Новости – Общество
Общество
«Особенные дети, как фильтр, очищают нас»
Золотой призер Спецолимпиады Маша Ланговая. Фото из личного архива
Ольга Ланговая, общественник и мама золотого призера Спецолимпиады, рассказала о том, как она вырастила чемпионку
17 апреля, 2016 07:00
8 мин
В Москве 15 апреля пройдет первый всероссийский турнир по плаванию для людей с синдромом Дауна. «Русская планета» поговорила с Ольгой Ланговой, мамой яркой звезды турнира, золотого призера Спецолимпиады, спортсменки Маши Ланговой из Барнаула, а также создателем «Солнечного круга» — организации для родителей детей с синдромом Дауна (СД).
— Ольга, расскажите, пожалуйста, о турнире.
— Это событие, значение которого будет понятно уже позже. Для России это прорыв. Люди, которые занимаются организацией этого турнира — энтузиасты своего дела!
Я понимаю, что на Машу очень многие смотрят, с ней соперничают. Здесь как в большом спорте. Добрые люди пересылают мне переписку в соцсетях: «Какой у Маши Ланговой был результат в Америке? У моей дочери результат на доли секунды лучше, мы им покажем!», «Ланговая-то едет в Москву? Ну, звезда у нас одна, опять все для нее будет».
За Машей идут — и это главное, чего я хотела добиться. Конечно, меня переполняет гордость, когда мой ребенок стоит на пьедестале, на первом месте. Трубы трубят, цветы дарят. Но это уже бонус. Главное было — показать, что это возможно. Сейчас в Барнауле по Машиному примеру столько особенных детей занимаются плаванием! Я думаю, чем больше будет таких ребятишек, тем лучше.
Парень из нашей организации «Солнечный круг» со сложным диагнозом — уже чемпион России по линии Спецолимпиады. Есть еще мальчик и девочка, которые, я думаю, превзойдут Машу. Эффективный возраст у спортсмена с СД очень короткий, совсем не такой, как у обычного человека, и я понимаю, что Маша уже не в той форме, как спортсмены в 15–16 лет. Разница всего в 3–4 года, но в их ситуации она колоссальна. Маше тяжело, и то, что она делает, часто сродни подвигу.
— Но вы не оставляете попыток сохранить чемпионский статус?
— У нас другие приоритеты. Спецолимпиада — это, фактически, выход в большой спорт. У некоторых родителей сносит голову, и они начинают просто эксплуатировать своих детей. Есть уже масса примеров, когда детям подрывали здоровье, они прекращали тренировки.
Нас спрашивают: чего вы не тренируетесь каждый день, вы же с таким режимом рекорд не побьете. А зачем? У Мани есть еще танцы, рисование, музыка, а плавания трех раз в неделю чисто физиологически вполне достаточно. Для меня главное, чтобы она получала от этого удовольствие. Человек с СД в плане здоровья — как лютик, цветочек с тоненькими лепестками на тоненьком стебельке. Сорвешь его, и через 20 минут он уже завял. Вот и эти дети не переносят, когда их выдергивают из привычной среды и помещают в экстремальные условия.
— То есть Маша не связывает свое будущее со спортом?
— Нет. Маша мечтает о простом женском счастье: выйти замуж, быть примерной женой, ждать мужа с работы, готовить ему, следить за домом. Я спрашиваю: «А работать-то ты собираешься?». Но она считает, что домашней работы будет достаточно: «Папа приходит с работы и всегда спрашивает: мама дома? Если мамы нет, папа всегда злой, а когда мама дома, папа добрый. Поэтому я буду всегда дома».
— Что для вас было самым сложным в воспитании чемпионки?
– Как любой человек, выросший в Советском Союзе, я зависима от мнения окружающих людей. Конечно не так, как раньше, это вообще небо и земля, но все равно я оглядываюсь, кто и что подумает и скажет. Мне по сей день бывает сложно слышать какие-то недоброжелательные отзывы не просто о моем ребенке — вообще о таких людях. К сожалению, зависимость от этого мнения очень мешает, если бы этого не было, наши дела продвигались бы динамичнее.
Ольга и Маша Ланговые
Ольга и Маша Ланговые. Фото из личного архива
— Мне кажется, отношение к особенным людям изменилось, особенно это видно в детской среде.
— А мне кажется, что ситуация изменилась только у детей, их мировоззрению ничто не мешает. Воспитать взрослого невозможно. Люди моего возраста или чуть младше улыбаются Маше иногда через силу — они не поменялись, но теперь они боятся выразить точку зрения, которая отличается от общепринятой.
— Маша тоже зависима от чужого мнения?
— Маша очень открытый человек, у нее этих барьеров нет. У нее все хорошие. Если человек идет к ней с распростертыми объятиями, она тут же бежит, бросается к нему на шею: «Мой хороший, я так тебя люблю, ну, а ты меня любишь?». Некоторых это цепляет, люди просто расцветают на глазах, тают, будто бы льдинку бросили в печку: глаза, улыбка…
— Когда Маша родилась, вы знали, что все будет так хорошо?
— Даже не подозревала. Я рыдала, умирала, изгалялась над всеми, бесстыжим образом упиваясь своим «несчастьем». Да какое несчастье — горе прямо! Оно того не стоит, но вопрос, почему тогда я этого не понимала? Потому что вокруг все так устроено, потому что такой у нас менталитет: «Не такое не имеет права быть». У тебя нос неправильный, глаза косят, вес лишний — ты не такой, мы тебя вычеркнули.
Но я все время думала о том, что я не заслуживаю состояния бедной матери больного ребенка. Мне это категорически не нравилось. Внешне Маня очень хорошенькая, умница, стремилась куда-то. Учитывая, что она — наш третий ребенок, и опыт в воспитании детей у нас был ого-го какой, я все время думала, куда ее двинуть. В какой спорт? Мы часто ездили отдыхать в один и тот же отель, и там часто устраивались эстафеты по плаванию. Маша плавала в бассейне, но просто с целью поднять иммунитет, и однажды я попросила дочь друзей взять Маню с собой на эту эстафету. В тех своих первых соревнованиях она не выиграла, но так старалась! Я увидела, как люди за нее болеют, поймала это ощущение восторга болельщика, тренера, матери. И вот именно в той поездке я захотела, чтобы она занималась профессиональным спортом.
Мы приехали домой, я полезла в Интернет, набрала в поисковике «чемпионы с синдромом Дауна», узнала, что в Барнауле есть отделение Special Olympic в России. Поехали на отборочные соревнования, и Маша попала в сборную России. Когда она заняла первое место на Специальной олимпиаде в Афинах, ей было 12 лет. Так все и началось.
— Как вы воспитали в других своих детях понимание, что Маша — особенный ребенок?
— Просто у нас семья такая. Со старшими детьми проблем не было вообще, даже вопросов никаких не возникало. С Лизой было труднее: когда она родилась, Маше было девять лет. Я помню, как они обе выпучивали глаза, как одна у другой отбирала игрушки. Маша была в таком шоке: у нее что-то отбирают, как такое вообще возможно? А Лиза не могла понять, почему все нянькаются со взрослой девицей, заставляют внимательно к ней относиться: «Это же я маленькая, все должно быть для меня!». До вот состояния «моя любимая сестра» мы шли и с обидами, и со злом. Чего там только не было. Надо разговаривать, убеждать, объяснять…
— Все люди разные, вы сильная, а есть слабые. Не все могут справиться с тем, с чем справляетесь вы.
— Я никакая не сильная женщина. Если бы тогда, в той ситуации, и потом возле меня не были мой муж, моя дочь — ей было семь лет, когда родилась Маша, я уж не говорю про родителей, — не знаю, как бы я поступила. Я не оставила бы ее, не смогла бы, но я бы другое что-нибудь сделала. Потому что это действительно трудно вынести. И когда женщин начинают обвинять в том, что они совершают этот шаг… Да не они делают этот шаг! Их вынуждают, заставляют.
Я постоянно думаю, зачем в мир приходят больные дети? Почему? Эти дети — не как лакмус, а как фильтр, они чистят нас, делают лучше. Это так, в определенный момент я поняла, что уже не я помогаю Маше, а она пришла ко мне, чтобы помочь. Я никогда не была плохой откровенно, но в 90-е годы меня как-то понесло в сторону благополучия, благосостояния. Маша поставила меня на место, вернула к традиционным для нашей семьи ценностям, приглушила мой максимализм, научила меня думать, взвешивать, молчать вовремя. Она научила меня ценить то, что есть здесь и сейчас. И я до сих пор учусь терпению — тому, чего я никогда не умела.
поддержать проект
Подпишитесь на «Русскую Планету» в Яндекс.Новостях
Яндекс.Новости
