Новости – Общество
Общество
Аршалуйс, солдатская невеста
Памятник Аршалуйс Ханжиян. Фото: krdu-mvd.ru
Оказавшись среди войны и смерти, девушка посвятила свою жизнь памяти погибших бойцов
12 декабря, 2015 14:00
9 мин
Полвека жизни Аршалуйс Ханжиян — худощавая женщина с грустными карими глазами — отдала могилам солдат, умерших у нее на руках. Оказавшись летом 1942 года на линии фронта, она неделями ухаживала за ранеными, подносила воду, ободряла их ласковым словом. Тогда же дала зарок: не оставлять бойцов и после их смерти. Отказывала женихам и отмахивалась от уговоров братьев переселиться в ближайшее село, где хотя бы есть свет и вода. Аршалуйс Кеворковна так навсегда и осталась невестой сотен ребят, нашедших последний приют в кавказских горах.
В 1997 году, незадолго до смерти героини, ЮНЕСКО признало ее «Женщиной года». И только совсем недавно в центре Горячего Ключа (Краснодарский край) открыли бронзовый памятник — женщина в платке присела на скамейку рядом с простреленной солдатской каской. Деньги на открытие монумента восемь лет собирала вся Кубань.
«Возвращайся, тебе много хороших дел совершить нужно»
Когда Аршалуйс не исполнилось и двух лет, семья чуть не погибла в Турции. Спасаясь от геноцида, Кеворк Ханжиян с женой и 12 детьми бежал на хлебосольную казачью Кубань, где в урочище Поднависла получил земельный надел. Большая армянская семья много трудилась, рядом с домом вскоре зацвел яблоневый сад, дети собирали в лесу ягоды и грибы, охотились.
— Тетя была высокой, видной девушкой. К ней сватались с 11 лет, но когда приходили женихи, она пряталась от них на чердаке — у каждого человека свое предназначение, замуж она не хотела, — рассказывает «Русской планете» племянница героини Галина Ханжиян. — Однажды несла на продажу в Горячий Ключ мешок сушеных яблок, висячий мост сильно раскачался, она упала с него на камни, сильно ушиблась. Потом, когда переправляли арбу через горную реку, бурным течением унесло волов, Аршалуйс бросилась спасать их. Промокшая насквозь, ночь провела в сторожке, домой вернулась больной. Три дня лежала без памяти, родные уже прощались с ней. В это время, как потом вспоминала тетя, ей привиделся отшельник с густой белой бородой, который сказал: «Еще рано, возвращайся, тебе много хороших дел совершить нужно».
В августе 1942 года, захватив почти весь Краснодарский край, гитлеровцы готовились к решительному рывку: через кавказские перевалы с боями выйти к Черному морю, портам Новороссийска и Туапсе. Командиру 30-й Иркутской дивизии полковнику Борису Аршинцеву из штаба армии пришло задание: любой ценой заблокировать подступы к Волчьим воротам и горе Лысой в окрестностях Горячего Ключа. Заняв этот плацдарм, враг получит доступ к железной дороге Майкоп-Туапсе, и тогда на обороне побережья можно ставить крест.
В разгар боев к дому Ханжиян привезли подводу с ранеными. Оставив их на попечение Аршалуйс, красноармейцы вернулись на передовую. Через день привезли еще пятерых. Потом еще. В комнатах развернули фронтовую медчасть, где 28-летняя женщина быстро переняла врачебные навыки у капитана медицинской службы Веры Дубровской.
Спасавшая от смерти
— Один из попавших сюда бойцов, Николай Соловей, в послевоенное время вспоминал: очнулся после операции, ему ногу по колено отрезали. Лежит, плачет — обидно же, молодой мужчина на всю жизнь инвалидом стал, — продолжает рассказ Галина Ханжиян. — Аршалуйс спрашивает: «Чего плачешь?» — «Калека, как жить дальше…». Тетя по-русски говорила, но на кубанской балачке, отвечает ему: «Мыкола, ты в школу ходил? Так иди дальше, учись, получай образование. Станешь учителем или врачом, не обязательно всем кузнецами быть. Женщин много, мужчины на фронте полегли, найдешь жену, семья у тебя будет. Вон, рядом старший лейтенант без сознания лежит, он не жилец, а у тебя все впереди». Как в воду глядела Аршалуйс: отвоевав, Николай Соловей выучился на педагога, стал директором школы.
В разных местах рядом с Поднавислой раскинулись братские могилы — здесь 100 бойцов, с другой стороны 150, впереди — 300. Многие сотни солдат, погибшие за полгода обороны перевала, похоронили в этой низине, и большая часть из них неизвестные.
— Грех, большой грех пройти мимо раненого воина, не закрыть глаза умершему, — объясняла худенькая старушка, искренне не понимая, что же героического она совершила.
Родные вспоминают, что Аршалуйс Кеворковна была глубоко верующей, свято соблюдала традиции Армянской апостольской церкви.
— Храма ни в Поднависле, ни в соседнем селе не было, только сейчас, после ее смерти, построили армянскую и православную часовни, но тетя была крещеной. Еще до войны в дом Ханжиян приходили армянские священники, а потом и русские православные, — вспоминает племянница.
Когда в войне наступил перелом, и медсанчасть двинулась вперед, вслед за наступающей Красной Армией, женщина осталась на опустевшем хуторе. Работала в колхозе и присматривала за братскими могилами. Ни о ней, ни о массовом захоронении официальные власти еще не знали. Когда в 80-е годы в Поднавислу приехали чиновники, на вопрос «Сколько, бабушка, пенсию вам платят?» Аршалуйс с улыбкой развела руками: «А что это такое?» Первую пенсию он получила уже после 70 лет.
ЮНЕСКО признало Ханжиян «Женщиной 1997 года» в номинации «Жизнь — судьба»
ЮНЕСКО признало Ханжиян «Женщиной 1997 года» в номинации «Жизнь — судьба». Фото: gorkluch.ru
С берданкой против трактора
— После войны родные звали ее перебраться в село Фанагорийское, все-таки цивилизация там, электричество есть. Когда дедушка Кеворк в 1956 году умирал, просил: с кем ты в Поднависле останешься, перебирайся к братьям, они тебе дом построят! Тетя ответила: перед смертью обманывать не буду, никуда отсюда не уйду, я солдатам клятву дала, останусь с их могилами, — пояснила Галина Ханжиян. — Спустя двадцать лет так же ответила бабушке перед ее смертью. Представляете, насколько нужно быть верной данному слову, насколько любить эти места.
Аршалуйс сделала выбор, пообещав среди пекла боев остаться с умирающими солдатами. Раз и навсегда. Так и жила она эти 55 лет в лесной глуши, практически в полевых условиях, без света и отопления. Кормилась дарами леса, гостинцами многочисленной родни, топила старенький дом дровами.
— В начале 70-х здесь стали рубить лес, сделали делянки справа и слева от Поднавислы, проложили дорогу. Кому-то из краевого руководства понравился укромный уголок, видимо, решили построить дачу. Единственной оставшейся на хуторе жительнице предложили в обмен квартиру в Горячем Ключе, но тетя отказалась, — продолжает Галина Ханжиян. — Ее пытались выжить и уговорами, и запугиванием. Подсылали людей, которые ночью под окнами выли, как волки. Аршалуйс всю жизнь провела здесь, могла отличить голос дикого животного от человеческого.
Тогда пригнали трактор, чтобы снести ограду. Женщина, а ей было за 70, не растерялась и вышла к машине с дедовской берданкой наперевес, набив карманы патронами. Выстрелила вверх.
— Ты парень молодой, я тебя убивать не буду. Пойди к своему начальству, скажи: тут Ханжиян Аршалуйс, она не пускает. Тут братские могилы, кости везде лежат, — обратилась хранительница к рабочему. Тому ничего не оставалось, как, ругаясь, развернуть машину. На следующий день в хутор приехали четыре «Волги» и милицейская машина. С бабушкой встретилась первый секретарь горячеключевского горкома КПСС Мария Морева. Услышав про братские могилы, извинилась и сказала, что про них власти не знали. Правда, берданку на всякий случай забрали — не положено по закону. С тех пор Морева помогала сохранить это место, ее стараниями в 1983 году здесь появился первый памятник.
Две звезды
Подвиг женщины из Поднавислы прогремел на весь Краснодарский край, когда в середине 90-х вышли первые статьи про Аршалуйс. ЮНЕСКО признало ее «Женщиной 1997 года» в номинации «Жизнь — судьба». Прочитав публикации, старушка разволновалась, что высокие гости приедут, а она в непобеленном домике живет.
— Была зима, а она все торопила меня: гости приедут, нужно быстро дом побелить и покрасить. Конечно, никто не приехал — речки у нас большие, а дороги плохие. Но она очень радовалась, что не про нее, про похороненных здесь солдат вспомнили, — делится племянница.
10 февраля 1998 года ей, никогда не жившей в городе, присвоили звание «Почетный гражданин Горячего Ключа», а через шесть дней Аршалуйс Кеворковна скончалась, вернувшись к своим солдатам. На 40-й день из Москвы привезли диплом о признании «Женщиной года».
Рядовые кубанцы выступили за открытие памятника, деньги на который — более миллиона рублей — собирали обычные жители. 500-килограммовую бронзовую скульптуру отливали по эскизам Заслуженного художника России Владимира Жданова, работавшего над монументом несколько лет. Завершили его ученики скульптора, умершего в прошлом году.
— Мы не зря ее памятник поставили в один ряд с героями. Ее жизнь — уже подвиг, — сказал мэр Горячего Ключа Иван Федоровский, поясняя, почему скульптура стоит рядом с Вечным огнем.
поддержать проект
Подпишитесь на «Русскую Планету» в Яндекс.Новостях
Яндекс.Новости
