«Против большой машины маленький человек не вылезет»

Фотографии погибших девочек. Фото: evening-kazan.ru (http://www.evening-kazan.ru

В Татарстане фельдшер попросил госзащиту в связи с угрозами со стороны главврача больницы: от него якобы требуют изменить показания по делу о гибели двух детей

Александра Кошкина

15 июля, 2014 20:24

7 мин

В Татарстане фельдшер станции скорой медицинском помощи (ССМП) Бугульминской центральной районной больницы Булат Марданов обратился в местное управление Следственного комитета с просьбой предоставить ему госзащиту по делу о гибели двух малолетних детей. По словам фельдшера, проходящего по делу свидетелем, главный врач ССМП требует от него изменить показания.

В январе этого года Марданов госпитализировал двух девочек пяти и восьми лет, пострадавших при пожаре. Вскоре они скончались в больнице, после чего следователи возбудили уголовное дело в отношении врача-анестезиолога Батырбая Балтаева, который руководил оказанием медицинской помощи. Ему вменяют часть 2 статьи 109 УК — «Причинение смерти по неосторожности вследствие ненадлежащего исполнения своих профессиональных обязанностей».

Причину смерти детей установить так и не удалось. По словам представителя семьи погибших девочек Андрея Сучкова, первая экспертиза результатов не принесла. «Там есть такие строки, что на данный вопрос не представляется возможным ответить, поскольку представленная аргументация является нечитабельной», — сказал он «Русской планете». Чтобы провести повторную экспертизу, в понедельник тела детей были эксгумированы.

«Русская планета» поговорила с фельдшером Мардановым о том, при каких обстоятельствах погибли девочки и какое давление на него оказывает руководство.

— Когда вы приехали к месту пожара, что вы увидели, в каком состоянии были девочки?

— В тот день, это было 2 января, мы обслуживали вообще другой вызов. Нам по рации передали, что рядом есть срочный вызов на пожар. Мы приехали, нам сказали, что в квартире находится один ребенок. Нас было двое фельдшеров. Я послал второго фельдшера настроить кислородный аппарат. Потом там разбили окно и вынесли пятилетнего ребенка. Я ее забрал и отнес в машину. Мы оценили ее состояние, начали давать кислород. Мы хотели отъехать, но нам сказали, что есть второй ребенок. Нам в машину принесли второго. Мы посмотрели, увидели, что она дышит, есть пульс. Мы и второй девочке начали давать кислород, и срочно транспортировали их в Бугульминскую центральную районную больницу. По пути сделали инъекцию адреналина и вызвали реанимационную бригаду.

— Когда на вас начали оказывать давление?

— Я поставил диагноз «отравление угарным газом тяжелой степени». В самой карте была написано «степень коматозного состояния». Степень комы не была указана, на госпитальном этапе определить степень комы достаточно сложно. Был вызван главный врач ССМП Сергей Голубцов, он сказал, что нужно поставить в диагноз кому третьей степени. Я ее поставил. Через несколько дней был разбор, там был и он, и заведующий реанимационным отделением, и сам реаниматолог, который помощь оказывал, и администратор министерства здравоохранения. На этом разборе мне сказали, что нужно будет переписать карту и исправить диагноз на «клиническую смерть».

— То есть якобы они погибли на месте происшествия?

— Или на месте, или в машине, или в момент доставки.

— Как потом развивались события?

— Когда я отказался это делать, карту отправили в Следственный комитет, исправить ее уже было нельзя. Потом по поводу карты ничего не говорили. Начали требовать объяснительную в минздрав о том, что в картах указано немного другое, а я даю другие показания. Объяснительную я написал через день после случая и переписывать ее тоже отказался. Угрожали мне увольнением, лишением диплома. За счет чего лишение диплома? Они говорят, что поставят вопрос о недооценки тяжести состояния. То есть будет слово реаниматолога, слово главврача против моего слова.

— Вы знакомы с врачом, против которого возбудили уголовное дело?

— Да, конечно. Я и раньше ему пациентов сдавал. Я всех врачей реанимационного отделения знаю.

— Что, на ваш взгляд, стало причиной смерти девочек?

— Я не следил за их дальнейшем состоянием. Каких-то оценок действиям других врачей я сейчас давать не могу. И что послужило причиной их гибели, я не знаю. Дети действительно были в крайне тяжелом состоянии. Я не знаю, смогли бы они их вытащить или нет, но они не были мертвыми. Они дышали, у них присутствовал пульс. Это не только я определял, но определял и второй фельдшер, и сотрудник пожарной части, который ехал с нами в машине с места пожара, и дежурный врач в больнице, терапевт-хирург, она подходила, мерила пульс, говорила, что все хорошо, не беспокойтесь.

— Когда скончались девочки?

— Они скончались в этот же день. Когда я их привез, стали смотреть кардиограмму и положили в реанимацию. За жизнь одной девочки боролись 23 минуты, другой — 25 минут. И потом констатировали смерть.

— Вы продолжаете работать?

— Да, но я работаю не в больнице, а на станции скорой медицинской помощи, это отдельное подразделение. Конечно, мне много раз предлагали написать заявление по собственному желанию, говорили, что «проблемные люди нам не нужны». Я сказал, что писать не буду. В связи с этим я и обратился в Следственный комитет. Ведь до сих пор на меня оказывается давление, чтобы я изменил свои показания, даже сейчас, даже когда сданы все карты и объяснительные, даны все показания. И именно поэтому я обратился за помощью в Следственный комитет. Я вчера сдал заявление вместе с диском аудиозаписи разговора с главным врачом ССМП. Он говорил, что если дело дойдет до суда, то он меня подставит, что я здесь работать не буду.

Казанский правозащитный центр привел небольшой отрывок этой аудиозаписи. «Ты не понимаешь ситуации, Балтаев под следствием. Если бы ты маленько язык за зубами держал и думал, прежде чем говорить... Детей не вернуть, зачем это нужно? Очень сильно думай, что будешь говорить. Никогда против большой машины маленький человек не вылезет. Ты матери что плел? С ней вообще разговаривать не нужно было», — обращается к Марданову главврач.

ТЕГИ

поддержать проект

Для поднятия хорошего настроения, вы можете угостить наших редакторов чашечкой кофе

Маленькая чашка кофе