Новости – Общество
Общество
Маргаритифера Прекрасная — принцесса Карелии
Добыча жемчуга в Карелии. Фото: tourism.karelia.ru
Добытый в северных реках Руси жемчуг украшал когда-то иконы и облачения московских архиереев
17 апреля, 2016 18:00
8 мин
Если бы каждый из драгоценных камней, украшавших корону Российской империи, символизировал бы один из регионов страны, Карелия, несомненно, была бы представлена крупной перламутровой жемчужиной. Именно здесь, в озерах и реках, раскинутых между Белым и Балтийским морями, местные крестьяне добывали практически треть всего российского жемчуга. О том, как велся промысел, и почему до наших дней он не сохранился, РП рассказал историк Алексей Жуков.
Как обруч превратить в корону
Пресноводный жемчуг — не менее прекрасный и удивительный дар природы, нежели жемчуг морской, является результатом жизнедеятельности двустворчатого моллюска Margaritifera margaritifera. Это создание, хоть и недалеко ушло от простейших организмов, в то же время весьма капризно. Для жизни ему необходим целый ряд условий: чистая проточная пресная вода, определенные температура, микроклимат и даже рельеф дна. И именно столь высокая чувствительность к экологии среды обитания со временем сделала жемчужницу практически исторической редкостью: сегодня она занесена в Красную книгу. А ведь когда-то на севере России жемчужные украшения могли себе позволить даже крестьянки.
Когда именно человечество узнало о жемчуге, с точностью никто не скажет. Но эта драгоценность упоминается и в библейской книге Иова, и в Откровении Иоанна Богослова, и в древнерусских рукописях, в частности, в «Слове о полку Игореве», и в духовной грамоте Ивана Калиты 1328 года.
— Сбор жемчуга был традиционным промыслом саамов, — рассказывает заведующий сектором истории Института языка, литературы и истории КНЦ РАН Алексей Жуков, — а от саамов его переняли карелы и русские. Потом жемчугом заинтересовались монархи. Первый великий князь всея Руси Иван III подарил венгерскому королю соболью шубу с серебряными коготками, украшенными жемчужинами. Это конец XV века. На севере Карелии и в саамской тундре были назначены данщики, которые в качестве налога брали с крестьян жемчуг. В переписи середины XVI века сказано, что каждая 10-ая лучшая жемчужина идет в казну царя. Интересовалась жемчугом и церковь. В патриаршем дворце в Кремле выставлены саккосы (богослужебное облачение архиерея, длинная до пят, просторная одежда с широкими рукавами, сшитая из богатой ткани. — РП) московских митрополитов и патриархов — они все усыпаны жемчугом. Украшали им и митры, и палицы, а также иконы, ризы, отправляли к царскому двору в качестве подарков.
Справедливости ради надо отметить, что не только цари и патриархи облачались в расшитые жемчугами одеяния. В крупнейших музеях России и некоторых карельских семьях до сих пор хранятся так называемые коруны — женские головные уборы финно-угорских народов, которые изначально представляли собой обруч с височными кольцами. Со временем из-за желания своей обладательницы украсить его все большим количеством драгоценностей он становился шире и шире, превратившись постепенно в настоящую корону, усыпанную жемчугом. В южной Карелии такие короны так и назывались «жемчугат», цена их могла доходить до тысячи рублей. При том, что на сотню в те времена можно было купить несколько коров.
Из жемчуга делали бусы, серьги и ожерелья, им расшивали платья. Жемчуг из карельских рек отличался серебристо-белым или голубоватым отливом, а бусы из красного жемчуга, который добывался саамами, считались особенно ценными. Иностранцы, волею судеб оказавшиеся в северо-западных оконечностях России, искренне удивлялись роскоши костюмов местных обитательниц и обилию в их туалетах жемчуга. Даже самые бедные рыбачки носили на шее по несколько ниток перламутровых драгоценностей.
— Жемчужным промыслом занимались крестьяне, на добычу выходили артелями, — продолжает Алексей Жуков. — Для этого делался плот с отверстием, из бересты сооружали трубу, которую опускали в воду и сквозь нее разглядывали дно. А потом либо били заостренным колом или вылавливали черпаком с крышкой на длинной ручке.
Сохранились сведения, что прежде чем идти на промысел, искатели должны были помыться в бане, а также зайти в храм для покаяния и отпущения грехов. Эта работа требовала хорошего радостного настроя, чистых помыслов и одежд, что вполне согласуется с древнерусскими поверьями, в соответствии с которыми жемчуг приносит радость, счастье и богатство, укрепляет здоровье, способствует долголетию и благоденствию своего владельца. Лучшим временем для промысла считались июль и август, когда уровень рек становился наиболее низким, а вода прогревалась.
Саккос. Фото: pandia.ru
Восхищение Александра II
В первой половине XVIII века жемчужный промысел, который держался в России исключительно на крестьянстве, чуть было не зачах. Всему виной — установленная в 1721 году государственная монополия на добычу северного жемчуга. Вскоре ситуация обернулась тем, что этот промысел стал для крестьян невыгоден: их ограничили квотами и низкими расценками, так что ловцы жемчуга занялись другой работой. К тому же лучшие экземпляры разворовывались чиновниками и до казны не доходили. В результате от монополии проиграли как крестьяне, так и государство, а потому в 1736 году ее отменили.
И все же, несмотря на то, что жемчуг высоко ценился и в России, и в мире, а добыча его представлялась делом весьма трудоемким и хлопотным, заработать на нем крестьянам не удавалось. Ловкие скупщики, которых звали «обдиралами», как могли, занижали цену. Лучшие экземпляры позже продавались за баснословные деньги под видом восточного, морского жемчуга, об этом, в частности, писал в конце XIX века исследователь А. Хребтов в своей работе «Положение в жемчужной промышленности в России».
Однако были среди историй ловцов жемчуга и счастливые исключения. В частности, в центральном Госархиве Карелии хранится документ 1868 года, согласно которому двум крестьянам деревни Раккович Олонецкой губернии Григорию Матвееву и Герману Дмитриеву милостью государя были пожалованы не малые по тем временам деньги — 200 рублей. Им удалось добыть в карельских реках две настолько крупные и красивые жемчужины, что, когда они оказались в Петербурге, то вызвали удивление у самого царя.
Ближе к концу XIX века жемчужный промысел в России постепенно пошел на убыль. Если в 1860 году за границу вывезли жемчуга на 182 тыс. рублей, что в пересчете на современные около миллиарда, то уже через 10 лет объем упал более чем в 10 раз. Отчасти это было связано с чересчур активной, истощавшей запасы жемчуга, добычей моллюсков, отчасти — с лесосплавом и заболачиванием рек. Последний всплеск промысла произошел в 1912 году, когда за границу было продано карельского жемчуга на 300 тыс. рублей золотом. А вскоре после революции на добычу перламутровой драгоценности просто махнули рукой.
Сегодня никто не скажет точно, сколько именно жемчужниц осталось в российских северных реках: таких исследований не проводится, да и сам промысел забыт. Однако здесь остались водоемы, в которых этот моллюск чувствует себя вполне комфортно, например, реки Кереть, Варзуга и Солза. Кроме того, как относительно недавно выяснилось, росту популяции Margaritifera margaritifera способствует деятельность местных рыбзаводов, выращивающих атлантического лосося.
Заводская молодь в инкубаторах заражается глохидиями жемчужниц, поступающими в бассейны с током воды. Затем рыбы, выпущенные в реки, несут на своей чешуе личинки жемчужницы в естественную среду, где в течение нескольких месяцев они паразитируют на лососе, после чего сформировавшийся микроскопический моллюск покидает рыбу-хозяина и опускается на дно. Если биохимические свойства воды оказываются подходящими, жемчужница закапывается в грунт, где скрывается несколько лет, чтобы затем выйти на поверхность дна, где она может прожить 120 лет. Но для этого как минимум нужно, чтобы человек держался в стороне — как от нее самой, так и от хрупкой среды ее обитания.
поддержать проект
Подпишитесь на «Русскую Планету» в Яндекс.Новостях
Яндекс.Новости