эти бои местного значения и переходить к тотальному наступлению. Программу нужно отменять».

Поэтому, по нашему мнению, слова игумена Филиппа актуальны не только для европейской аудитории, но и для отечественной: «Существенным источником радикализации в обществе на религиозной почве является отношение секуляризованного общества и государства к религии. Нередко верующие одной религии сталкиваются с враждебностью и неуважением не со стороны других религий, а со стороны некоторых политиков, журналистов или деятелей культуры, которые себя не идентифицируют ни с какой религией. Они представляют себя некими «судьями» религий и религиозных общин. В публичном пространстве от них исходит вражда, диффамация, провокационные заявления и действия, направленные против верующих людей, а также их верований и символов».

«В некоторых документах Совета Европы признается, что свобода самовыражения и слова предполагает критику и иногда может иметь даже провокационный характер, — констатирует игумен Филипп. — Конечно, критика допустима, но недопустимо создание образа врага. Потому что вслед за созданием настроений ненависти и нетерпимости обязательно последуют массовые нарушения прав верующих и насилие!» И разве происходит все как-то по-другому? Основным изменением последней четверти века можно считать то принципиальное обстоятельство, что не общество теперь прислушивается к Церкви, а Церковь обязана выполнять условия (выделено РП) общества, чтобы исполнить свой долг.

А уж образ врага из Русской православной церкви наша либеральная пресса сумела создать превосходный. Невозможно порой, особенно в регионах, даже высказаться по поводу той или иной непристойности — сразу угодишь во враги народа, искусства и науки. И слышишь со всех сторон: «Это вы вначале изменитесь, а у нас-де все нормально!»

«Несмотря на желание создать условия для "включенности" религиозных общин в публичное пространство, представители государства порой избегают диалога с ними, пытаются вмешаться во внутренние установления религиозных общин, изменять их верования или моральные ценности, — утверждает игумен, предупреждая россиян о возможной перспективе. — Уже сегодня в Европе существуют законы, имеющие обязательное действие для всех граждан и касающиеся устроения семьи, определения половой принадлежности человека, начала и окончания жизни, новых репродуктивных технологий. Эти новые установления не могут быть приняты многими верующими, поскольку противоречат их моральным убеждениям. Достаточно вспомнить названия нескольких громких дел Европейского суда по правам человека, которые затронули эти вопросы: "Эвейда против Великобритании" (открытое ношение нательного крестика на рабочем месте), "Лейдел и Макфлейн против Великобритании" (отказ от работы с однополыми парами), "Профсоюз "Добрый пастырь" против Румынии" (вмешательство светских институтов в канонический строй Церкви), "Лаутси против Италии" (распятия в школах). Также весьма резонансными стали заявления ПАСЕ против практики обрезания в мусульманской и иудейской общинах».

Заседание ПACE

Заседание ПACE. Фото: semantic-pace.net

Не напрасно игумен вспомнил дело «Лаутси против Италии», прошедшее через ЕСПЧ дважды. Одной итальянке, видите ли, не понравилось, что во ВСЕХ итальянских школьных классах висят распятия. Это якобы нарушает ее право на свободу совести. Поэтому она попыталась «отменить» распятия по всей стране. Ни один итальянский суд, начиная с мирового и заканчивая Государственным советом, не встал на ее сторону. Тогда синьора Лаутси пожаловалась в ЕСПЧ. И самый справедливый суд на свете в первой инстанции встал на сторону женщины, обиженной двухтысячелетней историей Италии. Распятия были отменены, что само по себе звучит дико и нелогично.

Однако на сторону Италии встали представители 21 страны. В работе по составлению документов для заседания Большой палаты ЕСПЧ принимал участие, кстати, и игумен Филипп. Григор Пупинг, директор Европейского правового центра, после первого решения суда писал: «Суд отметил, что "не ясно, как размещение очевидного символа католицизма (превалирующая религия Италии) в общественных школах может способствовать общеобразовательному плюрализму, необходимому для сохранения демократического общества в контексте Европейской конвенции. Таким образом, по мнению суда, в целях плюрализма, так называемого краеугольного камня демократического общества конвенция обязывает членов европейского сообщества стать "безрелигиозными"». Вот так! Чтобы быть верующим, теперь надо стать преступником.

«Действительно, как это замечено в деле Лаутси, — продолжал Пупинг, — то, что государство должно действовать так, будто итальянское общество и культура вообще не религиозны, является философской формулировкой. Однако государство и его народ индивидуальны, и эта индивидуальность обязательно выражается в религиозном аспекте. Государство — это не просто идеология или нейтральное и далекое бюрократическое учреждение. Скорее, государство — это отражение своего народа, имеющее собственную историю и идентичность. Символы, бесспорно, помогают представлять и воплощать уникальность общества, и, как результат, коллективная идентичность построена вокруг таких символов. Религиозный аспект социальной идентичности людей состоит и отображается в целом ряде светских привычек, таких как государственные праздники, имена, определенные типы человеческих отношений, одежда и национальная кухня, а также в наглядных символах, таких как наличие распятий в школах, больницах, скверах и на общественных площадях».

«Дело Лаутси должно заставить нас задуматься об опасности понятия "религиозная свобода", — предупреждает публицист, — поскольку она приводит к полному отказу и социальному искоренению религии во имя религиозной свободы. Это именно то, что суд создал в своем решении по делу Лаутси. Суд заявил, что искоренением религиозных символов он тем самым защищает религиозную свободу. Это заявление воистину является историческим и концептуальным переворотом».

Тогда все закончилось хорошо. Большая палата ЕСПЧ, видя единодушие представителей половины членов СЕ, среди которых не последнюю роль заняла Россия, «разрешила» в школах распятия. Но, как замечают эксперты, это наверняка не последняя попытка избавиться от символов христианства в самой католической стране Европы. То, что происходит в самой протестантской стране Европы, РП уже писала: первая в мире епископ-лесбиянка Ева Брунне, назначенная на кафедру Стокгольма, первым делом предложила снять кресты с портовой церкви, дабы они «не смущали мусульман».

«Что же может быть решением проблемы? — резюмирует игумен Филипп. — Несмотря на важность свободы слова и самовыражения, необходимо развивать культуру уважения, которая является особенно чувствительной к вере и убеждениям религиозных общин, проживающих бок о бок. Зачем провоцировать и оскорблять верующих, публикуя оскорбительные карикатуры на темы религиозных верований или оскорбительные высказывания о них, даже если кто-то не принимает их убеждений? Разве это не подливает масла в радикализацию общества? Светскость национальных и международных институтов не должна пониматься как враждебность и боязнь всего религиозного, она должна воплощаться как справедливое и открытое сотрудничество с различными религиозными общинами, присутствующими в обществе. При этом верующие ожидают, что представители государств не просто выслушают их позицию, но и постараются ее учесть и найти ей достойное выражение в публичной сфере наравне с позициями других групп общества».

ТЕГИ

поддержать проект

Для поднятия хорошего настроения, вы можете угостить наших редакторов чашечкой кофе

Маленькая чашка кофе