Новости – Общество
Общество
Общественного порицания недостаточно
Встреча с руководством школы 3 сентября 2016 года. Автор: Ivtorov, commons.wikimedia.org
Учитель-педофил из 57 школы зря надеется избежать наказания
7 сентября, 2016 16:44
8 мин
Уполномоченный по правам ребенка России Павел Астахов отреагировал на громкий секс-скандал в 57 школе. Все новые и новые факты растления учеников подтверждают необходимость отмены срока давности за половые преступления против детей, написал в своем твиттере омбудсмен. Ранее Следственный комитет РФ объявил о начале проверки по фактам сообщения детей. Поможет ли это наказать виновных в громком скандале, разбиралась «Русская Планета».
Страсти вокруг 57 школы, где учитель истории на протяжении нескольких лет имел сексуальные контакты со школьницами, не утихают вторую неделю. Сперва – прогремел громкий, но единичный выстрел, пост журналистки Екатерины Кронгауз, которая сама училась в этой школе – пока что без имен и фамилий. А затем, словно продолжение известного флеш-моба #небоюсьсказать, посвященного теме женского насилия, поток признаний прямо-таки захлестнул социальные сети. Выяснилось, что счет жертвам идет на десятки, еще один учитель совращал также и мальчиков, а руководство элитной школы долгие годы было в курсе, но закрывало глаза на все происходящее.
Весьма примечательно, что общественность разделилась на два лагеря. Одни требовали разогнать школу, сровнять здание с землей и закатать «педофильскую шарашку» в асфальт, другие - призывали защитить школу и учеников и не допустить ее разгона. Действительно, 57-я школа – непростое заведение. Много лет она считается одним из самых престижных государственных учреждений столицы. Школьники изучают философию и латынь, а после уроков истории в их головах остается куда больше, чем стандартный набор из средней школы – феодальное право да опричнина.
Однако школа в конечном итоге стала заложницей сильного и крепкого педагогического состава, который предпочитал не выносить сор из избы, чтобы не уронить репутацию школы в глазах общественности. Когда молчать было уже нельзя, директор школы, Сергей Менделевич пообещал созвать совет, «который поможет во всем разобраться» и не оставить «никаких белых пятен, замолчанных историй». Проще говоря, сделал попытку вернуть проблему в стены школы и решить их в узком кругу. Что из этого вышло – мы знаем: по инициативе замдиректора школы и по совместительству жены директора были уволены инициаторы расследования – учителя Сергей Волков, Надежда Шапиро и Наталия Сопрунова, при этом сам Волков рассказал «Медузе» о произошедшем следующее: «я не ожидал встретиться с тем, о чем я читал в книгах о партсобраниях 1930-х годов, о показательных процессах, я не ожидал такой степени агрессии, откровенной недоброжелательности». По его словам, бывшие коллеги улюлюкали им вслед. 2 сентября и сам директор школы все же написал заявление об уходе.
Историк школу пропил
За всеми бурными обсуждениями, а кое-где и обвинениями школьниц в том, что они, мол, сами виноваты (весьма спорное утверждение, ведь ученик по определению зависим от учителя, а учителю спать со школьницами нельзя от слова совсем, неважно, хотят сами школьницы того или нет), как-то потерялась главная суть всего происходящего. А что же, собственно, сам герой – учитель истории Борис Меерсон?
Выяснилось, что он был уволен еще в июле. Инициатором расследования стала Ольга Николаенко, бывший директор Центра адаптации и обучения детей-беженцев. Одна из учениц 57 школы, Ривка Гершович, трудилась волонтером при центре, и рассказала Николаенко о том, что творилось в стенах школы. Николаенко и Надежда Шапиро собрали показания школьников.
«В конце июля мы пришли к администрации и рассказали им о том, что узнали. Борис Маркович (Меерсон – прим. РП) на тот момент находился в Израиле. Мы не планировали этого – мы выбрали единственный день, когда все представители администрации были в Москве. Мы назначили встречу с самим Меерсоном, однако Борис Маркович остался в Израиле и подписал заявление об увольнении», написала она в Facebook. Кстати, в Израиль же, если верить соцсетям, уехал и второй фигурант грязной истории, который, по свидетельствам, совращал мальчиков - бывший заместитель директора Борис Давидович.
Трудности доказательства
Инициатива по отмене сроков давности по подобным преступлениям, предложенная Астаховым, была бы полезной, но ее будет недостаточно – в силу юридических особенностей таких дел. Адвокат Алексей Михальчик в комментарии «Русской Планете» выразил опасения, что спустя столько лет после событий будет весьма сложно доказать состав преступления: все следы, которые могли бы выступать объективным свидетельством, утрачены и не могут быть восстановлены.
Если квалифицировать ситуацию исключительно с точки зрения закона – то все достаточно просто, рассказал Михальчик. Сперва следует установить время преступления и сопоставить с возрастом согласия на вступление в сексуальную связь, поскольку он законодательно менялся – то 14 лет, то 16. Затем нужно выяснить, прошел ли срок давности по данному преступлению или нет. В данном случае, когда речь идет о преступлении средней тяжести, он может составлять около 5 лет.
«Но эти моменты – достаточно просты. Куда важнее понять, какого преподавателя и кто конкретно обвиняет, в чем именно обвиняет и сколько лет было обвинителю на момент тех отношений», поясняет Михальчик. Но самое главное, по его мнению – доказательная база. «Преподаватель может сказать, что это все - детские бредни. И как тогда следствию доказывать реальность обвинений? Все эти преступления были совершены давно, уже невозможно собрать ни вещественных доказательств, ни пройти медицинское освидетельствование. Криминалистическими методами установить это навряд ли возможно».
Другое дело, если сексуальный контакт был осуществлен с применением насилия или некоего шантажа. Статья за принуждение к контакту лица, находящегося в заведомо зависимом положении - более серьезная, и сроки давности по ней больше. По словам адвоката, он каждый день читает все, что пишут про школу в социальных сетях. «Конечно, вся эта история требует тщательной проверки со стороны следственного комитета. Общественного порицания и увольнения действующего руководства явно недостаточно. Необходимо привлекать к уголовной ответственности». Каким образом? Единственный путь, по мнению Михальчика – сбор доказательной базы. Свидетельские, в том числе и косвенные показания в совокупности могут помочь.
Найти и наказать
И как же быть, если главный фигурант находится в Израиле и откуда его, скорее всего, не выдадут? Многие комментаторы не скрывают эмоций, описывая скандал вокруг школы: мол, она-де еврейская, и даже известный светский журналист и блогер Божена Рынска, сама наполовину еврейка, назвала в своем крайне эмоциональном посте в Facebook 57-ю школу – цитата - <нецезнурное слово> кибуцем. Однако именно в этой школе учился, а затем и преподавал известный публицист Егор Холмогоров, один из наиболее последовательных проповедников русского национализма. Вот как он прокомментировал этническую однородность 57 школы для АПН: «хотя я и еще несколько моих одноклассников были в школе явным этническим меньшинством, ощущения что мы находимся в «еврейской школе», о чем я слышал потом многократно, не было и в помине. Религиозный иудаизм в ней совершенно не приветствовался <…> Никаких шестиконечных звездочек на шее и прочих маркеров я не замечал, да их кажется и не было», пишет Холмогоров. «Этноспецифичность была производной от общего состояния русской гуманитарной культуры в ХХ веке, но как-то подчеркивать её, равно как и, с обратной стороны, русофобию, не было принято. Это были еще очень советские люди».
Возможно, Меерсон и Давидович, пользуясь тем, что уж свои-то не выдадут, рассчитывают спокойно осесть в Израиле. Однако, если верить все той же Божене Рынске, возмущенные жуткой историей израильтяне начали интересоваться, в какой именно город уехал Меерсон. Действия простых людей могут быть куда эффективнее властных процедур – максимальная огласка, отказ в приеме на работу и полное социальное изгнание из общества.
поддержать проект
Подпишитесь на «Русскую Планету» в Яндекс.Новостях
Яндекс.Новости
