Новости – Общество
Общество
Курдское государство и Россия: подводные камни
Фото: Mursel Coban — Depo Photos/Zuma/TASS
Развитие событий в регионе Ближнего Востока вновь поставило на повестку дня вопрос создания курдского государства
25 февраля, 2016 14:45
8 мин
В Москве рассматривают различные варианты подобного развития событий, с одной стороны, публично поддерживая многие курдские инициативы (вплоть до открытия в столице представительства сирийских курдов), а с другой — несколько сдерживая их.
Эта стратегия вполне объяснима. Как заметил в недавнем интервью, комментируя идею создания курдского государства, постоянный представитель Российской Федерации при ООН Виталий Чуркин, Россия выступает за территориальную целостность Сирии и Ирака. «При этом, мы, конечно, уважаем курдов, — пояснил он. — Но надо сказать, что они уже добились в Ираке "своего пространства". И сейчас им, наверное, живется более комфортно, чем всей остальной стране. То есть мы за то, чтобы курды удовлетворяли определенные свои потребности, но это не должно вести к развалу государств, иначе дело может дойти до усугубления различных кризисных явлений».
Приводя в качестве примера ситуацию в Африке, где границы многих государств чертились произвольно, как, впрочем, и на Ближнем Востоке, Чуркин призвал «всегда иметь в виду последствия тех или иных шагов». «Если сейчас начать делать акцент на принципе самоопределения и отодвинуть на второй план территориальную целостность, это может иметь очень серьезные последствия», — констатировал он.
При этом он весьма удивился «иррациональной позиции» Турции, категорически отказавшейся включить курдов в состав делегации оппозиции на январских межсирийских переговорах в Женеве. «Ведь без них невозможно говорить о будущем Сирии, — убежден высокопоставленный российский дипломат. — …Но турки поступили, как поступили, и сейчас очень обеспокоены тем, что сирийские курды отвоюют себе единое пространство и будут каким-то образом координироваться уже с турецкими курдами, что может привести к каким-то серьезным геополитическим последствиям». Таким образом, Россия, продолжая стоять на страже базовых принципов международного права, допускает развитие ситуации, способное повлечь дальнейшее масштабное переформатирование региона.
Однако специалисты по региону с мировым именем, в частности знаменитый востоковед, директор Кавказского центра иранистики и Института автохтонных народов Кавказско-Каспийского региона профессор Гарник Асатрян, выражают озабоченность по поводу чрезмерного восприятия курдского фактора как важного элемента в противоборстве с Турцией или даже ДАИШ (запрещенная в РФ террористическая организация. — РП.). Прежде всего, отмечает он, курды отнюдь не представляют собой единой этнической общности. Следовательно, у них нет и не может быть единого представления о потенциальной государственности и путях ее достижения. «Но самая большая иллюзия — то, что гипотетическая курдская общность может иметь пророссийскую ориентацию и быть действенным инструментом в ближневосточном конфликте, а тем более в мирном строительстве», — полагает профессор Асатрян, сам убежденный в обратном.
Этот «нюанс» беспокоит и других экспертов. «Приведет ли комплексная поддержка курдского проекта к цепной реакции успеха России в регионе в долгосрочной перспективе?» — задаются риторическим вопросом хорошо знакомые с ближневосточной проблематикой политологи Фахраддин Абосзода и Рустам Искандари. Эксперты высказывают серьезные сомнения в этом, и их доводы представляются вполне убедительными. Так же как и Гарник Асатрян, они акцентируют внимание на том, что курды не представляют собой единого народа, говорящего на одном языке. «Эти народности не понимают друг друга, — указывают исследователи. — Вот почему достичь хоть какого-нибудь согласия между ними нередко оказывается проблематичным. Отсюда и нестабильность курдских политических организаций, которых в мире около 100, и их лидеров».
Поэтому, считают Абосзода и Искандари, даже в случае появления Курдистана на карте мира в долгосрочной перспективе на его территории не приходится ожидать хоть какой-нибудь стабильности. «Это государство, судя по всему, будет непрочным, тяготеющим по меньшей мере к федерации (по конфессиональным и этническим границам), если не к распаду, — считают эксперты. — Не исключено, что национальная политика будущего Курдистана будет основываться на насильственной ассимиляции некурдских народов, что вызовет их сопротивление».
Фото: Mursel Coban — Depo Photos/Zuma/TASS
Нынешний уровень развития курдских организаций не позволяет ожидать от будущего Курдистана и стабильной внешней политики, отмечают исследователи. «Она каждый раз будет серьезно меняться в зависимости от политических и иных предпочтений конкретного лидера, — считают они. — Не исключены многочисленные внутренние конфликты и даже войны между ними за общекурдское лидерство, примеры чего уже были в Иракском Курдистане». Стоит ли России влезать на это поле бесконечных междоусобиц? Во всяком случае, это нужно иметь в виду.
В то же время очевидно, что основные рынки будущего Курдистана, главную статью экспорта которого составят нефть и газ, находятся на Западе. Именно это во многом и определит внешнюю политику государства. Россия же столкнется с новым конкурентом на западном рынке энергоносителей, и это вряд ли тот результат, к которому надо стремиться. Курдистан, учитывая его людские, энергетические, водные и другие ресурсы, неизбежно станет одним из крупных игроков региона, что закономерно приведет его к претензии на региональное лидерство, в том числе, возможно, и на Кавказе, то есть под самым боком у России. А в этом регионе и без того достаточно желающих оспорить российское лидерство — взять хотя бы Турцию и Иран.
При этом позиция сирийских курдов, отмечают Фахраддин Абосзода и Рустам Искандари, достаточно противоречива. Как они относились к официальному Дамаску, который еще в самом начале сирийского конфликта фактически предоставил им автономию? «Они как будто не выступали против Асада, но и не поддерживали его, действуя согласно принципу "мы не против тебя, но и не с тобой", — напоминают политологи. — Чем кончилась такая политика сирийских курдов, известно: боевики так называемого ДАИШ — разумеется, по прямой наводке Турции — напали на Сирийский Курдистан. Если бы в свое время курды в едином союзе с Дамаском стали защищать территорию Сирии, то, возможно, этого не произошло бы. А так они только постфактум поняли свою ошибку. Это говорит о том, что курды не всегда выступают как надежные союзники и при определении долгосрочных приоритетов часто действуют на основе эмоций, без трезвой оценки реального положения вещей».
Добавим, что, помимо эмоций, есть и объективные факторы, которые могут быть использованы для оправдания резкой смены курдского вектора после того, как Россия реализует все свои возможности по созданию курдской государственности. Роль тогдашней официальной Москвы в фактической сдаче Анкаре лидера Рабочей партии Курдистана Абдуллы Оджалана (это серьезно изменило расклады в курдском национальном движении) еще долго будет припоминаться уже нынешней России. Не учитывать этот болезненный момент в российско-курдских отношениях, который обе стороны предпочитают публично не педалировать, безусловно, не следует.
«Все это свидетельствует о том, что Россия сегодня может оказать только тактическую поддержку курдам в Турции и Сирии, — заключают Фахраддин Абосзода и Рустам Искандари. — Стратегический же союз между Россией и курдами пока видится слабо прогнозируемым, нецелесообразным и даже проигрышным». Впрочем, как показывает интервью Виталия Чуркина, о стратегическом союзе речь пока не идет. Что же касается тактики, то перечисленные факты, пожалуй, как минимум следует иметь в виду.
поддержать проект
Подпишитесь на «Русскую Планету» в Яндекс.Новостях
Яндекс.Новости