Новости – Общество

Общество

Сергей Шнуров: «Успех - вопрос подлинности»

Фронтмен «Ленинграда» шокировал откровением о пагубности имиджевых стратегий, нелепых законах, «олимпийских страстях», а также противоречии государственного устройства и новой цифровой реальности

Андрей Карелин

5 апреля, 2018 11:30

22 мин

В крупнейшей бизнес-конференции «Амоконф», которая состоялась 4 апреля в СК «Олимпийский», приняли «очное» участие 25 тысяч предпринимателей из разных уголков России. И еще 30 тысяч человек наблюдали за происходящим онлайн, прильнув к мониторам своих компьютеров.

Как было заявлено организаторами, в рамках мероприятия должны были выступать исключительно успешные предприниматели и основатели компаний, готовые распахнуть перед аудиторией начинающих бизнесменов свои «бизнес-кейсы» и рассказать о реализованных ими стратегиях успеха.

Анонсированного выступления Шнура, лидера группировки «Лениград» (в миру – Сергей Владимирович Шнуров) ждали, затаив дыхание.

Некоторые наивно подумали, что Шнур выйдет и споет на открытии бизнес-конференции «Амоконф», задав мероприятию нужный «градус» (40º) и повеселив деловую аудиторию добротной «семиэтажной конструкцией». Не тут-то было.

За образом вечно пьяного хулигана и дебошира, легко переходящего нормы элементарных приличий, за личиной человека в «майке-алкоголичке», разочаровавшего осенью 2016 года своими интеллектуальными способностями донельзя консервативного и постаревшего Познера, как оказалось, скрывается успешный предприниматель, вырвавшийся в топ-тройку самых известных богатеев России по версии журнала Forbes.

С каким же товаром вышел на рынок Сергей Шнуров, в 1997 году создавший группировку «Ленинград», популярность которой давно побила все мыслимые и немыслимые рекорды? С отборным русским матом и голым тохесом, демонстрацией которого он не раз удивлял почитателей своего «таланта» на сцене и в YouTube? А вот и не угадали.

Его магистральным продуктом на рынке является тандем искренности избранного образа и подлинности картины реального мира, которая транслируется как легальными, так и нелегальными способами.

С помощью этого «рецепта успеха» лишь в 2016 году предприниматель Сергей Шнуров, нацепивший на себя 20 лет назад родной и близкий миллионам облик бродяги и пьяницы в дырявой майке-алкоголичке, сумел заработать вполне приличную по меркам безнадежной российской эстрады сумму в $11 млн долларов. Впрочем, слово Сергею Шнурову.

О сиюминутности успеха

«Я хочу подчеркнуть привязанность ко времени, если хотите – сиюминутность этого понятия «Успех» – заявил Шнуров на «Амоконф». — То, что было вчера успешным, сегодня таковым уже не является. И никакие прошлые заслуги уже не идут в зачет.

Как пишут в «интернетах» школьники, переняв учительский жаргон: «Скатился». Только банковский счет несколько успокаивает. Но уже не сильно. Все под сомнением, даже деньги. То, что работало вчера, безнадежно буксует.

Успех – это то, что сейчас

И если ты единожды поймал его за хвост, то, естественно, хотел бы «пролонгации» этих отношений. Или хотя бы их видимости. Успех и его вкус, будет посильнее водки. Как говорится, рука помнит сама.

Извольте

Бытует такая распространенная стратегия, как у отдельных индивидуумов, так и у больших компаний, которая сводится к простому: «Успех – это имидж успеха». Это примерно, как трезвый притворяется пьяным в надежде опьянеть. Или как женщина, симулирующая оргазм, верит в то, что таким макаром, она его получит.

Довольно распространенная практика показывает: симуляция успешности – некоторым образом, и есть успех. Это явление мы можем исследовать ежедневно в «Инстаграме». Все мои долгие наблюдения за населением «Планеты Инстаграм» (скорее за ее женской частью) так и не дали мне ответ на главный вопрос современности: «Какой должна быть современность?». Пухлые ли губы приводят к успеху или, наоборот, успех приводит к пухлым губам?

О фальш-позитиве

Но – тем не менее – все на позитиве. Позитивные фото на фоне сказочных замков. Респектабельные авто. Мне кажется, суммарно они уже превосходят «котиков». Улыбайтесь. Будьте в Gucci. Это успех. Но мне не понято: Кого они пытаются убедить сегодня?

Хотя, еще недавно, это работало, и можно сказать, даже эффективно. Успех, как имидж. Поп-звезды, в широком значении этого слова, в ХХ веке, транслировали успех, так как у них был эксклюзивный доступ к медиа. Сейчас все кардинально изменилось...

Медиа стали доступны всем

Еще недавно навыком и возможностью трансляции имиджа успеха обладали всего лишь сотни тысяч людей. Сейчас это миллиарды. Никакой лучезарной улыбкой фотографии на фоне Альпийских гор или видео из салона красной Ferrari волю обывателя уже не парализуешь. Не вдавишь этим его в кресло перед телевизором.

Обыватель стал непрост, ох, как непрост. У него уже у самого полно таких фотографий. И пусть они сделаны с помощью фотошопа или в прокатной машине, имидж – это всего лишь имидж. В самой возможности производства иллюзии человек сравнялся с частными агентствами, телеканалами и, тем более, журналами. Их «всемогущий эксклюзив по производству небожителей» закончился. Остался в прошлом веке.

Небо упало на Землю

Телевизионный эфир перестал быть закрытым сакральным пространством обитания «богов», откуда они вещали и транслировали «свои жития и воли». Со времен появления первых реалити-шоу в «божественный эфир» — святая святых — ворвались даже не герои-полукровки, а простолюдины.

Сегодня природа поп-звезд кардинально изменилась. Если вчера они были иного качества, иного свойства, существенно отличались от масс, то сегодня они одни из многих миллиардов. Миллиардов, по сути, равноправных изображений на экране. Кто-то ярче. Кто-то тускнее. У кого-то больше подписчиков, у кого-то меньше. Но сущностно – в природе своей – они равны. У всех есть: Instagram, YouTube, «Вконтакте» — средства производства успеха.

И эти средства производства успеха оказались в руках широких масс. Принципиального различия, как раньше, между обывателем и медиа-персоной нет. Этот вопрос снят. Все стали медиа-сущностями.

Простая студентка устраивает фотосессию, в теории она может получить аудитории больше, чем у программы «Время». Помните? Была такая программа — «Время». И еще была программа «Сам себе режиссер». Я б ее актуализировал, переназвав «Сам себе Эрнст». Потому что доступ к кнопке. Ну, пускай пока не первой, но, все-таки, кнопке, есть уже у всех.

Оружие массового поражения

Оно стало общедоступным и принадлежит всем вам. Его излучатели – смартфоны – есть у всех. Они в кармане каждого обывателя. Каждый знает, как они включаются, работают. Любой человек знаком со всеми их фокусами, возможными манипуляциями. И когда они разгаданы, растиражированы, они перестают удивлять. То есть, перестают работать, как фокус. Перестают создавать иллюзию, в которую можно поверить.

Если все знают, как делать фокус, это уже не фокус. Таким образом, стратегия «Успех — это имидж успеха» отживает свое. Ее «переюзали», девальвировали, об этом фокусе все знают, и только по инерции она существует.

Про Гнойного и Оксимирона

Как квинтэссенция любой актуальной дискуссии очень показателен в этом смысле, баттл Гнойного и Оксимирона.

А что вы смеетесь? Можно было для примера взять Собчак и Навального. Познера или Яровую.

Но продираться к реальному «искусству» этих споров сквозь всякие политические замыслы сложнее и дольше. Поэтому Гнойный и Оксимирон. Хотя, как вы увидите ниже – говорят они об одном и том же.

Если отбросить стилистические, вкусовые и прочие частности, и попытаться разглядеть суть театрально-рифмованной схватки, то мы можем увидеть противоборство двух разных стратегий. Можно даже сказать, что это два разных концепта презентации себя в медиа, как медиатовара в медиапространстве.

Первый концепт – Оксимирон. Он, видимо, еще не до конца осознал неактуальность продвижения себя через успех, как имидж в себе. И то там, то сям «прорывается» протуберанцами этого мертвого фокуса.

Второй концепт – Гнойный. Назовем его «Без Имиджа». Смотрите, на рекламном рынке столкнулись два продукта. Если у кого-то еще есть сомнения, что «YouTube» — это сугубо рекламная площадка, то у меня их нет.

Mortal combat медиапродуктов: методы и стратегии

Каждый из них борется за аудиторию, предлагая ей себя и свою концепцию успеха.

Продвижение себя ведется путем дискредитации соперников. Если еще точнее: дискредитируется подлинность чужого успеха. Успех ставится под сомнение, объявляется фальшивым, ненастоящим или имиджевым.

И в ком проявится больше «звезды старого типа», кто еще с надеждой смотрит в пустоту, и пытается ориентироваться по старой карте звездного неба, кто не воспринял небесного обрушения всерьез, кто верит в божественную эксклюзивность звезд, тот уже записан в проигравшие.

«Игровая» подлинность

Если попытаться реконструировать все публичные медийные баталии прошедших лет, мы получим все те же споры о подлинности. Странность заключается в том, что проходят они в абсолютно игровом пространстве.

О какой подлинности тогда идет речь? Здесь все подчиненно условностям и условиям. Движется по правилам. Известно местоположение участника, хронометраж, освещение. Идут взаимные обвинения в лицемерии и лукавстве, сокрытии подлинных мотивов, искажении реальности, фальсификации истории, в конце концов. Успех оказывается на стороне того, кто сможет убедить аудиторию в своей, как бы, подлинности…

О победе ГМО-free продукта

Как вы все знаете, сегодня в моде «не парниковый» продукт. Сегодня берет верх тот, кто крупно маркирует себя, как медиатовар, «не содержащий ГМО». В сухом остатке мы получаем составную и основную часть нового успеха, как неприятие всех «удобрений имиджа». Или снятия имиджа, как проблемы, с помощью нарочитой его деконтрафакции.

Не имидж, а образ

Вот, например бельма вместо глаз. Татуировки на лице. Дичайшие цвета волос. Прямо демонстрируют нам то, что это уже не косметика, а грим. Имидж в квадрате, который, как бы, не ретуширует подлинность, а наоборот, проявляет ее, подчеркивает. Вместо бала карнавал. Это уже не имидж, а образ. Почувствуйте, как говорится, разницу.

О подлинности политиков, нелепых законах и «олимпийских страстях»

С недавних пор политика осуществила этот качественный переход от имиджа к образу. «В борьбе за подлинность на пути к успеху». Поймали, так сказать, тренд. Однако остались, в старой парадигме «Успех, как имидж». О чем и говорят нам все эти «олимпийские страсти».

Но это не проблема. Проблема в том, что государственное вертикальное устройство все сильнее входит в противоречие с «новой цифровой горизонтальностью». Я даже с некоторым пониманием наблюдаю за судорожными попытками снять нарастающую напряженность путем принятия нелепых законов.

О Госдуме

Но что такое думские законы супротив законов развития Вселенной? Однако, вернемся к подлинности, как к условию нового успеха. В искусственном мире имитаций и копий подлинник заключен в музей или архив. Там его место.

Если обратить внимание на принцип устройства любого музея современного искусства, то, можно заметить, что все они заполнены предметами быта, вышедшими из обихода.

Фламандская живопись некогда создавала первых буржуа. Иконы, мумии, скульптуры греческих богов, являлись предметами повседневного культа и пользования. Но теперь это экспонаты, лишенные своих первоначальных функций.

И на этом поприще некоторые из них очень успешны. Их выставляют, на них идут люди.

Зачем? Зачем им музеи? Просто вопрос... Не приобщиться, а даже, я бы сказал, «причаститься» к подлинности. Вот зачем музеи. Это обряд Новый ритуал. Причем большинство посетителей не имеет ни малейшего представления не то что о Фламандской школе, они Геракла от Зевса не отличат. Их влечет подлинность. Они идут причаститься к подлинности.

И вряд ли бы сегодня здесь собрались люди, если бы мой текст — причем тот же самый текст — читал человек, похожий на меня, но не я, - мой дублер. Это был бы не подлинник. И вряд ли бы он имел успех. Всем нужна подлинность.

Все новое – хорошо забытое старое

Подлинность в дефиците. Итак. Что такое подлинность сейчас? Как мы отличаем работу старого мастера от его современной копии. У подлинника красочки потускнее, есть дефект, где-то скол пошел. У подлинника есть История с большой буквы, желательно, интересная. Заметьте, медиазвезд без истории не бывает. И если ее нет, то ее обязательно сочинят, покрывая, так сказать, лаком.

Старая мода

То же самое мы наблюдаем в моде. Специальное состаривание новых вещей, как бы, создает биографию. Старят мебель, интерьеры. Такими темпами мы можем оказаться в мире «новых старых вещей». Как бы модных. Качество растет. Причем год выпуска какого-нибудь ломберного столика неспециалисту уже не угадать.

Мадам, вы с какого года?

Впрочем, год выпуска многих женщин уже тоже не определить. Но мы не об этом. В таком ракурсе, в этом тиражировании подлинности, интересна реконструкция, как общий тренд.

В каком-то смысле современные медиа-звезды реконструируют образы старых звезд, пытаются соответствовать представлениям о звездах, еще тех – из «божественного эфира», из эпохи, когда небо еще не рухнуло на Землю. По неким старым лекалам они кроят свою «самопрезентацию».

Восьмидесятые возвращаются

Отсюда мода на вполне себе «майклоджексоновские» косухи с клепками, бахрому и тому подобные люрексы из сияющих восьмидесятых. Или наоборот эксплуатируется нарочитая сдержанность. Монохром, который, в общем-то, родом из тех же времен.

Звезда должна выглядеть, как звезда

В итоге мы получаем удачную реконструкцию Марлен Дитрих в виде Ринаты Литвиновой. Реконструкция подлинности все больше вторгается в нашу жизнь. Блогеры реконструируют телеведущих. Актеры стараются преподносить себя, как актеры, с которыми они видели интервью еще по телевизору. Политики пытаются реконструировать политику. Социальные роли расписаны еще в прошлом веке, в панельных гримерках над вешалками с искусственно состаренными костюмами.

Все готово к записи видеоблога, трансляции реалити-шоу, баттлу, интервью у Дудя. Социальный ринг ждет новых бойцов Имиджевые спарринги за подлинность во имя успеха продолжаются.

Побеждает искренность

Что такое новая искренность? Как повелось в наших широтах: «Правда скорее негативна, чем позитивна».

Позитивна только пропаганда

С детства в нашем сознании сидит поговорка: «Лучше горькая правда, чем сладкая ложь». И так крепко она отпечаталась, что любое позитивное сообщение мы склонны воспринимать как вранье, рекламу, имидж, в конце концов.

Но как только в сообщении мы чувствуем нотки горечи, так оно сразу же воспринимается нами, как близкое к правде и искреннее. «Качать» искренность довольно прибыльно и не так затратно. Добавьте немного горчицы, тот же пресловутый мат нам в помощь.

Мат, как технология искренности

Если вы одну и ту же мысль выскажете легитимным языком или запрещенным, то легко установите, что во втором случае веры вам будет больше. Мат, благодаря беспомощным, но постоянным гонениям и преследованиям, стал у нас в некотором роде, как беглый каторжник, с негативной составляющей по определению. Поэтому искренность в мате вырабатывают с завидным постоянством.

Этой технологией искренности вовсю пользуется тот же самый «Дудь», маркирующий свои восхищения словом «Зашибись» (прим. ред.: в оригинале Сергей Владимирович, конечно же, употребил более мощное слово), а не «Прекрасно».

Не правда ли? Было бы смешно, если бы Дудь вставил хеш-тег #прекрасно. Не веришь ведь сразу.

А «#зашибись» — веришь. Вот такой, пускай и нехитрый, но работающий прием. Банальность всегда работает. Технология искренности давно широко и успешно используется.

Искренний дядюшка Дональд

Возьмите того же Трампа, вся его медийная карьера, которая сейчас на пике (прим. ред.: рейтинг популярности решений Трампа на посту президента США в апреле едва достиг 42%) состоит из искренности.

Излучайте искренность, остерегайтесь подделки. И покупайте «натуральные продукты». Но все мы, будучи неглупыми людьми, прекрасно понимаем, что куриные яйца в супермаркете, которые вымазаны дерьмом, не обязательно произведены на ферме. А продукты, не содержащие ГМО, не гарантируют, что вас от них не пронесет.

Даже скорее наоборот

«Я здесь не для славы»? Ложь

Из всего вышесказанного следует, что медиа-успех всегда демонстрационный. Он так устроен, да и вообще «не внешнего успеха». Успеха «для себя», успеха в себе, почти не бывает.

Если кто-то вышел под свет софитов с заявлениями: «Я здесь не для славы» — это значит, что им просто выбрана такая стратегия своего продвижения на пути к успеху.

Отвлекающий, так сказать, маневр. И еще, самое главное Человек, который заявляет, что работает не ради денег, настойчивее других требует предоплаты.

Успеха всем!

Справедлива ли «теория подлинности», изложенная Сергеем Шнуровым? Как известно, любая теория проверяется практикой.

Шнур – это не только образ простого русского алкоголика и дебошира, но и безупречно функционирующая на протяжении двух десятилетий фабрика скандалов и правды, на которой при любом раскладе победителем становится производитель.

«В чем сила, брат?»

За примером не нужно ходить далеко. На излете минувшей зимы мы наблюдали за баттлом месье Шнура и небезызвестного Всеволода Чаплина, которого кто-то дернул за язык сказать в эфире радио «Свобода», что матерщина и сомнительное поведение Шнурова, непременно, обеспечат музыканту, не имеющему права носить доброе имя христианина, «постоянную регистрацию в аду».

Мог ли артист и, в первую очередь, бизнесмен Шнур не воспользоваться такой великолепной подачей и не подкинуть дров в топку своей чудовищной во всех смыслах этого слова популярности? Вопрос риторический.

Шнур махнул остро отточенным «клинком своего мастерства». Махнул, надо сказать, от всей души, собрав на творческую «планерку» лучшие кадры своей группировки и устроив мозговой штурм.

Там бескомпромиссный «певец русской повседневности» написал предерзкий стих. В нем досталось не только церкви и священнослужителям, но и готовому к прижизненной канонизации русскому чиновничеству, которое, со слов фронтмена «Ленинграда», имеет угодья размером с четыре виллы в тех городах, где нет ни одной больницы,

«Отгребли» вчерашние коммунисты-аттеисты со всего Советского Союза. За что? Эти люди вдруг превратились в истово верующих и смиренно взирают на рукотворную «картину нового мира». Сменив «политическую ориентацию» еще в 1991 году, они хоть сейчас готовы жечь кинотеатры, усматривая в кинолентах посягательства на святость Николая II, ниспровергнутого и расстрелянного их дедами, и категорически не желая замечать гигантской пропасти между богатыми и бедными. А ведь в России она растет день ото дня.

«Храни же, Боже, жирные их рожи» — резюмировал свой сатирический памфлет Сергей Шнуров. И грянули победные литавры.

Аудитория взорвалась аплодисментами (в интернет-эквиваленте – просмотрами и одобрительными комментариями), увенчавшими нокаут неталантливого и неоправданно претенциозного оппонента Шнура.

Народу могло показаться, что Сергей Шнуров пустился во все тяжкие «разошелся от нахлынувшей обиды». Как бы ни так, сработали отточенные годами механизмы «фабрики Шнура», в очередной раз без цензуры и купюр явившие русскому миру и его резидентам картину подлинной реальности.

Реальность эта создана вовсе не группировкой «Ленинград», в которой, рискну предположить, работают десятки прекрасно образованных, всесторонне подкованных специалистов. Реальность создана нами, а «Ленинград» и его бессменный лидер Сергей Шнуров лишь выгодно смотрятся на фоне Соловьевых и Киселевых, которые показывают нам правду такой, какой она должна быть.

А Шнур и его команда – как есть. В понятной для простого народа (которого в стране больше, чем народа привилегированного) матерной форме и ужасающе-подлинном ракурсе. С неизбежной, впрочем, для жанра сатиры гиперболизацией.

Ну а если кому обидно… Что ж, как тут не вспомнить о старой русской поговорке. Той самой, которая говорит нам о том, что обижаться на зеркало не только бессмысленно.

Но и не рационально.