Вернуть справедливость

Елена Мизулина. Фото: Михаил Почуев/ТАСС

Сенатор Елена Мизулина выступила против практики назначения судей из числа бывших гособвинителей

Надежда Алексеева

25 мая, 2016 18:15

8 мин

Замглавы комитета верхней палаты парламента по конституционному законодательству Елена Мизулина выступила с инициативой по запрету назначений на должность мировых судей бывших прокуроров. Сенатор призвала омбудсмена по правам человека Татьяну Москалькову подготовить соответствующий законопроект.

«Если человек непосредственно из кресла обвинителя стал судьей, ясно, что освободиться от этой психологии, этого мышления, этого подхода к людям и событиям сложно», — подчеркнула Мизулина, выступая на заседании профильного комитета в Совете Федерации.

Об обвинительном уклоне российской судебной системы говорят очень давно. Статистика, действительно, весьма плачевная: в последние годы количество оправдательных приговоров составляет около 0,4%, для сравнения, во времена Сталина суды оправдывали около 14% подсудимых.

Следственные органы объясняют крайне ограниченный процент оправдательных приговоров высоким качеством собственной работы. Якобы до судов доходят лишь такие дела, вина обвиняемых по которым уже досконально доказана.

Сталкивавшиеся с российским правосудием люди знают не понаслышке о том, что роль адвокатов в судебном процессе в настоящее время сведена к сугубо формальной. Каким бы гениальным оратором не был защитник, его доводы, как правило, бессильны против «смычки» прокурора и судьи.

Поможет ли запрет назначать судей из числа бывших гособвинителей переломить репрессивный характер российского судопроизводства?

Прокурорский занос

Выступлению Елены Мизулиной предшествовал ее публичный спор с спикером законодательного собрания Омской области Владимиром Варнавским из-за назначения новым мировым судьей в регионе бывшего следователя Руслана Хасаншина. «Вы назначаете на должность мирового судьи бывшего следователя, у которого будет установка на обвинение», — заявила сенатор, обращаясь к региональному парламенту. Варнавский резко парировал претензии Мизулиной, сообщив, что ей не удастся сделать в Заксобрании то, что не удалость в Госдуме.

Однако предложение сенатора имеет под собой реальную основу: по статистике, вакансии судейского корпуса заполняются преимущественно бывшими секретарями судов (более 90%) и прокурорами. При этом бывших адвокатов среди судей почти нет — около 02%. Такое соотношение соблюдается в рядах и федеральных, и мировых судей.

Если бывших гособвинителей подозревают в необъективности, то экс-секретарей и судейских помощников — в некомпетентности. На днях профсоюзный активист Александр Захаркин поделился в соцсетях курьезной историей — судья попросила истца не употреблять такие обороты, как «понятие инфляции» и «понятие локального юридического акта» как «невежливые» — ей показалось, что термин «понятие» имеет исключительно жаргонное происхождение.

По мнению многих экспертов, переход прокуроров в судьи негативно сказывается на объективности судов.

Юристы приводят в пример опыт европейских стран, где кандидат на судейскую должность обязан иметь за плечами стаж работы, как обвинителем, так и адвокатом, по обе стороны «баррикад». В России же бывшим адвокатам непросто пробиться в судьи: к примеру, в 2011 году из более, чем 60 заявлений, поданных бывшими адвокатскими сотрудниками на занятие судейских должностей, профильной комиссией были одобрены лишь 11.

Отмечается, что адвокаты воспринимаются судейским сообществом как противники, а не как равные участники судебного процесса, отмечают эксперты.

Фото: Кирилл Кухмарь/ТАСС

Впрочем, высказываются предположения, что причиной обвинительного характера судебной системы является не столько обилие в рядах судей бывших прокуроров, а «процентная» система поощрения судей. Главным критерием качества работы судьи сегодня является отсутствие отмен его решений в вышестоящих судах.

У прокурорской апелляции больше шансов быть удовлетворенной — поэтому судьи первой инстанции стараются угодить стороне обвинения. Прокуратура же тоже руководствуется в своей работе количественными, а не качественными показателями, работа прокурора оценивается по количеству обвинительных приговоров на его счету.

Система выстроена таким образом, что поискам истины и справедливости просто нет места в современном судопроизводстве.

Официально необъективно

Существует еще один фактор, препятствующий объективности российских судов: в постсоветский период из уголовно-процессуального кодекса было исключено понятие «объективная истина» и замещено понятием «состязательности сторон», взятым из англосаксонской системы права. Принцип установления объективной истины был объявлен пережитком социалистического государства, однако в действительности данное понятие характерно для всей романо-германской правовой системы, к которой традиционно тяготеет Россия, и в настоящее время закреплено в законодательстве Германии, Франции и других стран. Грубо говоря, необходимость установления «объективной истины» позволяет суду инициировать дорасследование дела в случае возникновения сомнений в достоверности представленной защитой и обвинением картины произошедшего. Следование принципу состязательности сторон в чистом виде приводит к формализации процесса — в данном случае, доминирует понятие «юридической истины», нередко далекой от реальности.

В 2014 году в Госдуму был внесен законопроект, призванный вернуть в уголовный процесс поиск объективной истины, автор поправок в УПК единоросс Александр Ремезков полагает, что благодаря реформе повысится уровень доверия граждан к судам. Однако законопроект так и не был одобрен — сначала документ забраковал Верховный суд, сообщивший, что термин «объективная истина» не является правовым и не употребляется в процессуальном законодательстве. Впоследствии с негативной оценкой проекта поправок выступило правительство — в кабмине решили, что нововведение возложило бы на суд «не свойственные ему функции обвинения или защиты».

Следует отметить, что активным сторонником возвращения понятия «объективная истина» в российское законодательство является глава СКР Александр Бастрыкин. В своей статье главный следователь страны отметил, что лишь на основе истинных знаний об обстоятельствах преступления возможно справедливое осуждение виновного.

«В чистом виде состязательность не способна решить эту задачу. Она предполагает единство контртезисов не на основе истины, а на основе силы логической аргументации позиции одной из сторон, которая может и не соответствовать действительности. Именно такая позиция и возводится судом в ранг истины. Пассивность суда не позволяет ему принять меры к отысканию действительной истины», — полагает Бастрыкин, добавляя, что в рамках англосаксонской состязательной системы, грубо перенесенной на российскую почву, проигравшей стороной неизменно выступает защита. Дело в том, что традиционно досудебное производство более тяготеет вовсе не к состязательности, а к розыску. В целом отведение судье роли пассивного слушателя доводов сторон процесса чревато торжеством ловкости и силы, а не правды, подчеркнул глава СК.

Кроме прочего, очевидно, что адвокат просто не обладает необходимыми ресурсами и полномочиями для проведения расследования. Объединение следствия и обвинения на одной стороне явно переносит баланс сил в судебном «состязании» на сторону прокуратуры. Наделение судов следственными функциями помогло бы выровнять данный дисбаланс, а также придать судьям большие полномочия и независимость.

Реализация предложения Елены Мизулиной по «изгнанию» экс-обвинителей из судейского корпуса, вероятно, сможет в определенной мере повлиять на судебную систему, но вряд ли решит окончательно проблему чрезмерной репрессивности российских судов. В данном случае необходим комплексный подход, в том числе возвращение в уголовный процесс утерянного в 90-е принципа объективной справедливости.

ТЕГИ

поддержать проект

Для поднятия хорошего настроения, вы можете угостить наших редакторов чашечкой кофе

Маленькая чашка кофе