«Живя в глубинке, можно снять кассовый блокбастер»

Солбон Лыгденов. Фото: facebook.com/solbon.lygdenov/

Режиссер из Бурятии Солбон Лыгденов снимает фильм о подвиге 321-й сибирской дивизии во времена ВОВ

Дарья Андреева

2 апреля, 2016 15:00

11 мин

Весной 2016 года началась активная фаза съемок кинопроекта «321-я Сибирская», который впервые расскажет о героических подвигах воинов из Сибири в Великую Отечественную войну. Фильм уже получил статус Национального фильма России, его бюджет около 100 млн рублей. Премьера состоится в 2017 году, в год 75-летия Сталинградской битвы. Режиссер «321-й Сибирской» Солбон Лыгденов рассказал «Русской планете» о проблемах региональных киностудий, о том, как преодолеть засилье безвкусицы и криминала в кино, а также поделился удивительной историей двух братьев из Сибири, встретившихся в воюющем Сталинграде.

— Вы сейчас работаете над фильмом, который посвящен 321-ой Сибирской дивизии, сражавшейся во времена Великой Отечественной войны. Почему вы выбрали именно эту тему?

—Идея возникла давно, когда я впервые увидел документальную ленту Александра Ивановича Голованова из Иркутска под названием «Сибирские дивизии. Засекреченный подвиг». Благодаря этому фильму я начал понимать весь масштаб этой истории. Александр Иванович провел очень подробное исследование по всем архивам, поднимая с пыльных полок огромное количество фактов о сибирских дивизиях в целом. Затем на одном из интернет-ресурсов я наткнулся на статью ветерана 321-й стрелковой дивизии о подвиге наших земляков под Сталинградом. Это меня зацепило, я начал рыть материалы обо всех наших земляках. Потом мне кто-то рассказал, что в музее имени Хангалова в городе Улан-Удэ хранится фотоальбом о 321-й дивизии, собранный Семеном Дугароном. Это был подробный отчет с июля 1942 до победы в 1945-м. Огромное количество фотографий, сделанных самим Дугароном, письма, документы — это была «машина времени».

— На ваш взгляд, история воинов-сибиряков мало известна?

— Нет ни одного произведения искусства, где бы освещался подвиг воинов из далекой Сибири в Великую Отечественную войну.

Но факт остается фактом, именно сибирские дивизии отстояли все самые сложные участки фронта. Люди, выросшие в суровых условиях, всегда способны выжить в любой ситуации и обладают особым терпением. Ими совершено великое множество подвигов, которые не попадали в очерки военкоров и даже не были замечены начальством, а люди были скромны и буднично делали свою страшную работу, отдавая собственные жизни. Я снимаю, чтобы напомнить молодому поколению, что есть у него достойные предки, посильнее и круче придуманных суперменов, боевиков, мутантов — это реальные люди, наши отцы, деды и прадеды.

Кавалер ордена Славы Бато-Мунко Лодонов и Солбон Лыгденов. Фото: из личного архива режиссера

— Как вы собирали материал для фильма?

— Я разослал сообщения по всем сибирским регионам — Бурятия, Чита, Иркутск. Отзывы сразу же посыпались на почту, нашлись живые ветераны. И самое главное, нашелся герой, который стоит на самом знаменитом снимке победы, где запечатлены наши земляки на фоне Бранденбургских ворот. Это было радостным событием. Я тут же поехал в Забайкальский край и встретился с Бато-Мунко Лодоновым, кавалером ордена Славы, прошедшим всю войну в этой прославленной дивизии. Кроме этого, мы совместными усилиями нашли еще много ветеранов. Я беседовал с каждым, и мы отсняли весь этот материал. Все наши мероприятия освещались в прессе, и начался поток писем от потомков тех ветеранов, воевавших в 321-ой дивизии. Материал стал накапливаться. Также я начал изучать все дивизии, сформированные в наших регионах и принимавшие участие в битвах под Москвой, под Сталинградом, под Ржевом и оборонявшие блокадный Ленинград.

— Можете рассказать какую-то историю из множества?

— Трудно теперь из тысяч историй выбрать одну, но все же расскажу историю, которая войдет в картину. Шли ожесточенные бои на улицах Сталинграда. Линия фронта была непостоянной и колебалась, то в пользу немцев, то наших подразделений. Один из наших земляков, во время плотного обстрела немецкими минометами улиц города, сумел запрыгнуть в глубокую воронку. Пыль, гарь и дым наполнили все пространство, видимость нулевая. И тут, он почувствовал, что кто-то запрыгнул с другой стороны. Столкновение с немецкой пехотой было всегда близким во время уличных боев. Всем известно, что в одном доме на первом этаже могли были наши, на втором — немцы, а на третьем — опять наши. Такие слои были везде, на каждой улице, в каждом доме. И не мудрено было за углом встретить врага. Наш парень сходу, не раздумывая, оголяет нож и кидается на того, кто запрыгнул в воронку. И тот тоже, почувствовав неладное, ринулся навстречу ему. Они схватились очень близко. И только тогда, бойцы увидели друг друга: лица в копоти, грязнущие, как шахтеры, и все же форма наша, и окрик свой. Бойцы легли на дно воронки. Один предложил другому закурить.Пригляделись друг к другу. И на тебе: два родных брата! Они крепко обнялись, даже не стесняясь ничего и никого, порыдали вдоволь. Шутка ли, среди кромешного ада встретить родного человека. Тем более, что старший воевал уже давно, с финской еще, в другом подразделении.

Оба вернулись после войны. Всегда вспоминали этот эпизод.

Таких моментов было очень много на войне. В районе Баянгола, что в Баргузинском районе, один санитар полз среди множества трупов, разыскивая раненых. Нашел одного бойца, который был без сознания и еле дышал. Как он услышал среди грохота его дыхание, не понять. Лицо было изуродовано ранами. Через несколько дней санитар решил навестить того парня в госпитале, и тут выяснилось, что это его закадычный друг из далекого детства.

— В фильме герои разных национальностей, на ваш взгляд, есть ли в России проблемы в межнациональных отношениях?

— Это тонкий вопрос. Надо признать, что есть проблемы.

Я своим творчеством хотел бы пояснить народу, что вместе гораздо интереснее, взаимопонимание – залог успеха во всем. Война – это главный пример такого объединения. В картине, так же, как и в жизни, есть представители всех народов, не только Сибири, но и всего СССР. Главное герои - родные братья, но один из них русский, а другой бурят. Это реальные персонажи. После революции и страшного пламени гражданской войны по всей стране были миллионы беспризорников. А у нас, в Бурятии, семьи никогда не позволяли детям расти в детских домах, и неважно какой национальности ребенок. Многие русские мальчишки того времени выросли с самого малолетства в бурятских семьях. И по сюжету старший брат ищет в пламени войны своего братишку.

— На каком этапе сейчас ваша работа, где будет сниматься фильм? Задействованы ли известные актеры или предпочтение отдано непрофессионалам?

— Работа в самой активной фазе, идет подготовка к съемкам, которые будут проходить в Забайкальском крае, в Бурятии, Иркутской области. Также, если получится, и в Красноярском крае. Обязательно будут сняты объекты в городе-герое Волгограде и на Дону, в Клетских степях, где проходила с боями наша дивизия. Будут играть звезды российского кино, а также немецкие и румынские актеры. Из звезд на сегодня уже договоренность с Игорем Петренко, Кириллом Полухиным, Егором Дроновым, Алексеем Волковым. Поиск типажей, пожалуй, одна из самых интересных частей подготовки. Здесь как раз раскрываются актерские таланты разных людей. Порой театральный актер, не имеющий опыта киносъемок, может уступить в органике простому человеку, которого нашли прямо на улице. Конечно же, люди того времени отличались во многом от современников, но все же в нашем регионе, есть особенности нашего, сибирского менталитета.

Съемки кинопроекта «321-я Сибирская»

Съемки кинопроекта «321-я Сибирская». Фото: из личного архива режиссера

— Вы много работали в отечественном кино, как считаете, можем ли мы конкурировать с Голливудом? Почему этот жанр военного кино у нас получается таким «глянцевым»?

— Не раз приходится отвечать на этот вопрос. Я не критик, и еще не дорос до того уровня профессионализма, чтобы как-то оценивать работу моих коллег по цеху как в России, так и за рубежом. В большом кино я давно, с 2000 года. Работал на более 50 картинах в России, на нескольких проектах у Тимура Бекмамбетова, также много работал с китайскими и монгольскими кинематографистами. Но считаю, что я еще не в полной мере вкусил все прелести продюсерской работы и кинорежиссуры. Просто скажу, что я постараюсь снимать свои картины достойно, профессионально, чтобы у меня появился зритель. Это будет главной премией в моей карьере киномейкера. Кино снимаем для зрителя и только для него.

— Какие военные фильмы являются для вас эталоном?

— Советское кино очень сильно вдохновляет меня, и я непременно буду опираться на драматургию, выстроенную в советскую эпоху. Я часто работаю на военных картинах, в том числе работал под руководством Андрея Малюкова в «Мы из будущего». Малюков – это мэтр военного жанра у нас в стране, начиная еще с советских картин. Что касается зарубежного кино, его сильная сторона —это, безусловно, техническая мощь, масштабность. Можно многое перенимать из того, что они мастерски делают — спецэффекты, динамичный монтаж, трюковая работа.

— Какие проблемы сейчас возникают у режиссера, который хочет снимать патриотическое кино? Легко ли найти государственную и общественную поддержку?

— Да, это вопрос серьезный. На данный момент желающих помочь проекту очень много, и уже есть договоренности с правительствами Республики Бурятия и Забайкальского края. Ведутся переговоры с Иркутской областью и Красноярским краем. Думаю, что результат будет положительный. Эта тема касается всех. Это была общая победа, и нам всем вместе надо поставить кинопамятник всем нашим воинам.

Если говорить о проблемах в киноиндустрии, в провинции есть мнение, лучше вообще не начинать снимать и пытаться что-то делать. Все в один голос: «Кино только в Москве и в Питере». Это так конечно, но эту схему надо менять. Надо чтобы внутри росла мощная творческая конкуренция. Все проблемы решаемы. Живя в глуши, можно снять гениальное кино, даже кассовый блокбастер снять.

— Может ли национальное кино транслироваться в кинотеатрах по всей России или оно представляет лишь локальный интерес?

— Это должно быть художественное произведение, а не просто очередной видеосюжет из криминальной хроники. Что мы даем зрителю, такого и зрителя мы получаем, мы прививаем друг другу тот или иной вкус. Сейчас производители кино и зрители взаимно увязли в безвкусице, и это касается всех национальных студий. Не буду говорить, что совсем все плохо. Нет-нет, а что-нибудь все равно пробьется. Но я лично не готов к понятиям «когда-нибудь» или «что-нибудь», «как-нибудь», а намерен открывать новые возможности для глубинки в производстве кино. Все зависит от профессиональной подачи материала, начиная от сценария, заканчивая рекламной кампанией проекта. Я абсолютно уверен в том, что, снимая национальное кино, можно выйти на большой рынок.

ТЕГИ

поддержать проект

Для поднятия хорошего настроения, вы можете угостить наших редакторов чашечкой кофе

Маленькая чашка кофе